Сэкономили на оккупации

Официальная Анкара через главу своего внешнеполитического ведомства Ахмета Давутоглу отказалась выплачивать компенсации гражданам Республики Кипр, назначенные вердиктом Европейского суда по правам человека. «Мы не станем платить эту сумму стране, которую мы не признаем», – цитирует Давутоглу англоязычное турецкое издание The Hurriyet Daily News.

Если же пересчитывать количество исков на душу населения, то первую пятерку составят Сербия, Черногория, Хорватия, Молдавия и Украина, у России лишь 21-е место

Сумма, кстати говоря, немаленькая даже для небедной (хотя и испытывающей сейчас определенные финансовые проблемы) Турции: военную интервенцию на Кипр суд оценил в 90 миллионов евро, из которых 30 миллионов причитается родственникам пропавших во время военных действий со стороны Анкары людей, а еще 60 миллионов – грекам-киприотам с острова Карпас, которые были насильственно выселены из своих домов.

О ходе того конфликта стоит напомнить отдельно, тем более, в нем при желании можно увидеть определенные параллели с историей воссоединения России и Крыма. Началось все с борьбы (в том числе вооруженной) греков-киприотов за независимость от Великобритании и присоединение к Греции. Борьба эта сопровождалась ростом национализма среди греков и постепенно переходила в этнический конфликт с населяющими остров турками. Последние, руководствуясь самыми разными соображениями, но в первую очередь – нежеланием отдавать власть соседям-националистам, однозначно заняли сторону Лондона и пользовались его всемерной поддержкой. В конце концов дошло до того, что в полицию стали брать в основном турок, которые хотя и составляли на острове меньшинство, зато с удовольствием ловили непокорных греков. Параллельно Британия старательно натравливала обе общины (а заодно и Турцию с Грецией) друг на друга, но в итоге смирилась и была вынуждена предоставить острову независимость (с условием сохранения своих военных баз). Вторым условием был отказ Кипра от воссоединения с Грецией, которая (наряду с Турцией и Великобританией) становилась гарантом независимости нового государства.

Хотя принятые соглашения гарантировали туркам-киприотам соблюдение их прав, находящиеся в националистическом раже греки стали проводить политику фактической изоляции турецких поселений, что было сделать не так сложно – места компактного проживания турок, хотя и преобладали на севере, в целом были разбросаны по острову, слитых границ не имели и грозили превратиться в бандустаны. Справедливости ради стоит сказать, что террор шел и с турецкой стороны, исповедовавшей идею «таксим», то есть разделения острова на две части, что, учитывая «пятнистую» структуру расселения турок, реализовать было нереально. В общем, конфликт тлел, с обеих сторон были жертвы, Греция и Турция неоднократно оказывались на пороге войны, а в 1963-м прошла настоящая серия этнических чисток, для недопущения которых впоследствии на острове был размещен миротворческий контингент ООН.

На эту тему
• Кому и зачем нужна отставка премьера Турции
• Переговоры по объединению Кипра прерваны
• Националисты взяли власть на Кипре
• Турция предъявила ультиматум Кипру
• Турция отправляет к Израилю и Кипру военные корабли
• Установлено происхождение убившего россиянок алкоголя
• Турция впервые высказала соболезнование армянам за геноцид
• Назарбаев предложил принять Турцию в Таможенный союз
• Евгений Бахревский: Турция вряд ли будет влиять на Крым
• Питер Франклин: Турецкий фарс
• Сергей Марков vs Амирам Григоров: Пережить геноцид

При этом Греция, где к тому моменту правили «черные полковники», от идеи объединения с островом не отказалась, и при непосредственной поддержке Афин в 1974 году на Кипре произошел военный переворот радикально-националистической окраски. Опасаясь за свои судьбы, турки запросили помощи у Анкары, которая (во многом под давлением общественного мнения) осуществила военную интервенцию на остров. При этом у Турции для оправдания своих действий была юридическая лазейка – статус гаранта независимости Кипра, которую хунта поставила под угрозу.

