Антон Крылов: А вы, дядя Сэм, слушайте своего Дилана и не выпендривайтесь

Большинство комментариев по поводу Нобелевской премии Боба Дилана, встречавшихся за последние пару дней, производят крайне удручающие впечатление.

Многие поэты исполняли свои стихи под музыку – что ничуть не умалило их талант

Тут все – и некомпетентность, и гордость своей некомпетентностью, и попытка привязать нобелевку к политическим стереотипам, и многое другое, не имеющее никакого отношения к свершившемуся факту.

Не претендуя на истину в последней инстанции, попробуем разобраться, почему Нобелевская премия для американского барда – это однозначно хорошо, в отличие от прошлогодней награды для советско-белорусской мокьюментаристки Алексиевич.

Но для начала хотелось бы обратиться к коллегам-журналистам.

Дорогие мои! Ну сколько можно издеваться над Юрием Лозой?

Ведь все уже устали смеяться по поводу того, как автор одного хита на трех аккордах (в припеве четыре) глубокомысленно рассуждает о музыкальных достоинствах чужих произведений. А Юрий Эдуардович, судя по интонации его комментариев, действительно всерьез относится к задаваемым с тщательно сдерживаемым хихиканьем вопросам. Нехорошо издеваться над старшими, в самом деле нехорошо.

Каждый имеет право на 15 минут славы, но вот этого регулярно повторяемого позора Лоза все-таки не заслужил, нет.

Дилан, как и Высоцкий – поэт для внутреннего использования (фото: Michael Dwyer/AP/ТАСС)

Ничуть не лучше музыковедческих рассуждений Лозы выглядят политические заявления вроде «Нобелевский комитет традиционно обслужил американских хозяев».

Тут достаточно открыть список лауреатов за последние годы и посчитать людей с гражданством США.

Писательница Тони Моррисон (кто-нибудь ее читал?) получила премию в 1993 году – «за то, что в своих полных мечты и поэзии романах оживила важный аспект американской реальности», то есть жизнь негритянской общины. За шесть лет до нее, в 1987-м, был Иосиф Бродский, тот еще американец. За семь лет до него, в 1980-м, Чеслав Милош, польский поэт. До того – Исаак Башевис Зингер, писавший на идише и имеющий к американской культуре не больше отношения, чем к японской.  

«Большой» американский писатель Сол Беллоу получил Нобелевскую премию в 1976 году – ровно сорок лет назад.

Так что утверждение о том, что, мол, Нобелевский комитет «подсуживает» американцам, не имеет под собой ни малейших оснований.

Наоборот, можно заметить, что действительно большая и интересная американская литература, в которой представлены абсолютно все жанры, целенаправленно игнорируется шведскими академиками.

Подавляющее большинство лауреатов последних десятилетий мало кому известны за пределами своих стран (да и внутри являются далеко не авторами бестселлеров), и Нобелевская премия абсолютно ничего не изменила в их популярности.

Если уж на основании списка награжденных и выдвигать обвинения в предвзятости, то можно сказать, что Нобелевский комитет предрасположен к поэтам, а поэзия, как известно, плохо переносит перевод на другие языки.

Популярные в России стихи иностранных авторов в первую очередь свидетельствуют о незаурядном поэтическом таланте переводчиков, а не первоисточников.

Рассуждения в стиле «в России своего Дилана нет и быть не может» выглядят еще более странно, чтобы не сказать – убого.

Вплоть до своей смерти в 2006 году одним из основных претендентов на Нобелевскую премию от России был великий чувашский поэт Геннадий Айги.

Да, он не исполнял свои произведения под музыку (это делал и делает его сын Алексей), но одновременно авангардная и архаическая поэзия Айги еще более далека от «традиционной» литературы, чем баллады Боба Дилана.

И страшно представить, какой мерзости шум поднялся бы в «Фейсбуке», если бы Геннадий Николаевич все-таки дожил до безусловно заслуженной им нобелевки. Скорее всего, русскоязычный сегмент ФБ окончательно превратился бы в коллективного Паниковского: «А ты кто такой? Нет, кто ты такой, я спрашиваю?!»

Впрочем, некоторые сейчас задают тот же вопрос Бобу Дилану – с той же визгливой интонацией гусекрада Михаила Самуэлевича.

Отвечаем. Дилан – крупнейший американский поэт второй половины 20-го века. И перед нами действительно редкий случай, когда Нобелевская премия уходит не к малоизвестному даже внутри своей страны авангардному поэту, а к всемирно известному автору – пусть даже не знающие английский люди не способны оценить красоту его поэзии.

Начиная с 60-х годов прошлого века многие поэты исполняли свои стихи под музыку – что ничуть не умалило их талант, какую страну ни возьми – США или Советский Союз.

Поэты Владимир Высоцкий или Александр Башлачев ничуть не менее значимы, чем Евгений Евтушенко или Дмитрий Быков* (в молодости он писал прекрасные стихи).

Так же и Дилан не менее, а возможно, даже более важен для американской культуры, чем, скажем, «чистый» поэт Роберт Лоуэлл.

То, что песни Дилана известны по всему миру, – это скорее побочный эффект глобализации. Дилан, как и Высоцкий – поэт для внутреннего использования, в отличие от перепевших его Guns and Roses или «русского Дилана» Бориса Гребенщикова*, чье творчество интернационально.

Именно «за создание новых поэтических выражений в великой американской песенной традиции» – то есть в качестве локального, а не глобального автора, Дилан получил свою премию.

Отечественные охранители, напротив, должны всячески радоваться и одобрять Нобелевский комитет – претендующей на всемирную культурную гегемонию Америке указали на ее место. Перефразируя старый советский анекдот, «А вы, дядя Сэм, слушайте своего Дилана и не выпендривайтесь».

И еще один важный момент.

Нобелевский комитет, мягко говоря, облажался, когда присудил Бараку Обаме Премию мира в 2009 году.

Уходя в отставку, этот лауреат оставляет мир на грани глобальной войны. Для того, чтобы отойти от грани, придется приложить крайне серьезные усилия по обе стороны Атлантического океана.

Песни и стихи Боба Дилана – антивоенные.

И если в связи с его Нобелевской премией в США чуть больше задумаются о том, что война – это зло для всего мира, ошибка 2009 года будет хотя бы отчасти исправлена.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом