Уходящий год запомнился большим количеством новостей о коррупционных расследованиях. Только за первые девять месяцев 2025 было возбуждено 24 тыс. соответствующих уголовных дел, что на 16% больше показателей 2024 года, пишет РБК. Целая череда обысков и следственных действий в администрациях городов и регионов затронула руководителей муниципалитетов, заместителей мэров, вице-губернаторов и бывших глав регионов, а также министров региональных правительств.
Кроме того, в центре внимания оказались события на федеральном уровне, о чем красноречиво свидетельствует дело экс-замминистра обороны Тимура Иванова и других высокопоставленных сотрудников военного ведомства, в том числе экс-главы «Оборонлогистики» Антона Филатова. В 2025 году по коррупционным делам было арестовано имущество на 24,5 млрд рублей.
Фигурантами громких антикоррупционных дел также становились судьи. В августе Красногорский городской суд Московской области конфисковал имущество бывшего председателя Краснодарского краевого суда Александра Чернова и его близких на сумму 13 млрд рублей. В сентябре Генпрокуратура подала иск об изъятии у судьи Верховного суда РФ Виктора Момотова почти сотни объектов недвижимости на сумму девять млрд рублей.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков отмечал, что власти страны последовательно ведут борьбу с коррупцией. «Это явление, которое есть повсеместно. Разные страны и объединения с разной эффективностью борются с этим злом. Что касается нашей страны, то здесь работа ведется без кампанейщины. Она ведется планомерно, целенаправленно, на регулярной основе», – говорил Песков.
В течение всего года предпринимались различные усилия на законодательном уровне ради усиления борьбы с коррупцией. Президент России Владимир Путин, в частности, ввел своим указом дополнительные механизмы раскрытия информации о ценных бумагах для повышения прозрачности финансовых операций, а правительство дополнило правила проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов, уточнив категории, не подлежащие независимой экспертизе.
В декабре группа депутатов внесла в Госдуму пакет законопроектов по совершенствованию антикоррупционной деятельности. Как пояснял глава думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Василий Пискарев, главная цель – сделать систему декларирования доходов, расходов и контроля за имуществом чиновников более эффективной. Эту инициативу тут же поддержали в Совете Федерации, о чем заявил сенатор Андрей Клишас.
«Это очередной шаг к обеспечению прозрачности и подотчетности в современных условиях, когда многие коррупционные действия, благодаря цифровизации, становятся более заметными, а повышение уровня взаимодействия государственных органов позволяет сделать контроль постоянным, оперативным и, соответственно, эффективным», – говорил Пискарев.
В экспертной среде отмечают, что нынешняя антикоррупционная кампания во многом отличается от событий в середине нулевых годов, сегодня уже виден заметный системный сдвиг. Эти успехи напрямую влияют на развитие российской экономики и стабильность в обществе.
«Масштабы отдельных коррупционных деяний последних лет наносили прямой ущерб экономической и оборонной безопасности страны. Можно констатировать, что в 2025 году появилось больше политической воли для контроля и привлечения виновных к ответственности», – отметила Дина Крылова, заведующая лабораторией антикоррупционной политики НИУ ВШЭ.
Для выработки системного подхода в этом вопросе, по ее словам, необходима оценка наиболее уязвимых для государства сфер. «Нужно конкретно фиксировать риски там, где они критичны. В том же Минобороны есть должности, где чиновник в силу полномочий не может нанести масштабный ущерб нацбезопасности. Поэтому сосредоточиться следует на том круге лиц, которые распоряжаются значительными финансами, государственным имуществом и принимают ключевые решения», – пояснила эксперт.
«Коррупция – это бизнес и часть теневой экономики,
построенной на использовании публичного властного ресурса с целью получения выгоды. Только одними силовыми методами этот бизнес не сломать. В России для чиновников за коррупцию предусмотрена гуманная уголовная ответственность, а ведь такие преступления иногда можно рассматривать как реальную измену государству», – считает Кирилл Кабанов, член Совета при президенте по правам человека (СПЧ), председатель Национального антикоррупционного комитета.
Кроме ужесточения уголовной ответственности, отмечает правозащитник, требуются эффективные неформальные механизмы и постоянный многоуровневый мониторинг коррупционных рисков в сфере госзакупок. «Все, что работало в середине 2000-х, сегодня требует модернизации. Подходы меняются, и нам нужна актуальная система выявления реальных угроз», – добавил член СПЧ.
По словам Кабанова, в 2025 году велась активная борьба с казнокрадством, однако на смену традиционным схемам могут прийти новые – цифровые. «Сегодня, к сожалению, появляются значительные риски хищений в сфере цифровизации и искусственного интеллекта», – полагает правозащитник.
«Власть чувствует себя уверенно, потому на борьбу с коррупцией в армии и в других структурах на фоне СВО созрел запрос со стороны населения.
С моей точки зрения, это противодействие должно касаться не только чиновников, но и сотрудников госкорпораций, особенно испытывающих финансовые трудности», – добавил Александр Разуваев, член набсовета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров.
По его словам, успехи в борьбе с коррупцией в 2025 году стали одним из достижений власти, так как они повышают эффективность экономики. «По мировым меркам в России сохраняется средний уровень коррупции, а сейчас, возможно, даже ниже среднего. А высоким он был в период перераспределения госсобственности», – заключил эксперт.
По мнению политолога Павла Салина, основные антикоррупционные усилия в 2025 году были сфокусированы на региональном и муниципальном уровне с целью стимулировать местные элиты к работе с минимальными коррупционными издержками. «Речь идет скорее не о создании новых институтов, а об информационной кампании, призванной оказать психологическое давление на некоторые части элиты, чтобы снизить ее коррупционные аппетиты», – считает эксперт.
При этом в отличие от прошлых периодов, когда под лозунгом борьбы с коррупцией нередко происходило перераспределение контроля над финансовыми потоками, сейчас на местном и региональном уровнях развернута более системная работа, полагает Салин.
Одним из драйверов усиления борьбы с коррупцией в 2025 году было общественное давление.
Оно организовывалось прежде всего военкорами, «которые имели обратную связь, находились вблизи участников событий и понимали, что, где и как реализовывается». «Недаром президент Владимир Путин лично встречался и откровенно беседовал с военкорами. В целом наблюдался позитивный и широкий общественный резонанс от того, что за коррупционные нарушения к ответственности привлекают и высокопоставленных чиновников», – отметила Крылова.
По мнению Александра Разуваева, нынешняя волна задержаний и обысков нацелена на выработку долгосрочной стратегии и создание реальных сдерживающих механизмов. «В России многие решения принимаются с расчетом на перспективу. Сегодня у чиновников появился лишний повод задуматься, стоит ли ввязываться в коррупционные схемы. Недавно один из высокопоставленных госслужащих рассказывал мне, что в их ведомстве о коррупции уже давно забыли, а работать приходится практически без выходных», – поделился финансовый аналитик.
При этом антикоррупционная волна 2025 года заметно отличается от предыдущих кампаний середины 2010-х годов, отмечает Крылова, «потому что ответственные лица на самых высоких уровнях стали воспринимать коррупцию не как гипотетическую, а абсолютно реальную угрозу государству, национальной экономике и нашей безопасности».
«Нынешняя кампания носит более масштабный характер –
она охватывает не только высокопоставленных лиц, но и чиновников различного уровня. Страна меняется в лучшую сторону, и повсеместная коррупция постепенно уходит в прошлое. Сегодня чиновники всерьез задумываются о рисках, связанных со взяточничеством», – отметил Александр Разуваев, добавив, что громкие дела 2025 года оказывают сдерживающее влияние как на бытовую, так и на деловую коррупцию.
По его словам, аналогичный антикоррупционный тренд наблюдается и в других странах СНГ. «Я слежу за ситуацией в Казахстане, Белоруссии, Азербайджане... Мы видим начало серьезной перестройки внутри властно-экономических элит. В перспективе результаты этой системной работы могут положительно повлиять на капитализацию российского фондового рынка, поскольку повысится прозрачность и инвестиционная привлекательность компаний», – заключил финансовый аналитик.
Одним из ключевых событий 2025 года, по мнению Дины Крыловой, стала лекция председателя Конституционного суда России Валерия Зорькина на Петербургском международном юридическом форуме, где он обозначил борьбу с коррупцией в правоохранительной и судебной системе как приоритетную задачу. «Зорькин прямо и открыто поднял эту важную тему, что свидетельствует о внимании к проблеме на самом высоком уровне. Для привлечения инвестиций и развития бизнеса необходимы системные антикоррупционные меры именно в этих сферах», – считает эксперт.
С точки зрения Крыловой, в перспективе борьба с коррупцией в России будет эволюционировать от резонансных случаев к планомерной институциональной работе. «Сегодня основные усилия сконцентрированы на решении стратегических задач, связанных с обеспечением национальной безопасности. По мере их выполнения появится возможность для более глубокой и комплексной работы в других важных направлениях», – полагает Крылова.