Русский язык «должен быть искоренен» на Украине. Об этом в эфире телеканала НТА заявил секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины Алексей Данилов. Он назвал русский язык «вражеским» для украинцев и добавил: «Английский является обязательным, наш родной язык является обязательным. Нам от них (русских, россиян – прим. ВЗГЛЯД) ничего не надо, пусть отойдут на свои болота и квакают на своем русском языке».
Отметим, что Данилов возглавляет орган, ключевой для киевского режима в нынешней ситуации. Во время военного положения именно СНБО во многом координирует работу исполнительной власти в центре и чиновников на местах. Очевидно, что заявление чиновника говорит о стремлении украинской власти довести до логического конца процесс дерусификации в стране.
«Слова Данилова – не откровение, а рутинное подтверждение общеизвестных данных о поведении этой нечисти. На Украине говорят про искоренение русского языка уже лет 20», – сказал газете ВЗГЛЯД сенатор Андрей Климов, зампред комитета Совета Федерации по международным делам. Слова Данилова стали проявлением ксенофобии, неонацизма и имеют признаки расизма, подчеркнул собеседник.
Бывший депутат Верховной рады Украины Олег Царев уверен, что украинские власти решили ускорить процесс искоренения русского языка и культуры после начала спецоперации. «В Киеве перестали стесняться и продолжат двигаться в этом направлении максимально быстрыми шагами, – подчеркнул собеседник. – В случае нашего поражения отношение к русским как к изгоям будет проявляться не только на Украине, но по всему миру, русская культура и язык будут уничтожаться. Этому можно помешать только военным способом».
«Владимир Зеленский в одном из интервью в августе прошлого года заявил, что всем, кто считает себя русским и любит русский язык, ради своего блага и блага своих детей стоит «убраться из Украины в Россию», – напомнил, выступая недавно в Совбезе ООН, российский постпред Василий Небензя.
Свою русофобскую позицию киевский режим подтверждает делом. Напомним только о недавних решениях: в начале октября в центре украинской столицы был демонтирован памятник Пушкину как символу русского мира. В те же дни был введен запрет на исполнение на Украине российской музыки и гастролей российских исполнителей. В Киеве в 2022–2023 учебном году учебные программы «не предусматривают преподавание предметов на русском языке и изучения русского языка ни как предмета, ни факультативно». За нарушение «мовного закона» с июля действует штраф до 300 долларов, который грозит в первую очередь за использование русского языка в сфере обслуживания.
При этом между собой украинские чиновники и военные, вплоть до президента, продолжают говорить по-русски, отмечает сенатор Климов. «Если почитать радиоперехваты, то далеко не все говорят по-украински. В основном общаются на русском, иностранных языках, а на украинском гораздо реже», – указал собеседник.
Если для Михаила Подоляка «мова», скорее всего, родной язык (президентский советник – из Львова), то глава СНБО Алексей Данилов родом из города Красный Луч на Луганщине, где абсолютное большинство говорит по-русски. «Разговаривающий на русском Данилов, имеющий всю семью, разговаривающую на русском, включая сыновей, которых он спрятал на Западе от мобилизации, говорит о том, что русский язык должен исчезнуть», – заметил в своем Telegram-канале политик и блогер Анатолий Шарий.
К запрету своего родного языка ведут дело и уроженец Кривого Рога Зеленский, и глава МИД Кулеба, который родился и вырос в Сумах, также преимущественно русскоязычных. Если следовать установке Данилова об искоренении русского языка, то явным нарушителем оказывается и один из фактических идеологов киевского режима Алексей Арестович. Внештатный советник офиса украинского президента Арестович – уроженец Грузинской ССР с белорусскими и польскими корнями – формулирует и регулярно транслирует свои идеи по большей части именно по-русски.
«Это очень интересный исторический эксперимент. Искоренение языка, родного для значительной части населения как такового. Психологический эффект может быть феноменальный»,
– комментируя заявление Данилова, отметил в своем Telegram-канале Федор Лукьянов, глава Совета по внешней и оборонной политике, научный директор клуба «Валдай», профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Добавим, что, судя по опросу компании TNS, в кругу семьи одинаковое число украинцев используют как русский, так и украинский языки (по 49% респондентов). Исследование было проведено в июне 2019 года, то есть уже после потери Киевом преимущественно русскоязычных Крыма и Донбасса.
Впрочем, в пользу того, что нагнетание русофобии и дерусификации делает свое дело, может свидетельствовать опрос об уровне ксенофобии, который провел в сентябре Киевский международный институт социологии (КМИС). Для каждой этнической группы из списка респонденты отвечали, насколько близкие отношения они готовы допустить с представителями этой группы. Всего семь вариантов: от «как членов своей семьи» (1) до «не пускал бы на Украину» (7). Средняя оценка, данная русским, проживающим на Украине, – 5,03.
