Сюжет и почва

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст юриста Киры Берестенко о виновниках «торжества демократии» на Украине. Автор убежден: никакие дворцы не стоят такого количества человеческих жертв, искалеченных тел, душ и судеб.

Жарко, жарко, пламя ярко!
Хороша в котле заварка!
Кровь павьяна вар остудит,
И тогда все прочно будет.

У. Шекспир. «Макбет», акт IV, сцена 1.

Если «Украина – для украинцев», то ключевые кресла уже распределены, и я не вижу среди кандидатов ни одного украинца

Дорогие телезрители! Прямо сейчас на ваших телеэкранах очередная серия широкомасштабного реалити-шоу «Україна – це Європа!», поставленного в 2014 году режиссером по имени Жизнь по роману-антиутопии Виктора Пелевина «S.N.U.F.F.» (2011 год). В качестве одного из 46 миллионов орков – ваша покорная слуга...

Это я к тому, что не успеваю за новостями, но все они, к сожалению, пока абсолютно предсказуемы, вышеназванный опытный режиссер ни разу не отошел от сюжета и концепции великого романа.

Единственная поправка с моей стороны: увидев репортаж из Межигорья и осознав размах коррупции, вынуждена согласиться с одним из моих реальных оппонентов, утверждавшим, что, отстаивая «мир и стабильность», я на самом деле невольно отстаиваю Межигорье.

Может быть, и так, но события прошедшей недели не оставляют сомнений, что никакая роскошь президентского дворца не стоит такого количества человеческих жертв, искалеченных тел, душ и судеб и той вселенской степени горя, которое сейчас испытывают осиротевшие семьи погибших.

Но, как обычно, я не о сюжете, а той «почве», на которой он так успешно реализован.

Эпидемия БА

Бедные врачи: как только кто-то из них посвятит себя изучению какого-то мерзопакостного заболевания, испытает на себе все возможные лекарства и выработает эффективные методы борьбы с ним – его же именем эту заразу и назовут!

Вот и сейчас я вынуждена вспомнить имя Алоиса Альцхаймера – немецкого психиатра и невролога, посвятившего себя таким медицинским проблемам, как старческая деменция, алкогольный психоз, шизофрения и прочие «задушевные» болезни.

Именно возрастной деменции или, проще, старческому слабоумию в награду за его усердие «подарили» его фамилию и так и назвали: болезнь Альцгеймера (БА). Еще врачи говорят, что от нее рано или поздно умирают все. Только многие до этого не доживают. Приятно, что шансы не дожить до такого у меня сегодня резко повысились.

Раньше считалось, что это чисто возрастное заболевание, но т. к. сейчас оно явно помолодело, рискую предположить, что оно имеет инфекционную природу, и сразу нахожу научную статью, где утверждается, что это «эпидемия XXI века».

Не претендуя на включение своего имени в название болезни (БАБ), я хочу коротко поведать историю своего наблюдения ее симптомов среди жителей города-героя Киева, словарный запас которых в последнее время сузился до нескольких «парных» словосочетаний: «Украина – не Россия» – «Украина – это Европа», «Я – патриот!» – «Ты – украинофоб!» и другие «числительные».

Думаю, у них общий «знаменатель»: «Было ваше – стало наше!», но об этом не говорят вслух, официально ограничиваясь констатацией и так понятного преддефолтного состояния нашей экономики.

Медицинские справочники так характеризуют симптомы болезни Альцгеймера, в частности, на ранней стадии:

– забывчивость, неспособность вспомнить недавние события, которая постепенно прогрессирует: еще в ноябре 2013 года все попытки обратиться к памяти знакомых «протестующих» и напомнить о событиях 2004 года и точно таком же «взрыве» патриотического энтузиазма, а также последовавшем за ним разочаровании, заканчивались приведенными выше речовками;

– неспособность узнавать знакомые предметы: когда светлые фасады наших домов покрылись черными граффити со свастиками, я оглядывалась по сторонам, пытаясь встретить адекватный взгляд, – увы, мало кому это «что-то» напоминало;

– эмоциональные расстройства: точно так же, как и в 2004 году, люди, особенно молодые, на подъеме протестов начали беспрерывно хохотать, забыв даже известную народную пословицу о смехе без причины;

– дезориентация: люди в полном смысле этого слова забыли, где «лево», где «право», буквально предавая анафеме всех, кто не шагает в ногу с ними, и поклоняясь только что провозглашенным ценностям и героям. Странно, что молчит и генетическая память о том, что мы ходим по земле, щедро политой кровью наших дедов и прадедов;

– апатия (безразличие) к окружающим предметам, людям и событиям: реакция, а точнее, ее отсутствие на теракты в Волгограде и такое же равнодушие к горящему центру Киева просто потрясали. Тогда же, в конце прошлого года, наш знаменитый отец Андрей (Ткачев) написал: «Если бы печерские святые увидели, что происходит в Киеве, они встали бы и ушли» (30.12.2013 года).

