Наряду со статьями о контрнаступлении ВСУ английские и американские газеты в последнее время активно публиковали фото целующейся парочки. Ана и Дэниел живут в Барселоне, у них двое детей, и они очень хотят, но никак не могут пожениться. Такие истории в духе Ромео и Джульетты всегда были и будут популярны. Пикантная подробность в данном случае состоит в том, что у Аны и Дэниела общий отец, а браки между братьями и сестрами в Испании запрещены.
«Ана и Дэниел заявили, что полны решимости оформить свои отношения официально и пожениться, и сейчас они отчаянно борются за изменение закона», – пишет «Нью-Йорк пост». «Мы любим друг друга, и это то, что должно преобладать. Мы никому не причиняем вреда, – приводит газета слова Аны. – Общества должны развиваться, а не цепляться за традиционализм».
Отношение к этим молодым людям в западных СМИ можно передать одним словом – восхищение. Некоторые авторы статей даже настаивают на легализации инцеста. Главный довод состоит в следующем: эти люди всего лишь хотят быть вместе и никому не делают зла – следовательно, нужно пойти им навстречу.
Как тут не вспомнить о том, что антропологи возводят рождение культуры именно к запрету на инцест – самому древнему и самому жесткому в человеческом обществе. Ужас перед инцестом представлен в знаменитой трагедии Софокла, написанной 25 столетий назад. У многих племен Тихого океана даже сейчас рождение разнополых близнецов вызывает суеверный страх, ведь они вместе находились в материнской утробе, а это слишком уж напоминает инцест. О борьбе человечества с инцестом написаны на том же Западе многие тома – включая известные работы Джеймса Фрэзера и Зигмунда Фрейда.
В этом смысле история с Аной и Дэниелом весьма примечательна. Ведь речь идет ни много ни мало об уничтожении самой знаковой преграды между человеком и животным. Особенного внимания заслуживает мотивировка: «если очень хочется, то можно». Но насколько сила желания может быть извиняющим фактором?
Человек – существо не только желающее, но и культурное, именно поэтому он вводит между собой и природой ритуал. Животное не откладывает своих желаний, оно их сразу реализует. Если же брат отдает свою сестру в другое племя, ожидая потом получить оттуда жену, это свидетельствует об умении справляться с сиюминутным желанием. И о культуре.
К откладыванию желания (и воспитанию культурных навыков) сводится воспитание ребенка: говори пожалуйста и спасибо, мой руки, вытирай ноги, сиди смирно, не кричи, не дрыгайся, не толкайся, не размахивай руками, не показывай пальцем, не перебивай, не чавкай, не чихай в пространство. В каком-то смысле вся культура человечества – это отложенное желание. Животные набрасываются на еду; люди создают ритуал приготовления пищи (обжигают горшки, устраивают очаг, совершают благодарственные обряды). Животные меряются силой зубов и когтей; люди создают институты суда и следствия. Животные спариваются; люди проходят через ритуал ухаживания и сватовства. Непосредственное исполнение желания не приветствуется – откладывается, обставляется дополнительными действиями (ритуалами).
Так было всегда и на всех континентах: каждое племя создавало свою систему установлений, обрядов, табу. Так было когда-то и на Западе, который имел великую культуру сдерживания. И вот теперь мы словно присутствуем при грандиозном эксперименте, который состоит в том, чтобы вырастить новое племя людей, не умеющее откладывать желания. Племя людей-животных.
«Будь проще! – раздается с просторов Атлантики. – Делай то, что тебе хочется!» О том, что сдерживаться вредно, говорят западные психологи – это якобы может привести к серьезным болезням. В американских и западноевропейских фильмах доминирует мысль о том, что сдерживать свои порывы смешно. Мы – крутые, постоянно твердят миру американцы, ведь мы не сдерживаемся – ни в личной жизни, ни в экономике, ни в политике.
- Не делайте из куклы идеологический символ
- Что плохого России ждать от Испании
- Апелляции к правде в общении с Западом и украинцами – бессмысленны
Запад уже давно выдает за «развитие» и «социальный прогресс» методики расчеловечивания. Стремясь уничтожить ритуальную сферу между побуждением и исполнением желания, Запад ведет себя все более высокомерно и грубо с теми, кто этого не делает. По этой же причине западная цивилизация стала так невыносимо скучна. Она уже ничего не способна предложить миру – по сути, это единственная цивилизация, идущая по пути самоуничтожения.
У Свифта есть притча о споре паука и пчелы. Паук утверждает, что его жилище (т. е. паутина) является имением вельможи, богатым замком, тогда как пчела бестолково скитается по полям. Пчела отвечает пауку, что она трудится и приносит пользу растениям; что же касается усадьбы заносчивого паука, то это всего лишь «продукты его собственного тела, лавка грязи и яда».
Такой вот лавкой грязи и яда стала сама западная цивилизация, укрепившаяся в своем замке и активно навязывающая человечеству продукты своего распада.
