Нет никаких общечеловеческих ценностей

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Антона Антипенко о том, что правая мысль (которой, по мнению автора, нет в России) должна восстановить законность иерархии и законность различий.

Священный брак шире цивилизации. Священный брак – это расовое. Раса всегда будет возвращаться к этой теме

Европа становится бесполой. Бесполое искусство. Впрочем, бесполого искусства не бывает, поэтому искусства нет вообще. Бесполая мода. На подиумах – армии нежити с одурманенными глазами. Слова «модель» и «вешалка» – женского рода; никакой другой общности с женским родом нет.

Бесполая политика. Немужественный Олланд, неженственная Меркель. Над всем этим, как знамя, – однополые браки. В Ирландии – сокрушительная победа: 62% населения высказались «за».

Конечно, далеко не все они вступят в однополые браки. Но тут другое; тут речь о знамени, о символе. Свобода самовыражения индивидуума – нет более острого, графичного символа для нее, чем однополый брак. Но свобода самовыражения есть, а выражать нечего.

Западенский романтик Ярош сорвал гей-парад в Киеве, чем, без сомнения, подписал себе приговор. Узость деревенского мышления: никак не может понять, что Украина ничего собой не представляет сама по себе. Она может быть или с Россией, или с Европой. Если с Европой, то нельзя покушаться на европейское знамя. Бестолковый Ярош не оставил «европейцу» Порошенко выбора. Препятствий на пути в Европу быть не должно.

Наш патриарх выступает за традиционные семейные ценности. Хорошая позиция, но не вполне убедительная со стороны человека, принявшего обет безбрачия. Если принял такой обет, значит, признает, что есть ценности, более высокие, чем «семейные». О том же и европейский либерализм: свобода самовыражения индивидуума выше семейных ценностей. Ключевое слово здесь «выше». Если есть что-то выше, то как удержатся семейные ценности? Современная Россия совсем не похожа на их твердыню.

Вся беда России в том, что в ней нет правого фланга. Мы – наследники левых (большевиков) и сами левые (либералы). По крайней мере, либералы те, кто умеют говорить. Которые не либералы говорить не умеют. Они придумали только одно-единственное слово – «либерасты». Собственно, вся контрфилософия этим и исчерпывается.

Между тем у левых, помимо прочих богатств, – еще и богатство мысли. Бернар-Анри Леви, главный левый философ современности, включен в список пятидесяти самых влиятельных евреев мира; я бы включил его и в более узкий список, потому что все, что делается в Европе, делается по Леви. Реализация его главного тезиса «Культура=фашизм». Левые давно к этому шли.

В чем суть левизны? В отрицании иерархии и, как следствие, отрицании различий, поскольку различия по своей природе иерархичны. Марксизм отрицал социальную иерархию. Это было выборочное отрицание и потому, в своей основе, порочное.

Отрицание иерархии должно быть тотальным – к этому более-менее подводит Леви. Культура не может не быть иерархичной – значит, долой культуру. А с гендерными различиями как быть? Как и с любыми другими. Liberté, égalité, pédérastie.

#{image=792598}Правая мысль (которой нет в России) должна восстановить законность иерархии и законность различий. В частности, и расовых различий, которые благополучно отменило еще христианство – одно из ранних левых движений в истории. Современная антропология, которая вся сплошь левая (иначе могут и без грантов оставить) натренирована так, что расу не видит в упор – новое парадоксальное свойство современной науки: уметь не видеть.

Проблема выживания населяющей Европу европеоидной (или лучше сказать – ниже объясню почему – кроманьонской) расы не ставится ввиду отсутствия субъекта проблемы. Эта же проблема не ставится и в России, но уже не по идеологическим причинам, а просто потому, что русским все равно. Преимущество это наше или недостаток – трудно сказать.

«Европеоидная раса» – название, неудачное уж потому, что большинство представителей этой расы живет вовсе не в Европе. Да и выговаривается с трудом. «Кроманьонская раса» лучше, потому что самые ранние известные современной науке представители этой расы были кроманьонцы.

Если рассуждать о расе, то надо начинать с самых ранних доступных уровней. Консерватизм должен опираться на Каменный век – вот тогда это будет настоящий консерватизм.

Что известно о кроманьонцах? Охотники на мамонтов, жившие в Ледниковый период. Люди с острым взглядом, привычным к снегу и к блеску звезд над снегом. Отличная реакция; копье с каменным наконечником – не лучшее оружие против крупного хищника. Быстрота реакции решала все.

Зверей, на которых охотились, кроманьонцы рисовали на стенах священных пещер. Очень живые изображения; эстетические вкусы с тех пор так мало изменились, что долго не верили, что люди Каменного века могли рисовать так хорошо. Развивается техника; эстетические нормы изменениям не подвержены. Но только в пределах расы.

А еще что мы знаем, но не очень хотим знать о кроманьонцах, – это так называемые «палеолитические Венеры». Название тоже не вполне удачное – во-первых, потому, что фигурки этого типа продолжали делать и в неолите, и в бронзовом веке, во-вторых, потому, что это не совсем Венеры в классическом понимании слова.

Строго говоря, это изображения женщины с головой в виде фаллоса. Символ соединения женского и мужского начал. Самая немедийная сторона Каменного века. Всем как-то неловко, что у нас были такие непродвинутые, невысокодуховные предки.

Вот как они понимали сакральное; и, главное, только так они его и понимали. Боги с боевыми топорами появились потом. Распятия – еще позже. В Каменном веке главной ценностью нашей расы был священный брак. И этот брак не был однополым.

