Почему украинцы не любят все русское? Примерно такой вопрос задала мне недавно журналист радио «Спутник», чем растрогала буквально до слез. Собственно, вопрос был сформулирован немного более аккуратно, но смысл примерно таков.
С подобного рода интересом со стороны россиян (и журналистов в том числе) я сталкивался уже неоднократно, поэтому постараюсь дать развернутый ответ.
Начнем с того, что сам по себе вопрос на диво своевременен.
На протяжении предыдущих 24 лет на Украине проводилась антироссийская кампания. Причем кампания, направленная не только в настоящее, но и в прошлое. На уровне, например, школьных учебников истории. За четверть века естественным образом было выращено поколение, которое знает, что русские столетиями не давали создать украинское государство и осуществляли геноцид украинцев. И намерены делать это в будущем. С какой стати украинская молодежь должна любить русских – мне совершенно непонятно.
Отмечу, что все эти годы Россия не вела какой-то целенаправленной политики по отношению к Украине и не пыталась противодействовать этой самой пропаганде. Впрочем, и в самом начале развода стран и в последнее время попытки предпринимались, но они, боюсь, только навредили двухсторонним отношениям. Подкармливание украинских олигархов дешевым российским газом, которое в Москве, вероятно, воображали способом держать Украину на коротком поводке, я осмысленной государственной политикой все же не назову.
Даже если говорить о последнем периоде, начиная с евромайдана, то и тут вопрос несвоевременный, поскольку период стихийных антироссийских протестов давно уже прошел, а сейчас идет процесс юридической формализации антироссийской политики.
Второй важный момент – Россия сама плодит антироссийские настроения своими действиями.
В бытность свою социологом я неоднократно наблюдал, как колеблется общественное мнение украинцев в зависимости от факторов мировой политики. Например, силовые акции США и союзников неминуемо влекли за собой снижение числа сторонников евроатлантической интеграции на Украине. Точно так же конфликты и теракты в России приводили к снижению числа сторонников интеграции с РФ. А забытый ныне конфликт вокруг Тузлы и вовсе вызвал резкий рост патриотических и антироссийских настроений (что, однако, не послужило уроком ни для кого, включая российские власти).
Совершенно естественной реакцией на присоединение Крыма к России был резкий рост националистических настроений и, соответственно, Одесса и Донбасс... При этом, разумеется, аргументы типа «крымчане этого сами захотели» в расчет не принимаются, потому что крымчане сами не знают, чего хотят (ведь львовяне не хотят из Украины – почему бы хотеть севастопольцам?), да и каждый украинец знает, что от него ничего не зависит, пока он не выйдет на Майдан (а крымчане стояли на Антимайдане). В общем, для среднестатистического украинца, пусть даже никак и не заинтересованного в Крыме, уход последнего в Россию – безусловная аннексия, «хапок» и «отжим». Что, конечно, ухудшает отношение к России.
Кстати, отказ России вмешаться в украинский конфликт еще глубже, спасти не только Крым, но и Донбасс и Одессу, привели к ухудшению отношения к России и традиционно пророссийски настроенной части населения Украины. А раскручиваемые в российских сегментах социальных сетей тезисы «Россия ничего не должна» и «вы сами во всем виноваты» только усугубляют недоверие, расширяя его с власти на население...Рациональная аргументация тут тоже не слишком эффективна – трудно комментировать геополитическими соображениями фотографии разрушенных домов и убитых детей.
Отсюда проистекает и третий аспект. Сами по себе вопросы на тему «почему украинцы» или «почему на Украине» являются неоправданным расширением – нельзя сказать, что «все русское» на всей Украине не любят. Даже самые записные патриоты не отказываются от российского газа. Правда, они его регулярно оплачивают – доля оплаты коммунальных услуг в стране составляет немногим менее 100% (пока, во всяком случае). Долги Украины сформированы преимущественно корпоративным сектором и коррупцией. А ведь есть много противников действующего режима (в том числе и активных) и сторонников евразийской интеграции. А такими формулировками Россия отталкивает всех.
Как работает механизм этого расширения, я наблюдал, что называется, в режиме реального времени – отношение к гражданам Украины (всем вообще, без различий) резко начало ухудшаться после того, как на центральные российские каналы начали приглашать украинских политологов провластного спектра. Чем чаще на российских каналах выступают провластные украинские политологи, тем хуже. С другой стороны, в худшую сторону менялось и отношение к беженцам в самой России, прежде всего благодаря рассказам о том, как им все помогают.
Например, в российском обществе популярны мифы о том, что все беженцы получают материальную помощь. Между тем даже просто получение временного убежища в России – задача далеко не тривиальная. Понятно, что люди, не дождавшиеся помощи, но получившие подозрительное отношение граждан и очереди в ФМС, мягко говоря, ощущают дискомфорт.
Так что вас удивляет-то?