Грузия увидела угрозу новой войны с Россией

Большая часть абхазского участка железной дороги, бывшей в СССР стратегическим объектом, давно восстановлена. Причем восстановлена не в ходе войны 2008 года и даже не сразу после нее, как принято считать, а в ходе подготовки к Олимпиаде в Сочи, когда потребовалось массово завозить из Абхазии строительные материалы, в первую очередь щебень. Это было ближе, проще и дешевле, и именно структуры «Олимпстроя» занимались восстановлением железной дороги, а военные – в меньшей степени.

Буквально неделю назад резкое осуждение вызвала поездка нескольких абхазских парней – представителей «золотой молодежи» в Тбилиси на Суперкубок «Барселона – Севилья

Военные наладили после войны 2008 года (ключевое слово – после) первоначально снабжение, но не более того. В рамках военного снабжения этого уровня дороги хватало, а более она не была способна ни на что. Сейчас паника в Тбилиси связана только с тем, что подряд на дальнейшие работы получили именно железнодорожные войска РФ, а не гражданская организация. Мол, они дорогу-то восстановят, но «случайно» и на нашей стороне тоже.

Первая электричка, пошедшая из Сухума в сторону России летом 2011 года, была праздником. О ней для Первого канала даже сняли документальный фильм. Но в реальности полноценное железнодорожное сообщение с Россией стало возможным, повторимся, только после сочинской Олимпиады. Тогда же начал ходить и поезд Сухум – Москва.

РЖД долго отказывались от проектов в Абхазии в силу их нерентабельности. Завиральный проект постройки нового тоннеля для железной дороги из Северной Осетии в Южную был заблокирован именно РЖД как не просто убыточный, а вовсе бесполезный. Что до абхазской дороги, финансовая и политическая целесообразность ее восстановления имеет конкретное ограничение, вокруг которого сейчас и разгорелся локальный скандал.

Дорога была восстановлена и доведена ровно до того участка, который требовался для «Олимпстроя» и мог хоть как-то себя окупать. То есть до Очамчиры. От Очамчиры (между прочим, базы подводных лодок) до грузинской границы через проблемный Гальский район никто даже не думал ничего восстанавливать.

Ни о какой «абхазской железной дороге» речь не идет и сейчас. Весь вопрос в участке в 33 километра от порта Очамчира до реки Ингури, то есть до грузинской границы. В этом копеечном, крошечном по масштабам и РЖД, и Минобороны участке. Причем военное ведомство РФ в лице Железнодорожных войск выступает лишь подрядчиком, а не заказчиком. Так было, например, и с постройкой объездной трассы в Ростовской области вокруг украинской границы. Поезда из южных регионов России вынуждены были дважды пересекать украинскую границу на пути в Москву, а железнодорожные войска успешно обеспечили постройку объездной ветки.

На эту тему
• Новые провокации Грузии направлены только на раздражение России
• Каждого депортированного грузина оценили в триста тысяч евро
• Впервые после войны 2008 года Запад вновь начал вооружать Грузию
• Грузия признала демографическую катастрофу
• Лондон сделает Тбилиси центром антироссийской идеологической обработки
• В Абхазии бурно восприняли новый договор с Россией
• Россия и Абхазия сформируют общее пространство обороны
• ЕС вынуждает Грузию "разблокировать" Абхазию
• Рауль Хаджимба: Суверенитет Абхазии не подлежит сомнению

Причем даже в эпоху «Олимпстроя» восстановление абхазской железной дороги вызывало множество вопросов о расходовании средств в самой Абхазии. Это частная история, если смотреть из Москвы, но в сегодняшней Абхазии, где началась масштабная кампания по борьбе с коррупцией, это очень болезненный вопрос. Нынешнее руководство республики пытается бороться с преступностью на всех уровнях: от злоупотреблений сотрудников госохраны и езды в нетрезвом виде до крупных коррупционных схем. Другое дело, насколько это получается. Но это тот фон, на котором вокруг небольшого участка железной дороги разворачиваются политические битвы.

Стоит подчеркнуть, что восстановление гальского участка автоматически не приводит к возобновлению транзита с Грузией. С технической точки зрения на грузинской стороне железной дороги еще больший бардак. В Мегрелии железнодорожного сообщения не существует: поезда ходят до Сенаки, где поворачивают на Аджарию. Оценить качество заросшего травой участка мегрельской трассы очень трудно. Так что экономический прорыв для Закавказья в случае восстановления гальского участка – миф. Грузинская сторона сперва должна привести в порядок Мегрелию, что без посторонней помощи она сделать не в состоянии.

