Протесты в Армении в перспективе могут стать антироссийскими

Вся эта история разворачивалась постепенно и началась не вчера. Можно, к примеру, вспомнить беспорядки декабря 2013 года во время визита в Армению Владимира Путина. Протест не был в чистом виде антироссийским, скорее, экономическим. Грядущее вступление Армении в Таможенный союз грозило автоматическим повышением тарифов, – так всегда бывает, когда государство с заведомо более слабой экономикой начинает играть по правилам более стабильного объединения. Вступи Армения каким-то чудом в Евросоюз, еще не такие повышения начались бы, причем не только по части энергетики. Тем не менее пафос выступлений декабря 2013-го был направлен именно против Таможенного союза. Оппозиция спекулировала на том, что российские энергетические структуры, по сути, приватизировали армянские, а компания «Электрические сети» стала «дочкой» «Интер РАО».

Флаги Евросоюза, которые как-то сами собой возникли в толпе протестующих, все же заставляют думать о «майданном» характере происходящего

В стране выросло целое поколение, которое уже не помнит живописную картину труб «буржуек» из каждого окна в Ереване и полагает российский бизнес чуть ли не «агрессором». Когда электричества вообще не было, никто вопросами тарифов не задавался, теперь же электричество есть, и можно вести разговоры о том, что Россия «втянула» Армению в ТС. В рамках такой риторики очень легко манипулировать фактами. Легко забыть о стабильности экономического положения, которое дает ТС, о военной безопасности, об упорядочении правил игры в бизнесе, о росте товарооборота, который, в свою очередь, гарантирует социальные программы. В итоге обсуждаются рост тарифов и неэффективность администрации Сержа Саргсяна.

С последним доводом отчасти можно согласиться. Президентские выборы 2013 года показали удивительный результат оппозиции: Раффи Ованесян набрал 36% голосов при отвратительной избирательной кампании, отсутствии личной харизмы и структурированных взглядов, помимо «долой всех». Это было типичное протестное голосование, люди шли на выборы именно против Саргсяна, а не за Ованесяна. Дальнейшие неудачи «лидера оппозиции», провал кампании в Совете старейшин и падение рейтинга только подтвердили этот тезис.

В том же 2013-м, только в ноябре, за месяц до визита Путина, в Ереване произошли столкновения, аналогичные нынешним, но меньше по масштабам. Коктейли Молотова, дымовые шашки, недоделанная, чисто армянская по сути своей баррикада, 20 человек арестовано, 30 задержано, 9 госпитализировано. Лидер партии «Цехакрон» Шант Арутюнян, затеявший этот шабаш, назвал происходившее «революцией». Мероприятие называлось «Марш миллиона масок», реально участвовало 100–150 человек, никаких внятных лозунгов миру предъявлено не было.

Возможно, это была проба пера. Сейчас есть соблазн практически всё, что происходит на пространстве бывшего СССР с участием толпы на улице, записать в «майданы». Полностью отрицать попытки устроить новые «цветные революции» в дружественных России странах, конечно, нельзя, но сейчас уже есть голоса, предлагающие забыть об украинском опыте в силу специфичности каждого отдельного случая. Специфичность специфичностью, но до начала этого года Ереван действительно был пристанищем для целого сонма разнообразных НКО, которые проводили там многочисленные слеты и круглые столы. Теперь эпицентр подобной деятельности переместился в Тбилиси (с базой в британском посольстве), но еще буквально на днях красивый, теплый, приветливый Ереван был идеальной территорией для подобной работы. Раскачивание собственно Армении (а не только вербовочная работа по третьим странам) весьма активно велось начиная с 2012–2013 годов. В том, что армянские власти не обращали внимания на формирование протестного ядра и структурирование прозападной оппозиции, и заключается искомая специфика.

Причем речь идет не только об американских или европейских представителях в НКО и политических организациях. Большие вопросы есть также к армянской диаспоре, которая крайне недовольна любой формой власти в Армении начиная с 1991 года. Ереван всегда последовательно ограничивал возможности диаспоры влиять на внутреннюю обстановку в республике, а также постоянно попрекал Спюрк за нежелание вкладывать деньги в экономику Армении. Спюрк, который состоит в основном из потомков выходцев из Внешней Армении и Киликии, сосредоточен не на интересах современной Армении, а на проблемах исторических, морально-этических, гуманитарных. Это раздражало все правительства в Ереване. Вот и сейчас ведутся разговоры о том, что за партией «Наследие» Раффи Ованесяна стоят именно представители Спюрка, а за мелкими экстремистскими группами типа «Цехакрона» – НКО.