Но это было в начале. Симптомы поздней стадии БА описываются как:

– галлюцинации, бредовые идеи – тут я обожду с примерами, т. к. новые законы принимаются как на конвейере и к моменту публикации, возможно, меня уже вполне легитимно можно будет съесть заживо (только что Верховная рада отменила закон об основах государственной языковой политики 2012 года, больше известный как «закон Колесниченко», которым предусматривалась возможность двух официальных языков в тех регионах, где нацменьшинства составляют от 10% жителей. На очереди сейчас законопроект Тягныбока, предусматривающий уголовную ответственность даже за устную русскую речь. (Бесспорно, это гораздо большая уголовщина, чем, например, «драконовский» закон о криминализации клеветы, ставший одним из побудительных мотивов для протестных акций.) Также планируется легитимизация отключения российских каналов;

– неспособность узнать знакомых людей, даже близких родственников: ну, это излечимо – надо только, чтобы экс-друзья были поставлены вне закона, например, недостаточно активно заявляя о своей русофобии;

– потеря способности к самостоятельному мышлению: «Люди думают то, что им показывают по телевизору» (В. Пелевин, 1999 год).

Остановимся на последнем симптоме и его предпосылках подробнее.

Танцюють всі!

Именно так называется популярное у нас шоу, практически нон-стоп транслируемое телеканалом СТБ, прервать которое не смогли даже произошедшие в июне 2012 года теракты в Днепропетровске. По «рецепту» доктора Геббельса наш телеэфир плотно утрамбован экстрасенсами, песнями и плясками, и через эту непробиваемую стену веселья вряд ли просочится незапланированная серьезная эмоция.

Да и что мы, собственно, до недавнего времени понимали о жизни и смерти, о войне и мире? Как сказал австрийский психиатр, психолог и невролог Виктор Франкл, «ценностям мы не можем научиться – ценности мы должны пережить». За этой простой фразой стоят ужасы и безысходность нацистского концентрационного лагеря, через которые ему довелось пройти.

Чего стоит только такое его воспоминание: «Обхватив свою миску, я грею об нее окоченевшие руки и, хлебая суп, оборачиваюсь к окну. Оттуда на меня широко раскрытыми глазами смотрит этот труп. Еще два часа назад мы с ним разговаривали! Я продолжаю хлебать...»

Оказавшись в новой реальности и абстрагируясь от своих политико-культурных приоритетов, я задаюсь вопросом: смогут ли эти мужчины и подростки, не для красного словца повторявшие «Победа или смерть!», когда-нибудь вернуться к обыденной жизни с ее танц-шоу и найти общий язык со своими ровесниками, одним кликом по клавиатуре «убивающими» и взрывающими этот хрустальный мир?

У меня нет ответа, и я не знаю, кто из нас станет очередной или, наконец, последней искупительной жертвой этой бессмысленной и кровавой трагедии. В чем был ее смысл, если он отличен от сценария романа «S.N.U.F.F.»?

Если «Украина – для украинцев», то ключевые кресла уже распределены, и я не вижу среди кандидатов ни одного украинца. Да и лица там все знакомые, поэтому никакого креатива по выходу из кризиса, кроме как за счет тех, кто не митинговал, а работал, я не вижу.

Или теперь это будут лишь «свадебные генералы», прикрывающие для еврокомиссаров новых истинных хозяев Украины?

Единственную эмоцию, которую при очередной перезагрузке мне хотелось бы испытать, – это уважение. Понимаю, что гораздо проще заставить себя бояться. А вот уважать заставить нельзя – уважение нужно заслужить.

Впрочем, испытываю что-то подобное, вспоминая сейчас триумфальное факельное шествие ВО «Свобода» 1 января этого года по Киеву (если экстраполировать его на масштаб Москвы, то представьте себе 150-тысячный марш молодых людей с факелами по диаметру Садового кольца).

Никакой ответной реакции, притом что факелы полетели в вестибюль «Премьер-Паласа», от силовиков тогда не последовало.

Т. е. морально наша «власть» пала на милость победителей уже тогда. А ведь не факт, что факелы могли и потушить, как минимум из водометов, т. е. это тоже был поступок, достойный уважения, – это вам не в комментах под звериными или чужими никами о патриотизме писать! Поэтому не понимаю, почему до последнего все тешились какими-то иллюзиями, – уже тогда было ясно, «что же будет с Родиной и с нами».

Надо только правильно показать это по Пятому каналу.

«Чтобы казнить человека через повешение, нужно вначале повесить на его грудь табличку с наименованием вины. «Она стреляла в немецких солдат», – было написано на такой табличке у Зои Космодемьянской. Табличка есть, теперь можно выбивать из-под ног табуретку», – протоиерей А. Ткачев.

Нужно достойно проигрывать и рукоплескать сейчас истинным «виновникам торжества» демократии на Украине: нашим прогрессивно-патриотическим СМИ, выигравшим информационную войну, о которой протоиерей Ткачев писал еще два года назад:

 «Нужно активизироваться на информационном поле. Это поле и есть поле битвы. То, о чем мечтал Маяковский, произошло уже очень давно: к штыку приравняли перо. Радиоточку приравняли, соответственно, к эскадрилье истребителей, умную критику и публицистику – к пограничной заставе, качественное периодическое издание – к армейскому соединению».

Не знаю, останется ли у нас еще альтернатива «шоколадному» ТВ, или информационное поле тоже окончательно оккупировано. Но выбор каждый должен сделать сам:

«Лично я не сдаюсь. Вообще не сдаюсь, тем более – без боя. Мне больно видеть Гулливера на службе у хитрых лилипутов. Больно наблюдать настоящее, зная прошлое и предчувствуя будущее. Поэтому я пою «Вставай, страна огромная». Пою тихо, а не во весь голос. Во-первых, потому что имеющий уши услышит. А во-вторых, потому что война наша – умная. Нам орать ни к чему», – протоиерей Ткачев.