Любовь без голубей

66-й Каннский международный кинофестиваль, закрывшийся в воскресенье церемонией вручения заветной «Золотой пальмовой ветви», не запомнился почти ничем скандальным, но расставил многие точки над многими i.

Откровенные сцены фильма не воспринимаются как порнографические

Важно шастали по округе высокопоставленные статисты, а на адреса СМИ падали и падали тысячи пресс-релизов о том, что такая-то «звезда» появилась в Каннах в «таком-то наряде» и с «такими-то драгоценностями». Ни одной отечественной ленты на фестивале представлено не было, но наши «звезды» с гордостью слали все те же пресс-релизы о мехах и драгоценностях (за время фестиваля папка «Спам» корпоративной почты газеты ВЗГЛЯД пополнилась 15 такими «новостями»).

Чинная буржуазность и заемный лоск, как и было обещано.

Мягче стелют

К счастью, сами ленты были иного рода: конкурсная программа то и дело бросала вызов общественному вкусу (в рамках разумного, конечно, без экстремизма) и то и дело общественный вкус побеждала. В этот раз не было громких заявлений и изгнания Ларса фон Триера, но и откровенно пресным и предсказуемым фестиваль не показался никому.

Основные «пощечины» разумно приберегли под занавес: картины Романа Полански «Венера в мехах» и Джима Джармуша «Выживут только любовники» способны изрядно потрепать нервы любителям консервативных ценностей. Полански вольно пересказывает Захер-Мазоха (кстати, это XIX век, куда уж консервативней, если задуматься), а Джармуш издевается над повальной любовью подростков и их бабушек к вампирам.

К радикалам нынешних Канн можно с легкостью причислить и Стивена Содеберга с его исторической драмой «За канделябрами» (история любви известного пианиста Владзи Либераче к юному Скотту Торсону), и, конечно, искусный боевик мексиканца Амата Эскаланте «Эли» (приз за лучшую режиссуру), штурмующий высоты жестокости в кинематографе. Чуть-чуть до этой планки не дотягивает четырехтактная китайская резня «Прикосновение зла» от Цзя Чжанке (приз за лучший сценарий).

На эту тему
• Роман Полански раскритиковал «маскулинизацию» женщин
• Дмитрий Дабб: Осадочек останется
• Драма Теренса Малика «Древо жизни»
• Ларс фон Триер изгнан с Каннского кинофестиваля

Не ударил в грязь лицом и великий Франсуа Озон, чья картина «Всего 17», посвященная трудностям любви, была очень тепло принята в Каннах, но осталась вообще без призов, чему есть логичное (хотя и спорное) объяснение.

Зато удостоились своих наград картины совершенно не радикальные, очень спокойные и взвешенные: так, гран-при получил фильм Джоэла и Итана Коэнов «Внутри Льюина Дэвиса», приз за лучшую мужскую роль достался еще одному американцу – Брюсу Дерну, который сыграл главу семейства в драме Александра Пейна «Небраска». Приз за лучшую женскую роль остался во Франции: его получила Беренис Бежо (фильм иранца Асгара Фархади «Прошлое»).

А призом жюри был отмечен «Каков отец, таков и сын» японского режиссера Хирокадзу Кореэды.

Самые яркие возмутители спокойствия (Полански, который раздавал интервью, претендующие на некоторую шовинистичность, Джармуш, Содеберг, Озон) остались в этот раз за бортом, но лишь для того, чтобы отдать «Золотую пальмовую ветвь» принятой публикой настолько тепло, насколько это вообще возможно, ленте французского режиссера Абделатифа Кешиша «Жизнь Адели» (в мировой прокат она выйдет под названием «Голубой – самый теплый цвет»).

Голубой, голубой, я хочу играть с тобой

Жюри Канн во главе со Стивеном Спилбергом, который вряд ли – в его-то возрасте и в его-то статусе – мог быть подвержен хоть какому-то давлению, победителя было выбрать нетрудно: «Жизнь Адели» понравилась почти всем и была единственным бесспорным фаворитом.

Однако получать «Пальмовую ветвь» поднялся не один Кешиш, а сразу трое. Спилберг мудро (все-таки возраст) разделил награду между режиссером и актрисами Леа Сейду и Аделью Экзаркопулос, которые сыграли в картине опытную Эмму и юную Адель.

У фильма Кешиша есть два контекста, оба они – почти политические. Два года назад в Каннах побеждало «Древо жизни» Теренса Малика, история мальчика, которого отец и мать учат разному (и оба преуспевают по-своему), год назад «Пальмовую ветвь» взял классик европейского кино Михаэль Ханеке, снявший пронзительную драму «Любовь», посвященную пожилой паре: Жорж и Энн – преподаватели музыки, она умирает, а он, уже почти сходя с ума от тоски, осыпает ее цветами – трудно представить себе более возвышенную и тонкую расшифровку присказки «умерли в один день».

Семейный контекст «Жизнь Адели» выворачивает наизнанку: совращаемая (в хорошем, разумеется, смысле) синеволосой Эммой Адель разрывается между новой любовью и старой семьей, где ее не очень понимают. А Стивен Спилберг, отвергая обвинения в политической ангажированности, на итоговой пресс-конференции отмахнется от моралистов: мол, героини же не сочетаются браком, что вы пристали.

Не сочетаются.

Второй контекст, уже непосредственно политический, связан с продолжающимися во Франции акциями против однополых браков, и на этом фоне картина Кешиша выглядит куда большей пощечиной общественному вкусу, чем спокойная история от Озона (во многом оба фильма схожи, но классик французского кино немного промахивается мимо главного) или далекая от злобы дня драма Содеберга.

Демонстранты могут идти мимо дома, где занимаются любовью Эмма и Адель, которые и не собираются сочетаться законным браком. Больно кому-то нужен этот ваш брак, что «традиционный», что не очень – так отвечают протестующим «левые» Канны, а Спилбергу остается лишь развести руками: ну как он мог проигнорировать мнение общественности.

Французская пресса политическую подоплеку жюри отметила с уважением.

Тома Сотинель из Le Mond отметил, что «Пальмовая ветвь» досталась «Жизни Адели» в том числе и за политическую смелость. Известный французский критик Николя Жильсон в свою очередь рассуждает о том, что фильм Кешиша позволяет пристально взглянуть не только на гомофобию и отоношения с родителями, но и на «место женщины в мире».

Мол, не в гомофобии дело.

Дело, как пишет почти вся мировая пресса, в красоте отношений.

Робби Коллин на страницах Telegraph: «Фильм настолько акцентирован на важности того, что лежит вне отношений, которые идут главной темой, что даже секс смотреть не жалко».

Джордан Хоффман, Film.com: «Если чопорность или потребность плакать над ошибками мешают вашему восприятию, то этот фильм вам не понравится».

Стивен Гаррет, New York Observer: «Откровенные сцены фильма не воспринимаются как порнографические. Фильм снят не о внешних проявлениях возбуждения и не о теле, а о воспитании характера».

Пока неизвестно, какой из характеров победит: тот, что бунтует на парижских улицах, или тот, о котором рассказывает фильм Кешиша, но столкновение между ними, судя по всему, станет главной темой европейских споров 2013 года.

И Канны ставят в этой полемике жирную запятую.