На эту тему
• "Армянский майдан" подпитывается электричеством
• Россия должна сделать жесткие выводы из трагедии в Гюмри
• Общественное мнение: Если Саргсян «включит Януковича», Армению разорвут на несколько частей
• Российский солдат вновь совершил убийство в Армении
• Рубен Сафрастян: Обама обещал, но соврал своему же народу
• Сергей Худиев: Итог революции всегда предсказуем
• Арсине Затурян: Передаю привет всему миру – мы здесь
• Путин: Геноцид армян был воспринят Россией как собственное горе
• Лондон сделает Тбилиси центром антироссийской идеологической обработки
• Турция связала создание своей системы ПВО с геноцидом армян
• Левон Барсегян: Бардак в российской воинской части – это уже факт

Когда выборы 2013-го все-таки были выиграны, окружение Сержа Саргсяна, видимо, посчитало, что дело сделано – и расслабилось. То, что эта власть действительно показывает чудеса неэффективности, бесспорно. Даже нынешнее решение об удорожании тарифов на 16% можно было реализовать иначе. Да, для «Интер РАО» это чистый бизнес, а тарифы в Армении и так близки к себестоимости. Но правительство могло провести с «Интер РАО» консультации о реструктуризации тарифов, договориться не об одноразовом, а о постепенном их повышении, что было бы воспринято обществом не так болезненно. Парламент мог бы создать согласительную комиссию, а не голосовать за данный законопроект «одним днем».

Важный момент: в протестных акциях не участвуют парламентские партии. Не видно на площадях и пенсионеров с бюджетниками, по которым повышение тарифов должно ударить в первую очередь. Доминируют молодые люди, студенты – типичный резерв такого рода акций. Структура армянского социума заметно изменилась за последние годы, и общественные настроения, особенно среди молодежи, не слишком радуют. При этом российское посольство в Ереване и Россотрудничество, весьма склонное к самопиару, оказались в своем репертуаре, то есть не делали ничего практически полезного.

Конечно, говорить о массовом росте именно антироссийских настроений нельзя. Но заметен крен именно в сторону европейской и американской составляющей. А флаги Евросоюза, которые как-то сами собой возникли в толпе протестующих, все же заставляют думать о «майданном» характере происходящего, как бы банально это ни звучало.

Протесты в Киеве тоже начинались как антиолигархические. Но уже сейчас в Ереване координация акций идет через социальные сети, подвозится еда и вода, откуда-то берутся палатки и бутылки. Внутренняя обстановка в Армении (социальные вопросы, безработица, эмиграция), безусловно, на первом месте, но и полностью отрицать наличие некоего управляющего центра нельзя.

Другое дело, что происходит это всё чисто по-местному. Показателен случай, когда протестующие не смогли сформировать группу из пяти человек для встречи с президентом Саргсяном, который уже согласился их принять. Не договорившись, пошли блокировать проспект Баграмяна, хотя полиция изначально не собиралась прогонять их с площади. Тем, кто все это затеял, будет трудно добиться хотя бы формального единства в рядах оппозиции даже при наличии управляющей силы.

Оппозиция как бы есть в лице ряда партий, более или менее крупных, но в то же время ее вроде как и нет, поскольку не существует внятных лозунгов (кроме «долой»), серьезных политических и экономических программ. Нет и общего антироссийского настроя, хотя недавние трагические события в Гюмри серьезно накалили обстановку вокруг военных баз. Люди скорее настроены против действующей власти, а не против власти вообще и, как следствие, против проводимого Саргсяном курса на сближение с Таможенным союзом и Россией. Но неприязнь эта переносится и на фигуру Путина, который с подачи оппозиционной прессы, ориентирующейся на западные стандарты пропаганды, преподносится чуть ли не как агрессор, а главный инструмент «агрессии» – российские компании, Таможенный союз и аффилированные с ними армянские предприятия.

Словом, нельзя сказать, что кризис в Армении – результат исключительно внутренних проблем. Да, внутренние проблемы – непосредственный повод. Бездействие правительства – катализатор. Общий вектор протестной идеологии пока направлен только против правительства, но в перспективе связан с идеей изменения внешнеполитического курса Армении. Отрыв Армении от общих связей и судеб с Россией возможен не через прямую антироссийскую агитацию, а завуалированно, через «черный ход», когда под экономическими и социальными лозунгами сперва пробно, а затем и более внятно протаскивают идею смены всех политических ориентиров.

Правительство Армении получило важный урок – не надо подставляться. Сейчас не то время, чтобы позволить себе средиземноморский тип поведения, когда всё медленно, по-братски и с остановками на перекур. Нет внутренних проблем – не будет и внешних. Но пока сохраняется надежда на то, что конфликт удастся погасить, тем более что для Еревана такого рода протесты – событие не уникальное.

Другое дело, что в Армении можно ожидать всякого. Главное – не давать для этого повод.