Фактическая война между Турцией и Кипром длилась недолго. В том числе потому, что США рьяно препятствовали стремлению Афин вступить в боевые действия на стороне Никосии (греческие самолеты, вылетевшие на подмогу, перехватывались) и наложили строгое эмбарго на поставки оружия турецкой стороне – эскалация конфликта между двумя членами НАТО была не в интересах Вашингтона. В итоге оскорбившаяся Греция покинула военные структуры альянса на шесть лет, а остров оказался разделен на две части. Это откровенно дискредитировало хунту в глазах населения, военный режим пал, и на Кипр вернулся изгнанный президент (им был предстоятель автокефальной Кипрской церкви Макарий, сосредоточивший в своих руках и светскую, и религиозную власть на острове). Только вот треть территорий страны ему больше не подчинялась.

Еще одним следствием военной операции турок стал «обмен населением» между турецкой и греческой частью острова, в результате которого турки составили на оккупированной части большинство, реализовав тем самым лелеемую идею «таксим». В основном происходило это под контролем ООН, и тут надо отдать должное и ООН, и Турции, и грекам: после установления т. н. зеленой линии этнический конфликт по факту сошел на нет. Да, были трагические исключения (к примеру, убийство турецкими военными безоружного грека, который в 1996-м пытался сорвать турецкий флаг), но в целом можно было констатировать почти абсолютное затишье. Кстати, разделенной (как когда-то Берлин) оказалась и столица Кипра – Никосия, но, в отличие от Берлина или, к примеру, этнических конфликтов на постсоветском пространстве, из греческой в турецкую часть (а равно – наоборот) можно попасть совершенно свободно, город не разрезан «по живому». Точнее, был, но стена давно уже демонтирована.

Однако тут необходимо сделать акцент на «в основном под контролем ООН». На первом этапе греки буквально изгонялись из своих домов и безвозвратно лишались недвижимости, которую быстро занимали турки. И это, и вторжение Анкары однозначно осудила ООН, Турция же, со своей стороны, заняла довольно иезуитскую дипломатическую позицию. Так, вторжение на остров она обосновывала своим статусом «гаранта независимости» и свержением Макария. Но при этом, когда хунта пала и архиепископ вернулся в Никосию, отказалась признавать его легитимным президентом.

Остается добавить, что изначально северная часть острова не заявляла об отделении от южной – речь шла о внесении изменений в конституцию и учреждении федерации, но на таких условиях, которые греки считали неприемлемыми (фактически это легитимизировало бы оккупацию и лишало изгнанных права вернуться в свои дома). Спустя восемь лет турки-киприоты провозгласили независимость своего квазигосударства – Турецкой Республики Северного Кипра, которую признала Турция, не признав при этом (в своем иезуитском духе) легитимность местной власти турок-киприотов. При этом саму Республику Кипр Турция также не признает, на чем и сделал акцент министр Давутоглу.

#{interviewpolit}Все эти хитрости не помогли Анкаре избежать принятия Совбезом ООН осуждающей резолюции, и до сих пор, помимо Турции, ТРСК признает только Абхазия, у которой с подобной борьбой своя солидарность. Другое дело, что ряд государств (к примеру, США, Великобритания и Италия) поддерживают с ТРСК определенные отношения и приютили у себя ее неофициальные представительства (по этой же системе, кстати, осуществляются контакты и с Тайванем).

Все последние годы две части Кипра ведут переговоры о воссоединении, на сей счет бывшим генсеком ООН Кофи Аннаном был предложен свой план, но его концепция урегулирования была отвергнута тремя четвертями голосов на референдуме в греческой части острова. Мятежная турецкая, напротив, проголосовала за объединение, что объясняется просто: «план Аннана» легитимизировал не только турецкую оккупацию и будущее военное присутствие Турции на Кипре, но и переселение на остров турок с «большой земли», которых сейчас уже в три раза больше, чем «коренных». А грекам в рамках двойного государства – новой федерации – предлагалось на 95% содержать все турецкие органы власти и спонсировать выравнивание уровня жизни, ибо греческая часть значительно более благополучная, развитая и сытая, чем турецкая. Причем пересмотреть что-либо задним числом греки не смогли бы – турецкая сторона наделялась правом вето на государственные решения со стороны греков.