То есть граждан Украины, идентифицирующих себя как русских, большинство опрошенных не готовы видеть даже как «жителей Украины», не говоря уже «как коллег по работе», «как соседей» или «как близких друзей». «Самые нежелательные группы среди тех, кто сейчас живет на Украине – цыгане (где-то так уже было) и русские граждане Украины. И никакого нацизма», – комментируют данные КМИС авторы Telegram-канала «Опросы и замеры».
«Люди на Украине затравлены, они в ужасе. Я же беседовал с теми, кто оттуда вырвался. У большинства ассоциации с гестаповскими методами и государственным терроризмом. Людей хватают прямо на улицах и тащат на фронт, за хлебом нельзя спокойно выйти из дома. Людей ни за что могут привести в СБУ, где будут мучить, пытать и могут даже убить. Когда люди находятся в плену у гестапо, к ним же бесполезно подходить с социологическими опросами, правда? Как можно доверять опросам, которые проводили бы в концлагерях? Это абсолютно нелепая история», – говорит сенатор Климов.
По мнению Климова, за последние восемь лет усилия киевских властей привели к тому, что «простые украинцы даже мысленно боятся признаться в симпатиях к русским». «Сейчас проявляется результат восьмилетней гнусной русофобской работы. Вспомните: за те же восемь лет – с 1933-го по 1941 годы из немцев сделали фашистов, нацистов, гестаповцев, эсэсовцев», – подчеркнул сенатор.
Отметим, что лишение коренных жителей возможности использовать другие языки, кроме государственного, – один из определяющих признаков фашистских режимов, о чем свидетельствует история XX века. Так, в Италии времен Муссолини жесткая политика ассимиляции велась по отношению не только к славянам (словенцам и хорватам, живущим на северо-востоке страны, было запрещено давать детям славянские имена), но даже к немцам Южного Тироля. Само словосочетание «Южный Тироль» было запрещено и изменено на итальянское – Альто-Адидже. Любопытно, что ситуация не поменялась даже с началом союза Муссолини и Гитлера. В 1939 году тирольским немцам был предоставлен выбор – отказаться от родного языка и культуры либо уехать в Третий рейх.
В самом рейхе под запрет (с изъятием книг, закрытием школ, отправкой национальной интеллигенции в концлагеря) попал язык лужицких сербов, потомков коренного славянского населения Восточной Германии. С оккупацией в 1940 году Эльзаса был «отменен» французский язык – обычной практикой стали языковые патрули и сожжение ненемецких книг. Излишне напоминать о том, каким образом нацисты решали национальный вопрос на оккупированных территориях СССР, включая Украину.
Чему политика Киева определенно не соответствует, так это действующим европейским нормам, на которые Украина как кандидат в ЕС якобы ориентируется, и международным конвенциям, которым Киев якобы верен. Так, Европейская хартия региональных языков или языков меньшинств, которую Украина подписала и ратифицировала еще в 2000-е, подразумевает: если язык используют от 2% до 10% носителей в том или ином регионе, то он приобретает статус регионального. Впрочем, еще тогда в Киеве хартию толковали как документ, защищающий лишь исчезающие языки, а русский на Украине пока к таковым не относится.
Даже если признавать русскоязычных граждан Украины лишь нацменьшинством, то отметим – существует Декларация ООН о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам. Документ дает право «использовать свой язык в частной жизни и публично, свободно и без вмешательства или дискриминации в какой бы то ни было форме» (п. 1 ст. 2 Декларации).
Киевская языковая политика противоречит и европейской практике. Например, Финляндия отнюдь не считает угрозой себе существование шведской общины (чуть более 5%), чей язык признан вторым государственным. В Швейцарии – четыре равноправных официальных языка: немецкий, французский, итальянский и ретороманский (на последнем говорят не более 70 тысяч человек). В Бельгии, как известно, два государственных языка – нидерландский и французский, а в Испании, помимо кастильского, на региональном уровне признаны баскский, каталонский и другие языки, чье использование было запрещено при диктатуре Франко.
Если на Украине провести нормальную демилитаризацию, устранить неонацистский режим и его последствия, то через некоторое время значительная часть людей перестанет бояться и прятаться, вернется к норме, заметил сенатор Климов.
Царев добавляет, что последние восемь лет Россия выступала за неукоснительное выполнение Минских соглашений, «и многие надеялись, что языковая проблема каким-то образом рассосется». «Но в результате получили то, что получили. Результаты соцопроса – это последствие наших ошибок. И в том, что сейчас русские отказываются от своей идентичности, русского языка, что русскоязычные сражаются на стороне ВСУ – в значительной степени есть наша вина. Восемь лет мы фактически оставили их один на один с украинской пропагандой, и все это принесло такие плоды», – подытожил Царев.
