Конечно, Трамп не отдаст России Украину на блюде. Любой товар (даже киевский чемодан без ручки) для бизнесмена Трампа является именно товаром, который можно и нужно продать. Чем дороже – тем лучше.
0 комментариевВ ожидании трех миллионов
Скоро появится очередной повод поговорить о литературе – жюри «Большой книги», самой денежной из российских литературных премий (премиальный фонд – 5,5 миллионов), назовет лауреатов.
Три миллиона – не мелочь, а писатель-миллионер – фигура, достойная внимания журналистов. Хоть раз в году да станет серьезный писатель ньюсмейкером, окажется в одном ряду с Ксюшей Собчак, Тиной Канделаки или Анфисой Чеховой.
Даниэля Штайна» Людмилы Улицкой называют книгой десятилетия…
В мире, где правит телевидение, участь писателя скромна. Ну да не будем о грустном. Меня, как и всякого нормального обывателя, более всего интересуют два вопроса: за что же дают несколько миллионов рублей и чем, кроме суммы призовых, «Большая книга» отличается от других премий?
В положении о премии черным по белому написано: художественные достоинства и социальная значимость. Не ново, зато в соответствии с традициями русской литературы.
Произведений, претендующих на «социальную значимость», в шорт-листе много. Сами писатели с видимой охотой взялись за общественные вопросы. Алексей Слаповский гордо заявил: роль литературы в наше время заключается «в активном и благородном сопротивлении диктату рынка».
Замечательно, если судить о творчестве Слаповского по его интервью. Читатель же «Синдрома Феникса» немало удивится, узнав, что эти возвышенные слова и сценарий ситкома, с трудом выданного за роман, принадлежат одному и тому же человеку.
Дмитрий Быков*, уловив новую тенденцию, спешно («спешно» – здесь ключевое слово) состряпал полуисторический, полуфутурологический опус «ЖД». При желании социальную значимость можно увидеть и в книге Алексея Варламова об Алексее Толстом, и в невнятной «Алфавите» Андрея Волоса.
Я уж не говорю об очередном произведении главного буддиста всея Руси. «Ампир В», крепко настоянный на фирменной пелевинской мизантропии, до сих пор кому-то представляется важным событием.
Но довольно читательского нигилизма. Есть в шорт-листе произведения в самом деле достойные. Кто спорит.
«Матисс» Александра Иличевского – в числе самых значительных романов последних лет. «Даниэля Штайна» Людмилы Улицкой называют чуть ли не книгой десятилетия.
Все так, но давайте не будем преувеличивать их социальную значимость. «Матисса» прочли 7 тысяч подписчиков «Нового мира». Полная версия романа вышла скромным тиражом (2 или 3 тысячи). Событие, если и состоялось, за рамки узкого круга интеллектуалов не вышло.
Общий тираж «Даниэля Штайна» – несколько сотен тысяч. Да, успех очевиден. Но ведь в России не 100, не 200 и даже не 300 тысяч читателей. Читателей – миллионы.
Поверьте, для этих миллионов имя Улицкой так же мало значит, как имена Дины Рубиной или Игоря Ефимова. «Штайн» – событие для трехсот, ну, может быть, для пятисот тысяч. Это очень много. Но ведь 3, 5, 10 миллионов читателей остались «вне игры».
Премия должна поддержать (или пробудить?) интерес читателя к современной литературе. Много ли прибавится читателей у Иличевского, выиграй он «Большую книгу»? Превратится ли в новую звезду Виктор Строгальщиков? Исчерпан ли коммерческий потенциал «Даниэля Штайна»?
- Виктор Топоров: Тройная бухгалтерия Букера
- Объявлены лауреаты Букеровской премии
- Виктор Топоров: Сахновский и Слаповский
- Виктор Топоров: Подвески королевы
- Виктор Топоров: Книга страны
Взгляните на шорт-лист «Большой книги». Знакомые все лица!
Одни и те же писатели путешествуют по лонг- и шорт-листам разных премий, как будто кто-то тасует старую колоду карт.
«Матисс» Иличевского и «Человек, который знал все» Сахновского, соответственно тяжелая и легкая кавалерия нашей литературы, соседствуют и в финале Букера. Роман Людмилы Улицкой и вовсе рекорд поставил: вошел в три шорт-листа трех престижных премий.
Это вовсе не особенность нынешнего премиального сезона. История повторяется из года в год. Премии безлики, как бильярдные шары.
Полгода назад писатель Кабаков, один из победителей прошлогодней «Большой книги», заявил: чем больше премий, тем лучше писателю.
Конечно, писателю лучше: не получил «Нацбест» – получишь «Большую книгу». Если и здесь не повезет, будешь претендовать на Букер. Больше премий – больше денег, выше шансы поправить свое состояние за счет премиальных. Писателю хорошо, но каково дезориентированному читателю?
Признать нечитаемый и мало кем покупаемый роман Михаила Шишкина национальным бестселлером и третьей (в том числе и по «социальной значимости») книгой года?
А если «Большую книгу» получит талантливый, но легковесный роман Сахновского? Это будет лучшая книга года?
А если биография Проханова (Лев Данилкин «Человек с яйцом»)? А если, свят-свят, «ЖД»? Даже вариант с ситкомом Слаповского не кажется мне таким уж невероятным.
Решение сотни экспертов так же непредсказуемо, как решение букеровской пятерки, а последняя присуждала премию и вещам почти графоманским («Вольтерьянцам и вольтерьянкам» Василия Аксенова).
«Большая книга» поражает своей всеядностью. Литературная встреча «Человека с яйцом», «Алфавиты», «Алексея Толстого», «Матисса» и «Даниэля Штайна» представляется чем-то сюрреалистическим.
Но попробуйте определить, что лучше – ракетный крейсер или танковый батальон? Впрочем, это уже головная боль для членов жюри. Мне, читателю, как раз интересно.
Столь же сюрреалистичен «Нацбест», но шорт-лист «Большой книги» вдвое длиннее, а потому и шанс найти там близкую или просто небанальную вещь вдвое выше.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом