Вина Обамы в развале Ливии не так велика, как он думает

«Возможно, это (самая большая ошибка) провал в подготовке плана на следующий день после вторжения в Ливию. На тот момент я считал это (вторжение) правильным шагом», – лаконично сказал Обама, отвечая на вопрос журналиста. Позиция уходящего президента сводится к тому, что само решение о свержении очередного арабского режима было вроде как верным, но он напрасно не обдумал заранее, что ему делать в Ливии после того, как Каддафи будет свергнут.

Прилететь, всех разбомбить, ввергнуть все в хаос и назвать его демократией – это именно религиозное решение, а никак не политическое

Ограниченность анализа – главная проблема внешней политики США с 1991 года (а то и раньше). К внешней политике СССР тоже было множество вопросов из-за ее идеологизированности и ангажированности, но американские практики в этом смысле давно переплюнули советские. Зачастую деятельность Госдепа принято представлять как сумму экономических интересов страны. Возможно, так оно и было во времена Рузвельтов и доктрины Монро. Но впоследствии она стала производной от внутренних процессов, и сейчас мы с ужасом наблюдаем, например, градацию государств по их отношению к разного рода меньшинствам, соблюдению специфических прав и приведению экономических отчетов в соответствие с требованиями окружных судов США. Внешняя политика американцев перестала быть чем-то естественным или прагматичным. Она превратилась в инструмент толкования внутренних законов. В систему последовательного навязывания своих жизненных устоев странам, народам и культурам, которые в принципе не в курсе, где находятся эти самые Соединенные Штаты с их замечательным образом жизни.

Да, так вел себя Советский Союз, который требовал формальной лояльности и соблюдения лексической точности в цитировании Маркса-Энгельса-Ленина в обмен на оружие и политическую поддержку. Ассоциации с СССР в Вашингтоне, конечно же, не приемлют, но реальность именно такова: внешняя политика США в последние лет 30 тоже не связана с практической целесообразностью. Она продиктована мессианским чувством, вышедшим за границы маленьких церквушек Алабамы, а равно – ощущением вседозволенности. Прилететь, всех разбомбить, ввергнуть все в хаос и назвать это демократией – именно религиозное решение, а никак не политическое.

Очень сложно представить себе вменяемого руководителя самой могущественной страны мира, который не продумывает свои действия на несколько шагов вперед. Мотивы Николя Саркози и Джеймса Кэмерона в Ливии понятны – они у каждого свои, но все равно – прагматичные и ясные. Обама же не пользовался услугами советников (если они вообще были), не оценивал доклады специалистов по Ливии (если они вообще есть), не читал доклады разведки. Свержение Каддафи стало не политическим, а глубоко идеологическим решением, в чем-то даже религиозным.

На эту тему
• Обама продемонстрировал, как надо обращаться с Эрдоганом
• Слова Трампа о НАТО и Украине отражают изменение настроений американцев
• Какие последствия будет иметь вывод российских войск из Сирии
• Американский генерал предложил план раздела Сирии
• Бывший шеф Пентагона признал, что США сознательно игнорировали позицию России
• Американская дипломатия пострадала из-за своей гордыни
• В ИГИЛ нашли способ разом уничтожить полмиллиона человек
• Хроническое недоверие США к России имеет мировоззренческую основу
• Американцы помогут Украине добить оборонную промышленность
• Песков прокомментировал слова Обамы о Ливии
• Дмитрий Дробницкий: Пять лет большой лжи

Соединенные Штаты во главе с президентом Обамой обязаны были принести в Ливию (и дальше – со всеми остановками) демократию в том виде, в каком они ее понимают. И не важно, что Ливия – искусственная страна с искусственными границами, населенная многочисленными племенами с их вечными союзами и распрями и державшаяся исключительно на авторитете одного человека и одной семьи. Конечно, Каддафи построил странное государство, он даже назвал его странно – Джамахирией, зато – в рамках особенностей того строя, который был придуман только ради того, чтобы сплотить искусственную страну в нечто цельное.

Считать смертельный удар по единственной несущей конструкции целой страны ошибкой именно президента Обамы, как он сам это заявляет, не стоит. Это ошибка всей внешнеполитической концепции США. Тем более Обама признает только факт того, что не просчитал последствия. Мол, мы не нашли, кого посадить на место Каддафи. А в Сирии нашли? А в Египте? Египет – очень характерный пример. Только ослепший и оглохший еще до убийства Анвара Садата арабист не знал о степени влияния «Братьев-мусульман» в регионе. Тем не менее Вашингтон упорно разрушал светский Египет Хосни Мубарака, не задумываясь о будущем. Сама идея привнесения в арабскую Северную Африку якобы универсальных идей представительной демократии будто бы затмила глаза целой армии профессиональных дипломатов, политологов, социологов и военных.

Это сугубо американская катаракта. Опыт подсказывает, что подавляющее большинство оперативных сотрудников ЦРУ и впрямь искренне убеждены в правоте идеи о «прививке демократии». Потому и работают столь истово в странах, которых не знают, не понимают, а в глубине души презирают за «варварство» и «дикость». Представление, что все само по себе устроится, если разрешить «Твиттер» и многопартийную систему, – это не просто ментальная зараза, это универсальное оружие смертоубийства, поскольку обладают им люди с неограниченными финансовыми возможностями и неискоренимой верой в силу тайных операций. Голливуд – лишь отражение реальных настроений, которые овладели не только рядовыми сотрудниками, воплощающими в жизнь американскую внешнюю политику. В это верит и президент Соединенных Штатов, до занятия этого поста никогда к войне и разведке не прикасавшийся.

Уже упомянутая ограниченность анализа не была бы проблемой столь фатальной, если считать, что в теории хотя бы кто-то может предупредить президента о безумных последствиях разрушения Ливии. Но несколько внутриполитических американских конфликтов последнего времени показали, что бюрократическая схема не позволит экспертному анализу показать глубину пропасти, в которую США свалили чуть ли не полмира. Даже сама стилистика слов Обамы показывает, что он не сомневается в базовой идее – разрушить некое государство, политический строй которого не устраивал Вашингтон и его союзников. Просто он «не просчитал последствия».

Но что именно можно было там просчитать? Найти среди вождей племен не из провинции Сирт наиболее вменяемого и дать ему много оружия? Это мы уже прошли в Сирии. Опереться на малоизученную религиозную группу? Это прошли в Египте. Посадить марионеточное правительство без власти и совести? Посмотрите на Ирак. Оккупировать ключевые точки и возить конвои между ними? Добро пожаловать в Афганистан.

Или, может быть, вообще не стоило все это трогать? Такой вопрос ни президенту Обаме, ни его основным конкурентам в избирательной кампании 2007 года даже в голову не придет. Не факт, что его обдумают по существу даже в том случае, если американцы проголосуют, например, за Трампа, уже озвучившего тезис, что трогать это все действительно не стоило. Мессианство внешней политики, подкрепленное чудовищным военным несоответствием между отдельно взятыми «неправильными» странами и военной машиной США, теперь уже задержится надолго. Просто слом Ливии стал настолько показательным элементом этого безумия, что его буквально пришлось упомянуть в априори лаконичном блиц-диалоге журналиста и уходящего президента.

С этой политикой мы вынуждены считаться. Только вот оценить ее адекватно подчас невозможно как раз из-за отсутствия какой-либо связи с реальными интересами Соединенных Штатов. Желание навязать остальному миру свое видение жизни в принципе не может быть связано с реальностью. И ничего в этом смысле не меняется даже тогда, когда президент США задним числом признает собственную глупость.