В принципе, в оппозицию идут всегда и везде те честолюбивые и энергичные люди, которые не видят для себя возможности реализоваться, переползая со ступеньки на ступеньку в обычной, спокойной бюрократической системе.
Среди оппозиционеров бывают исключительные личности, но они бывают редко. Допустим, Ленин, Гитлер
Классический бюрократ – это Молчалин: «По мере я трудов и сил, с тех пор как числюсь по архивам, два назначенья получил». Классический оппозиционер – это Чацкий: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Ему скучно в рамках этой системы. Он хочет взять всё и сразу. Обычно такое честолюбие, такое тщеславие прикрывается красивыми словами, ходит всегда с больших козырей. Опять же: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Т. е. он такой борец за какие-то идеи.
Среди оппозиционеров бывают исключительные личности, но они бывают редко. Допустим, Ленин, Гитлер. Чем исключительны эти личности, помимо харизмы, необыкновенной силы воли, врождённого организационного таланта? Эти личности сильны сочетанием двух взаимоисключающих вещей: абсолютный, предельный, доведённый до абсурда цинизм, способность лгать, идти на любые преступления, нарушать любые договорённости – и абсолютная, святая, сверхискренняя вера в свои идеалы. В одном случае – в арийскую расу первого класса. В другом – в пролетариат.
Неважно, во что. Важно, что сочетание двух взаимоисключающих качеств: полный цинизм и полнейший идеализм – делает этих людей несокрушимыми.
В нашей оппозиции ничего подобного, даже в самом ничтожном растворе, нет. Это совершенно заурядные, невыразительные люди. Не осуждаю, не ругаю, потому что среди наших политиков вообще гениальных людей не замечаю ни в какой партии, ни в каком движении. Заурядные люди, часть – просто обиженные. Был ты при Ельцине большим начальником, вице-премьером, надеялся подняться выше. И вдруг – вылетел! Обрадуешься ты этому? А у тебя амбиции, привычки. Или – не вылезал ты из телевизора, была у тебя своя программа. А теперь нет. Ну естественно. Россия гибнет, наступил тоталитаризм, 37-й год. Т. е. свои проблемы, свой гвоздь в ботинке воспринимаются как вселенская катастрофа. Это одна группа людей.
- Михаил Бударагин: Не нафейсбучили революцию
- Тина Канделаки: Рассказы о Д’Артаньяне
- Станислав Апетьян: Про честные выборы
- Ольга Туханина: Навстречу честным выборам
Другая группа людей – это «бывшие люди», люди 90-х годов. Другая группа людей – это люди, которые поднялись в последнее время, упёрлись головой в потолок. Дальше им расти некуда. Они пытаются потолок пробить.
Ксения Собчак – классический случай. Она сама совершенно откровенно об этом говорит: «Сколько лет я могу быть шоуменом? Мне стыдно в 40–50 лет с шутками-прибаутками объявлять Ивана Урганта. Я хочу с обычного шоу перейти в ранг политического шоу». Нормально, человек ищет другого приложения своим талантам. Есть у неё талант или нет – не мне судить.
Молодые честолюбцы, не имеющие вообще никакой потенции в этой системе. Яшин, например. Активный парень, молодой, живой. Ну ведь с помощью Ксении Собчак ты же царём не станешь. Она же не великая княгиня, правда? Значит, надо пробиваться, идти обычным путём, идти в движение «Наши», какую-то «Молодую гвардию «Единой России»? Скучно, долго, надо постоянно демонстрировать какую-то восторженность в мыслях по отношению к начальству, которой у него нет. А тут – прикольно, приятно, легко, говори, что в голову взбредёт.
Немаловажное значение имеет поддержка Запада. При обычных условиях средний функционер такого уровня, как Яшин, мог бы в Америке общаться с конгрессменами и т. д. Это тоже мотив.
Ну и, наконец, люди, которые сильно недорассчитали эффект. Навальный, когда он начинал свою бурную деятельность, явно не рассчитывал на то, что вдруг он в одночасье в течение года станет чуть ли не самым популярным человеком в политизированном российском интернете. Что с этим делать – по-моему, он сам не знает. Потому что он абсолютно безразмерный, что, в принципе, нормально для политика-популиста. Но уж как-то чересчур безразмерный. Одной ногой идёт на марш националистов, другой ногой идёт в клубы либералов. Так можно поскользнуться сильно.
Ну а что касается общего психологического портрета, то я бы сказал так. Это люди, любящие себя в телевизоре, любящие себя на слушаниях в Конгрессе США, любящие себя в кафе «Жан-Жак», но лишённые настоящей воли к власти. Такого хребта: упёртости и готовности головой пробивать стены – у них нет. Но это качество наживное, потому что сейчас они адекватно понимают, что ни одного шанса у них нет. И поэтому они по мере сил просто тянут резину, разводят свою тусовку и ездят по заграницам, произносят речи в Конгрессе и т. д., избирают какой-то «Союз меча и орала». Непонятно зачем, просто чтобы что-то делать.
Но если ситуация изменится и они почувствуют, что ветер им в паруса, то у многих из них воля к власти может появиться. И тогда это будут другие люди. Я об этом сужу по 90–91-му годам. Тогда, когда появилась «ДемРоссия», большинство этих людей тоже казались не такими пиарщиками и клоунами, как эти. Время было более идеалистическое.
Казалось, оторванные от жизни, бестолковые болтуны, идеалисты, чудики. Такими они, в общем-то, и были. Но в тот момент, когда они почувствовали, что власть сама себе ноги отпилила и падает, у них появились и энергетика, и способность собраться, и организация. А потом, когда они пришли к власти, всё опять развалилось. Те же деятели «Единой России» оказались не при делах. Их быстро оттёрла новая бюрократия. Они оказались такими барабанщиками, у которых отняли барабан.
Но в момент перелома у них появились сила и энергия. Поэтому сегодня эти люди – просто шоумены, работающие лично на себя и тянущие время.
Но если ситуация изменится, то многие из них тоже изменятся вместе с ситуацией. У них появится и способность сплотиться, и энергетика. А потом опять спадёт, когда это пройдёт.
Источник: Russia.ru