А пока эти переговоры шли, ЕСПЧ рассматривал иск греков-киприотов, причем довольно подробно, а главное – персонально (к примеру, по итогам турецкого вторжения более 900 человек попросту пропали без вести). В 2001 году Анкара была признана виновной в нарушении прав греков-киприотов, но сумма компенсаций не называлась: ее подсчитывали еще 13 лет, оценивая каждый конкретный случай. И вот «цена вопроса» оглашена, но Турция платить ее отказывается. Давутоглу мотивирует это, как было сказано выше, тем, что Турция вообще не признает Кипр в качестве государства, а также тем, что суд при принятии решения «должен был учитывать не только потери кипрской стороны, но и ущерб, который был нанесен населению северной части острова». «Это решение суда сильно повредило процессу мирных переговоров», – также добавил он.

Тут возникает определенная коллизия. Дело в том, что подать иск в ЕСПЧ может вообще любой человек, не обязательно государство. Важно, чтобы нарушителем прав заявителя, изложенных в Европейской конвенции о защите прав и свобод, выступила страна, состоящая в Совете Европы и признающая тем самым юрисдикцию ЕСПЧ. Данное дело также разбиралось исходя из конкретных заявлений греков-киприотов, то есть «отмазка» Анкары не работает. Другое дело, что Никосия выступала представителем пострадавших, и она же должна распределять между ними компенсации. «Правительство Кипра должно будет передать полученные средства отдельным жертвам под надзором Комитета министров Совета Европы», – подчеркивают в ЕСПЧ. В теории данный механизм можно пересмотреть, но дело это долгое и трудоемкое. То есть Турция намеренно затягивает процесс. И пока непонятно, дадут ли ей это сделать.

Турция (как и Кипр) стала членом Совета Европы и ратифицировала Конвенцию о защите прав и свобод до военного вторжения, что является непременным условием для принятия иска. А решение ЕСПЧ является обязательным для исполнения: за этим следит Комитет министров Совета Европы. То есть данный суд имеет наднациональную силу: ратифицировав конвенцию, государство это признает автоматически, расписываясь в обязательствах следовать определенным правилам. И за все время существования ЕСПЧ еще не было случая, чтобы его решения не исполнялись. Аккуратно исполняет их, выплачивая компенсации, и Россия, признавшая юрисдикцию суда еще в 1998-м. На ее счет, кстати говоря, приходится большинство из рассматриваемых ныне в ЕСПЧ исков, причем заметную долю заявителей составляют чеченцы. Всего в Страсбурге сейчас почти 17 000 заявлений против РФ (на втором месте Италия, против которой 14 400 исков, на третьем – Украина с 13 300, следом идут Сербия – 11 250 и Турция – 10 950). Это, кстати, логично, учитывая, что РФ – самая населенная страна Европы. Если же пересчитывать количество исков на душу населения, то первую пятерку составят Сербия, Черногория, Хорватия, Молдавия и Украина. У России лишь 21-е место.

Таким образом, Турция нарывается на крупный скандал, готовится создать прецедент и стать первой страной, отказавшейся исполнять решение ЕСПЧ. В теории за этим должно последовать изгнание из Совета Европы (подобная мера четко прописана в базовой документации), где сейчас состоят все страны континента, за исключением карликовых государств типа Монако (они числятся наблюдателями), а также Белоруссии (она – страна-кандидат).

Остается добавить, что военная интервенция, санкции и осуждение со стороны Совбеза ООН не помешали Турции в свое время стать официальным кандидатом на вступление в ЕС, к чему республика (и, в частности, действующее правительство Эрдогана) стремится уже очень давно. Но пока Кипр разделен, этим планам не суждено сбыться априори. Даже тот факт, что теперь Брюссель подходит к расширению Евросоюза очень осторожно, а многие страны «единой Европы» отнюдь не желают видеть Анкару в своих рядах, в этой связи можно назвать второстепенным. Первостепенно то, что Турция не признает Республику Кипр, а Республика Кипр – Турцию, то есть даже если Анкара уломает Брюссель и другие европейские столицы, ее принятие в Союз автоматически блокируется из-за Никосии. И 90 миллионов евро – это только первоначальная цена вопроса об окончательном урегулировании.