Идеология священного брака оставалась доминирующей для кроманьонской расы очень долго. Она практически не претерпела изменений в неолите, когда от охоты перешли к земледелию. Вопреки марксизму, изменение формы хозяйства не привело к изменениям в духовной сфере, потому что духовная сфера определяется расой, а не экономикой.

Бурный рост производительных возможностей в ранних городских цивилизациях – шумерской, египетской, минойской – привел только к обогащению и усложнению ритуальных форм, но не к изменению сути ритуала. Только в железном веке появляется и начинает потихоньку набирать силу некая новая, конкурирующая идеология.

А что может «конкурировать» со священным браком, как вы считаете? Таким «рутинным», таким «шаблонным», «нетворческим»? «Некреативным», выражаясь современным жаргоном?

Бог Аполлон, покровитель мужского гомосексуализма, бог, совершенно неизвестный Греции бронзового века, бог, что характерно, не имеющий супруги, – заметная фигура классической античности. Настолько заметная, что адепты, в конце концов, объявили его богом солнца – читай, всего светлого и передового.

Имеет ли этот светлый и передовой бог какое-либо отношение к кроманьонской расе? Сомнительно. Нет никаких следов его в предшествующие эпохи, нет индийских параллелей. Пришелец.

Видя, что возможности у него немалые, особого хода ему старались не давать; во главе пантеона продолжали оставаться божественные супруги Зевс-Юпитер и Гера-Юнона. Это поддерживало на плаву античную цивилизацию. Но, как мы знаем, светлые и передовые силы компромиссов не любят. Им нужно все.

Идея бога без супруги очень нравилась этим силам – ново, свежо и, как сейчас еще любят говорить, «прикольно». «Без нафталина». В конце концов, бог без супруги был объявлен единственным богом, и античная цивилизация погибла.

Но священный брак шире цивилизации. Священный брак – это расовое. Раса всегда будет возвращаться к этой теме. Сандро Боттичелли нарисовал «Марса и Венеру», и началось Возрождение. А у нас Серов нарисовал «Похищение Европы». Тема никуда не делась.

Народ-то все тот же, кроманьонский. Даже американские фильмы с обязательным хэппи-эндом, даже несуразный сериал про Анжелику – грязные осколки, в которых мутно отражается все та же правда.

А как же общечеловеческие ценности? А никак. Нет никаких общечеловеческих ценностей. Для сравнения (и только для сравнения, при полнейшем уважении) возьмем китайцев. Заглянем в их Каменный век – он уже достаточно хорошо изучен. Разительная черта китайского Каменного века: ни одного женского изображения!

Китайских ученых это ставит в тупик; они ведь все марксисты, а марксизм предполагает, что человечество, развиваясь, непременно должно проходить матриархальную стадию. А потом с той же непременностью переходить к марксизму.

Отсутствие женских изображений в китайском Каменном веке сильно угрожает этой концепции. Есть, правда, культура Hongshan с невнятными артефактами, в которых при большом желании можно увидеть что-то женоподобное. Но культура Hongshan периферийна, нехарактерна. А так, в целом, основываясь на археологических данных, приходится признать, что тема священного брака китайцев не интересовала.

Что это меняет? Меняет все. Европейские, индийские поэты изощрялись, описывая страсть к женщине, основная тема китайской классической поэзии – дружба чиновников, объединенных любовью к императору. Если появляется образ красавицы, печально глядящей на луну, то это непременно аллегорическое изображение чиновника, отправленного служить в удаленную провинцию.

Если же все-таки заходит речь о красавице как таковой, то к ней обязательно применят эпитет «qingguo», «опрокидывающая государство». Любовь к женщине – социально опасное явление, угрожающее работе государственного механизма. Вот вам и священный брак!

Что же, ниже нас китайцы или выше? Что говорит расовый подход? Да ничего он такого не говорит. Он просто констатирует, что китайцы – другие, и базовые ценности у них другие. И напоминает, что дружить с ними следует с осторожностью. Мы уже дружили с ними. Чем это закончилось?

Есть и другие расы. Негроидная, например. У нас Каменный век такой-то, у китайцев такой-то. А у негров он вообще отсутствует. При этом нас уверяют, что все человечество произошло от одной отдельно взятой африканской обезьянки! Трогательно, конечно. Но доказательная база – если уж говорить действительно научно – равна нулю.

И если о китайском психотипе рассуждать можно, то о психотипе негров, по большому счету, нет – ввиду практически полного отсутствия материальной культуры, литературы и прочего.

А может это им было и не нужно? Может, и не нужно. Повторяю, я не веду разговор в плоскости «хуже-лучше». Я могу с уверенностью сказать только одно: каким бы ни был психотип негроидной расы, он радикально – и, возможно, диаметрально – отличается от нашего.

И, кстати, лозунг «долой расу!» представители негроидной расы подхватывают с большим удовольствием. Мировой либерализм все больше приобретает негроидные черты – вы этого еще не заметили? Не знаете, кто сейчас князь мира сего? Перед кем услужливо крутится бесполая европейская челядь? Не предзнаменование ли это некой грядущей иерархии, которая выстроится сама собой в стане увлеченных борьбой с иерархией левых?

«Нас, конечно, все это не затронет». Хотя, собственно, почему? Мы, как я уже сказал, точно такие же левые. Мы претендуем на то, чтобы стать другим центром силы, другим, так сказать, полюсом, оставаясь все там же – слева. Два полюса не могут быть в одной и той же точке. России необходимо стать эффективной правой силой и центром притяжения правых сил.