Очевидно, что для полноценного анализа выборной реальности только социологического инструментария недостаточно, его необходимо дополнить методами экономической, глобально-политической и элитарно-«кремленологической» дисциплин.
Но мы ограничимся исследованием массовых настроений избирателей – благо именно в период выборов они приобретают повышенное значение для реальной политики и становятся поэтому предметом острого интереса игроков на всех полях общественной жизни.
Диспозиция выборов сегодня более или менее выстроилась. Две соперничающие «партии власти» в совокупности претендуют на две трети голосов в следующей Думе
Возможно, наиболее важный для исхода выборов фактор нынешней общественной жизни в России – это глубокая и последовательная деполитизация широких масс избирателей. Современный российский человек чем дальше, тем больше становится «человеком частным», основные интересы которого сосредоточены в приватной сфере, на проблемах семьи, работы, досуга.
Политические вопросы, да и вообще все, выходящее за пределы приватного, интересуют его все меньше. Всплески интереса к тому, что не относится к узкому кругу повседневных тем, происходят все реже и, как правило, носят сугубо временный, ситуативный характер.
По своей природе такие всплески реактивны, то есть вызываются внешними по отношению к «человеку приватному» действиями. Как правило, это действия власти. Причем реакция на негативные стимулы (например, монетизация 2005 года, дело Олега Щербинского или история с бутовскими домовладельцами) существенно интенсивнее, чем на позитивные (социальные инициативы, начиная от нацпроектов и до регулирования игровой отрасли и рынков). Раздражители, идущие не от власти, обычно на один или несколько порядков слабее, и потому не могут в нормальной ситуации вызвать серьезную массовую реакцию «обывателя».
Основа жизненной позиции нынешнего россиянина – «не мешайте мне обустраивать свою жизнь!» Благо возможности для такого обустройства, существующие сегодня, гораздо шире и доступнее абсолютному большинству из нас, чем когда бы то ни было на протяжении последних двадцати лет. Работает принцип capre diem! – «лови момент», не отвлекаясь на политику и прочие малопонятные и не несущие немедленной отдачи занятия.
Такое отвлечение признается большинством россиян нерациональным и неэффективным с точки зрения влияния на уровень и качество собственной жизни. В этом глубинная причина непопулярности и маргинальности любых оппозиционных инициатив и акций - хоть справа, хоть слева.
Процесс деполитизации стартовал не сегодня и не вчера, а в середине 1990-х годов. Он берет свое начало в глубоком разочаровании россиян в возможностях своего влияния на политику, в ограниченной результативности существующих демократических институтов, в способности избираемых политиков сделать жизнь людей лучше.
В путинскую же пору наряду с этим заработал второй механизм деполитизации – высокое доверие людей президенту вкупе с очевидной стабилизацией и нормализацией основных сфер жизни породили широко распространившееся чувство, что «власть знает, что делает, и лучше ей не мешать». Претензий и требований к власти стало меньше ненамного, но ощущение, что власть эту надо менять, и как можно быстрее, – ушло вместе с Ельциным и его командой.
Налицо разрыв в массовой мотивации электорального участия. Принцип «нажми на кнопку – получишь результат!» здесь больше не работает. Избирателю уже довольно давно понятно, что простым фактом голосования за того или иного кандидата (партию) жизнь в стране не изменишь.
Она меняется под влиянием каких-то других факторов и сил. В критический момент национальной истории, в 1999-2000 годах, представление о нерациональности участия в выборах ушло на задний план, подчиняясь представлению об ответственности каждого за выбор страной верного пути развития. Сегодня кризис позади, и мотивация прихода на участок все больше напоминает сугубо внешнее, ритуальное поведение.
Ходили же в советское время голосовать за нерушимый блок коммунистов и беспартийных – и еще как ходили! |
Ходили же в советское время голосовать за нерушимый блок коммунистов и беспартийных – и еще как ходили! Этот ритуал и сегодня старательно соблюдают большинство наших соотечественников старших возрастов и значительная часть – средних. Молодым аналогичные клише вбиваются в сознание гораздо менее интенсивно и удерживаются там совсем недолго – отсюда и пониженная явка.
Ритуализм, выхолащивающий демократический дух из нашего политического процесса, регулярно получал поддержку в виде финансируемых властями агитационных кампаний по организации явки. Не предлагая очевидных выгод от участия в выборах, они пытались лишь оживить глубоко архаичные механизмы, заложенные ханжеским советским опытом «двойной жизни».
В таком контексте довольно глупо звучит критика недавнего отказа от законодательной фиксации необходимого минимума явки как антидемократического. В сегодняшней ситуации это решение скорее бьет по ритуальному и подданническому началу в нашей политике. Оно ограничивает приток на участки телеуправляемых «политических роботов», лишенных понятия о демократическом выборе и ответственности за него.
Не стоит опасаться и появления класса «профессиональных избирателей», монополизирующих право определять состав органов власти – это право по-прежнему принадлежит всем, вот только мотив реализовать его появится у большинства граждан, если наша политика опять зайдет в тупик, подобный ситуациям 1990-1991 и 1999-2000 годов.
Идейный фон и тематическую повестку дня предстоящей кампании далеко не назовешь безоблачными, но их накал и надрыв отнюдь не критичны. Нельзя исключать, что список обсуждаемых тем не ограничится актуальными уже сегодня и будет искусственно расширен - внешними по отношению к нашей стране или явно спровоцированными событиями (наподобие «дела Литвиненко»).
Подобные «вбросы» вполне прогнозируемы и поэтому, скорее всего, будут обезврежены своевременными «прививками». Что-то похожее уже происходит с наиболее взрывоопасной темой – межнациональными отношениями и иммиграционной политикой. Власть купирует проблему и выпускает пар уже сейчас, чтобы не дать профессиональным русолюбам взорвать общественное мнение тогда, когда это может повлиять на исход выборов – а значит, и на последующий состав власти и политику государства.
