Представьте себе недоумение театрального критика, который на всех афишах города видит громкие призывы: «Премьера! Только у нас! Свежая трактовка! Незабываемое зрелище!».
Политика, смешиваясь с шоу-бизнесом до степени неразличения, давно переняла все приемы этого бизнеса
Театры вроде бы разные – академические и новаторские, профессиональные и любительские, однако ж текст на всех афишах один и тот же. И везде будут давать «Ревизора», и состав актёров одинаков, и фамилия режиссёра. Что за притча? Где обманывают? В чём разница? Как поспеть всюду, чтобы самому определить и выяснить?
Допустим, что несчастный наш критик, призвав на помощь всё своё мастерство, справился с этой тяжелейшей задачей: определил акценты, расставил все точки, объяснил происходящее, исходя из самых новейших веяний (разумеется, европейских), побывал на всех публичных дискуссиях, где в пух и прах разбил оппонентов убедительными доводами (с ироничной ухмылкой по обыкновению). И вот, промокнув трудовой пот старомодным батистом, критик убывает на отдых куда-нибудь в Прованс, чтобы там бесконечные поля лаванды дали наконец покой истерзанной душе. Три месяца пробежек и круассанов по утрам производят своё целительное действие, и критик, бодрый и помолодевший, козликом сбегает по трапу рейса «Ницца – Москва». И первое, что ему сразу бросается в глаза, едва он миновал паспортный контроль, – огромная афиша с надписью: «Новый сезон! Премьера! Только у нас! Такого «Ревизора» вы ещё не видели!».
Сегодня в сходном положении у нас оказались десятки публицистов, политических обозревателей, аналитиков, журналистов, пропагандистов и агитаторов, которые уже второй сезон подряд вынуждены тщательно переливать из пустого в порожнее, стараясь не расплескать при этом ни капли. Поводов для высказываний вокруг море, но это какое-то мёртвое море. И над его поверхностью носится вечное театральное: «Что говорить, когда нечего говорить?» Шум, создаваемый массовкой.
Всё, что можно и нужно было сказать публике и друг другу, было сказано ещё в прошлом декабре. Каждый определился с позицией, фигуры были расставлены, стартовый пистолет произвёл свой выстрел. Холостой, как это принято. Игроки с тех пор давят кнопки шахматных часов, имитируя партию, но фигуры не передвигают. Все при своих, кроме случайных зевак, затянутых в колёса этого необычного механизма.
Часто говорят о победившем царстве абсурда, плохо себе представляя, что это такое. В глазах многих людей абсурд означает, что твои политические противники упорно не соглашаются с твоими – отточенными, логичными и безупречными – доводами. Или, к примеру, что алкоголь, который продавали круглые сутки напролёт, перестают продавать после десяти часов вечера. Другими словами, «абсурдом» сейчас привыкли называть то, что нам либо несимпатично, либо неудобно. Ещё одна детская обзывалка в длинном перечне.
- Егор Холмогоров: Русский Пиночет
- Эдуард Лимонов: Навальный решил нас всех возглавить
- Максим Кононенко: Бесы
- Максим Кононенко: Торопись медленно
На деле же знаменитые исследователи абсурда ставили иные ударения:
– Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?
– Никого, – ответила Алиса.
– Мне бы такое зрение, – заметил король с завистью. – Увидеть Никого! Да ещё на таком расстоянии...
В общем, «видите ли вы сурка?»
Тысячи текстов, из которых можно было бы составить приличную библиотеку, доказывают, что Никто давным-давно показался на горизонте. Описывают его внешность, норов, характер. Рассуждают, что будет, когда Никто войдёт наконец в столицу во всём его ослепительном блеске. Опасаются возможных проблем.
...И ещё с ним такая забота:
Накормить невозможно Кавота,
Так как каждый кусок почему-то
Попадает в желудок Камута.
Старательно отводя взгляды друг от друга, обозреватели всех политических направлений старательно делают вид, что в целом у нас тут протекает нормальная политическая жизнь. Ну, вот такая вот пока. «Идут процессы». Это нормально, когда митинг пары десятков тысяч человек называется «Маршем миллионов». Раз за разом. Никого не смущает. Просто такое название. Сценический псевдоним. В программке «Ослепительная Красавица Матильда», а на сцене – дряблая Варвара Ивановна. Остальное дорисует воображение. А кушать все хотят.
Это нормально, когда бывший сотрудник КГБ, который ещё вот только что бичевал оппозицию, теперь ровно с тем же пафосом и в тех же выражениях бичует власть. А что поделаешь? Вовремя предать – это предвидеть, а невовремя – это лишиться мандата. Бывает.
Это в порядке вещей, когда собрание депутатов, в большинстве своём явившихся в Думу делать бизнес, без суда изгоняет из Эдема своего коллегу именно за то, что он делает бизнес. Все всё понимают, но неубедительно притворяются крючкотворами. Свои поймут и примут, чужим всё равно ничего не докажешь. Стоит ли стараться?
Это нормально, когда сторонники власти рассказывают друг другу разные версии того, почему президент огромной ядерной державы выкроил из своего напряжённого графика время для встречи с одиознейшей Машей Гессен, которую либералы, словно пародируя советские времена, постоянно перекидывают с одной руководящей работы на другую, хотя Маша исправно проваливает любое вверенное ей направление. Ну, тут у нас вот так всё устроено. По-простому. С одной стороны. А с другой – там ведь очень сложные течения за кулисами... Надо владеть самым инсайдерским инсайдом. Мы-то владеем, да, но объяснить не сможем, нам не хватит слов и терминов, а вам – по вашему скудоумию – понятийного аппарата. Примите уж как данность.
Сверху журавли, снизу хомяки. Земля. Небо. Между ними – арт-группа «Война». Но вряд ли сегодня найдётся тот Цой, который смог бы облечь это в яркую песенную форму.
В одном из американских сериалов герой называет современную культуру «культурой постера». Это значит, что вначале киношники придумывают завлекательный рекламный постер к фильму. Нет ещё ни сценария, ни даже идеи, но постер уже есть, и фильм уже, по сути, продан. Сборы будут в любом случае (постер-то видели? Ого-го!), а остальное – пустое. Кому нужно обсуждать фильм? Пусть обсуждают постер. Он роскошен.
Политика, смешиваясь с шоу-бизнесом до степени неразличения, давно переняла все приемы этого бизнеса. Если есть фантик, кого заботит конфета? Когда вы преподнесёте блескучую огромную упаковку, то все сразу ахнут, а потом... Что потом? Вскрывать будут уже без вас.
И если на всех площадках города показывают один и тот же спектакль с одними и теми же участниками, то у критика есть беспроигрышный выход – начать обсуждать афиши. Они ведь такие разные. Цвет, шрифт, подача. Чей-то постер гораздо удачнее получился, а вот этот тусклый совсем, неинтересный. Так что унывать критику не время. Столько работы.
В стоячей воде тоже бурлит жизнь. Красивая и зелёная.
Источник: «Трибуна Общественной палаты»