Бесконечные псевдоэкономические планы роста за счет транзита в Абхазии носят сезонный характер. Как, впрочем, и в Осетии, где довольно долго бытовали идеи превратить страну в рай за счет взимания платы с армянских дальнобойщиков. Так, собственно, и было в 90-е годы, только с применением автоматов и без достойного повода. Вот и в Абхазии есть устойчивая лоббистская группа, которая проталкивает идеи возобновления железнодорожного сообщения с Грузией с целью получения выгоды именно с армянского транзита. Ее атомный двигатель – несколько депутатов парламента, армяне по национальности, а также пара «олигархов» армянского происхождения из Сочи, которые активно участвовали в предвыборной кампании президента Хаджимба. Впрочем, не только в его – здесь нет политической концентрации на какой-то отдельной фигуре. Лоббистское давление оказывалось и на других кандидатов в президенты, и тема железной дороги, преподнесенной именно в форме «армянского транзита», обсуждалась широко и бурно.

#{ussr}Не участвующие в лоббистских играх группы апеллировали к политической ситуации и исторической памяти. Мол, Абхазия как государство и абхазы как этнос не заинтересованы в быстром восстановлении общения с Грузией. Буквально неделю назад резкое осуждение вызвала поездка нескольких абхазских парней – представителей «золотой молодежи» в Тбилиси на Суперкубок «Барселона – Севилья». Да, каждый хотел бы посмотреть на Месси и прочих гениев мяча живьем, но не при таких же обстоятельствах. Может, все прошло бы спокойно, если бы ребята не столь активно выкладывали в социальных сетях фото с Мтацминды и прочих знаковых точек Тбилиси. Старшее поколение, прошедшее войны, этого, мягко говоря, не поняло, но в абхазском обществе, в отличие от югоосетинского, есть и инструменты толерантности: молодежь получила возможность высказать свое мнение и даже получила поддержку. Смысл аргументации тех, кто выступил в поддержку парней, оказался куда более интересным, чем простые оправдания. Да, они поехали в Грузию. А чем, собственно, Грузия отличается от такой же соседней – через море – Турции? Это чужая страна, а эти парни родились и выросли после войны и ни слова по-грузински не знают. Они поехали в Тбилиси на футбольный матч ровно так же, как могли поехать в Турцию, Бельгию или Испанию. Просто ФИФА жребием выбрала именно Тбилиси, а он ближе.

Это новый, неожиданный психологический поворот: Грузия уже воспринимается просто как чужая страна. Нечто подобное довольно быстро сложилось между Сербией и Хорватией – спокойное восприятие бывшего агрессора и военного противника как просто соседней страны, в которую можно при желании съездить. При этом можно понять и условно «старое» поколение, которое участвовало в войне за независимость и такую позицию просто психологически принять не в состоянии.

Сейчас экономические аспекты потенциального возобновления работы 33-километрового участка дороги до грузинской границы оценить невозможно. С грузинской стороны сообщения нет. Транспортировать масштабные грузы в Армению пока не представляется возможным. Понятно, что такого рода проекты не рассчитаны на окупаемость через пару лет. Но никто не может поручиться и за то, как именно будет функционировать снабжение Армении не то что через годы, а через дни.

В любом случае для Абхазии споры вокруг дороги носят второстепенный характер. В решении этого вопроса от Сухума практически ничего не зависит, и все сводится к выяснению обстоятельств получения кредита и фамилиям подрядчиков. А это частный вопрос, причем переходящий по наследству от одного президента к другому. Каждый новый президент начинает с отрицательной характеристики проекта, но, придя к власти и столкнувшись с ранее неизвестными ему силами, меняет свое мнение на прямо противоположное.

Но без радикальных решений на грузинской стороне восстановление стратегической дороги невозможно, а значит, оно невозможно в принципе. Грузия ровно так же не заинтересована в восстановлении регулярного общения с Абхазией, как и Сухум. Разного рода «толерантные» и пацифистские высказывания – лишь шумовой фон. Стратегические перспективы восстановления дороги чуть ли не Ирана – не более чем идеологическая химера. Никто не знает, в каком состоянии железнодорожный участок на границе Карабаха и Ирана в районе Мегри и как технически восстанавливать там структурное движение. Может, два поезда в неделю можно пустить и сейчас, но не есть ли это все «восстановление Шелкового пути»?

Виртуальный спор на виртуальную тему – очень распространенная вокруг Абхазии и Южной Осетии тематика. Значительная часть политической жизни двух республик именно так протекает. А медийные волнения вокруг бессмысленных и неосуществимых проектов – проблема тех, кто инспирирует эти медийные войны.