Лидер ЕР Борис Грызлов (фото: Дмитрий Копылов/ВЗГЛЯД) |
Тем не менее активная политическая самодеятельность на поле «защиты прав русских» уже стартовала и грозит принести немало тревожных и захватывающих минут всем участникам выборов. Тесно связан с этим внешнеполитический аспект думской кампании. В 2003 году националистам из «Родины» сильно помогла манипуляция с косой Тузла. Возможность повторения в том или ином виде подобных инцидентов - при нынешнем нерадостном климате отношений России что с Западом, что с соседями из ближнего зарубежья - более чем вероятна.
При этом нужно знать, что средний россиянин весьма неодобрительно относится к любым прозападным течениям и речениям, прохладно – к интеграционным инициативам и вообще склонен глядеть на внешний мир почти изоляционистски: «нам от них мало что нужно, но и нас пусть не трогают!» Умеренный экономический национализм у нас в чести, а вселенский гуманизм, как, впрочем, и внешнеполитический авантюризм любого рода, – отнюдь нет.
Социальный вопрос на выборах в основном будет подниматься в ключе поисков модели более справедливого раздела плодов экономического роста. Другими словами, нас ожидает соревнование популистов. Первые ходы в нем уже сделаны партиями, близкими власти, – «Единая Россия» приняла социально ориентированный бюджет-2007, а «Справедливая Россия» анонсировала полтора десятка «социальных» законопроектов. Следует ожидать и нового витка агитации за возвращение к прогрессивному налогу на доходы граждан.
Менее громко, вероятно, прозвучат собственно экономические вопросы. Все в принципе согласны, что экономику нужно диверсифицировать, от сырьевой ориентации – уходить, а налоги на бизнес – снижать. Но в эпоху фронтального роста доходов населения и потребительской лихорадки гораздо интереснее делить пирог, чем думать, как его увеличить.
Новацией выборов-2007 по сравнению с 2003 годом по всем признакам станет антибюрократическая тема.
Восстановление государства, осуществленное Путиным, произошло в формах весьма несовременных, не удовлетворяющих новые запросы граждан, а часто и просто нерациональных. Бюрократическая вертикаль не стала клиентоориентированным «сервисным государством». Это очевидно для всех, включая президента, и служит постоянным рефреном как руководящих разносов сверху, так и недовольства и критики снизу. Поиск антибюрократического и антикоррупционного противоядия, возможно, станет важнейшей темой выборных дебатов.
Спикер Совфеда Сергей Миронов (фото: Эвелина Гигуль/ВЗГЛЯД) |
Интересно, что тема антибюрократизма вполне освоена и «Единой Россией»: вспомним то же дело Щербинского, на очереди – инициатива по реформе Совета Федерации и т. п. Так что ожидать от расцвета антибюрократического дискурса обязательного снижения рейтинга правящей партии не стоит. Если же это все-таки произойдет, то мяч скорее упадет в корзину не оппозиции, а второй «партии власти». На этот статус сегодня претендуют «эсеры» Сергея Миронова. Прежде подобного «раздвоения личности» у власти не было – но не было и накопленного недовольства монополизмом и неэффективностью единороссов. За пребывание у власти нужно платить, и этой платой обычно бывает снижение популярности.
С этой точки зрения совмещение оппозиционной риторики и близости к президенту («За Ленина, но против коммунистов»), осуществленное «Справедливой Россией», создает неплохой страховочный механизм для режима и его курса в целом. Главный риск здесь состоит в потере управляемости выборным сценарием, перехода борьбы между единороссами и «эсерами» из тренажерного в боевой режим, превращения мягкого внутриэлитного размежевания – в полномасштабную войну элит.
Что-то подобное мы наблюдали в 1999 году, когда «Единству» противостояло «Отечество - Вся Россия». Весь раскол элит закончился очень быстро, лишь только стало ясно, что вопрос о власти решен. Если этот вопрос будет в приемлемые сроки решен и в этот раз, сваливания выборов в неуправляемый сценарий можно не опасаться. Хотя игры в «партизацию преемников» очень и очень вероятны – ведь при нашем конституционном устройстве от их исхода больше, чем от количества мандатов в парламенте, будет зависеть судьба и уровень влияния той или иной партии на следующие четыре года.
Итак, диспозиция выборов сегодня более или менее выстроилась. Две соперничающие «партии власти» в совокупности претендуют на две трети голосов в следующей Думе. В какой пропорции они разделятся – одна из интриг надвигающейся кампании. Еще 15-20% голосов, вероятно, получат на двоих «полусистемные» ЛДПР и КПРФ – за ними стоят соответствующие политические субкультуры, твердые электоральные ядра, опыт выборной и парламентской борьбы, налаженное взаимодействие с политическими элитами и властью.
Примерно столько же голосов будет использовано сторонниками не преодолевающих семипроцентный барьер партий. Возглавляют эту «третью лигу» кандидатов быстро левеющее «Яблоко» и «Патриоты России», имеющие, хотя и довольно призрачные, шансы побороться за прохождение. Еще хуже ситуация у правых из СПС и «Свободной России». А уровень явки, скорее всего, не превысит 45%.
Такой рисунок кампании и ее итогов диктует нынешняя расстановка политических сил и массовых настроений избирателей. Следует помнить, однако, что общественное мнение обычно действует реактивно, лишь отвечая (зачастую непрогнозируемым образом) на предложенные ему персоны, поступки, программы. Что предложат политические агенты на этот раз – зависит от них самих. Слабые политики, как известно, пытаются потакать настроениям масс, сильные – стремятся формировать их сами.