Независимая пресса пестрит заголовками по поводу того, что в Крыму не будет традиционного, который проводится уже 23 года, марша крымских татар в память о своей депортации. Сторонники шествия уже говорят о «недопустимости таких действий», а также о том, что такой запрет на митинг возбудит негативное отношение крымских татар к российским властям.
Лидеры Меджлиса захотели сыграть на публику, чтобы потребовать от России преференций
В общем, судя по этим высказываниям, такое ощущение, что в Крыму новая власть решила бодро переписывать историю – по самым суровым лекалам Киева и новой украинской власти. Просто отменить все мероприятия и сделать вид, что ничего не было.
Однако если посмотреть, что в действительности происходит в Крыму в эти дни, то окажется, что «все не так однозначно».
Во-первых, сегодня, в день памяти о депортации, на полуострове приспущены государственные флаги.
Во-вторых, осуществляется закладка будущего монумента в память о трагических событиях семидесятилетней давности. Завершатся траурные мероприятия вечером-реквиемом в Государственном академическом музыкальном театре.
Больше того, ряд общественных и религиозных крымско-татарских деятелей высказались против проведения митинга. Например, муфтий мусульман Крыма Эмирали Аблаев. Он попросил «не политизировать день скорби» и вместо этого пригласил всех желающих в мечеть, чтобы там помолиться о пострадавших от депортации крымских татарах.
Вице-спикер республики Ремзи Ильясов во главе общественного движения «Крым» также обратился к Сергею Аксенову с просьбой не проводить митинг. Тем более что еще весной прошлого года Владимир Путин подписал указ о реабилитации крымских татар.
То есть этот этнос теперь и официально, юридически реабилитирован, а текущие бытовые, экономические и жилищные проблемы крымских татар решаются чуть ли не на федеральном уровне.
Так для чего же нужен марш и для кого он так важен? Важен он для Меджлиса. Неформальной, но до сих пор очень влиятельной среди крымских татар организации. Меджлис (а вовсе не татары) многое потерял от воссоединения Крыма с Россией.
Эта структура в период воссоединения Крыма с Россией была на стороне украинской власти, а сейчас, соответственно, являет собой своеобразную этническую оппозицию и новым российским властям в республике, и федеральной власти.
Кстати, во многом понятно почему. В годы, когда Крым был частью Украины, Меджлис фактически был институтом неформальной власти над крымскими татарами. Власть эта была не всегда корректна, иногда проводила свои решения довольно жестко, но противопоставить ей что-либо ни сами крымские татары, ни украинские власти в Крыму не могли.
Сейчас положение изменилось. Нынешний глава Меджлиса находится совсем не в Крыму, а непонятно где, и периодически мелькает на приемах в Белом доме США, а Российская Федерация совсем не намерена поощрять неформальные этнические политизированные анклавы на своей территории. Более того, многие татары после ослабления власти Меджлиса вздохнули с облегчением.
Поскольку жить в единой со всей страной политической системе все же как-то проще, чем под двойным управлением. И официальных структур, и неформального, но довлеющего Меджлиса. Поэтому пресловутый Меджлис начал терять сторонников сразу после вхождения Крыма в состав РФ.
Естественно, лидерам этой структуры такое положение дел совсем не нравится. Как минимум им необходимо показать, что они реальная сила и обладают если не властью, то общественным весом. Для этого им был бы выгоден традиционный марш в день памяти о депортации крымских татар. Поскольку он проводился множество раз, татары пошли бы туда по инерции.А меджлисовцы всю эту акцию столь же традиционно возглавили бы. Внешним наблюдателям было бы продемонстрировано, что Меджлис все так же в силе, и крымские татары подчиняются решениям именно этой структуры, а не официальной власти. Проще говоря, лидеры Меджлиса захотели сыграть на публику, чтобы потребовать от России преференций.
Нет, не для татар. Для себя.
Отсюда и возмущение ряда татарских общественников, сопряженных с Меджлисом, по поводу того, что «реабилитация от Путина носит чисто декларативный характер», что российская власть ничего для крымских татар не делает и не сделала, и необходимо продолжать митинговать по площадям и маршировать по городам.
Так заявляет, например, член президиума Меджлиса Али Хамзин. Но, увы, ни с историей, ни с трагедией депортации это не связано никак. В данном случае мы видим элемент актуальной публичной политики, не более того.
Что же касается исторической памяти и трагедии, то хорошо, что флаги будут приспущены в Крыму и появится мемориал памяти и скорби. История СССР все же была очень разносторонней. В ней были как великие победы и прорывы, так и очень неприятные и даже трагические страницы. Как, впрочем, и в истории любого государства.
И наша задача – не забывать ни побед, ни трагедий. Победы стоит помнить как пример для подражания, трагедии – как опыт, который нельзя забывать, чтобы ненароком его не повторить. А политические спекуляции на исторической памяти недопустимы, тем более когда речь идет о катастрофе целого народа.
