Грядет «цунами граждан»

Позиция Брюсселя в отношении подавления протестов на Украине и в Боснии и Герцеговине демонстрирует политику двойных стандартов, заметил во вторник глава комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов. По его словам, «волнения в Боснии и Герцеговине подавляются жесткими действиями полиции, против протестующих применяются светошумовые гранаты, резиновые пули и водометы». «Но как следует из заявлений функционеров Евросоюза, Брюссель в случае Тузлы, в отличие от Киева, целиком на стороне властей», – сообщил Маргелов.

Есть основания считать, что речь в дальнейшем может идти о смене элит на всем пространстве бывшей Югославии

Напомним, в субботу глава миссии ЕС в Сараево Петер Серенсен призвал протестующих к порядку, заявив, что «граждане имеют право выражать свое неудовольствие и мнение только ненасильственным путем». Серенсен даже поблагодарил полицейских и бойцов спецподразделений, рассеявших в пятницу агрессивные толпы протестующих с помощью водометов, резиновых пуль и светошумовых гранат. «Мы благодарим силы правопорядка и чрезвычайные службы за их усилия в экстремально сложных обстоятельствах», – заявил он.

В тот же вечер верховный представитель по Боснии и Герцеговине Валентин Инцко не исключил даже интервенции войск Евросоюза в страну, если волнения там будут усиливаться.

Однако уже к вечеру в понедельник из уст представителей Евросоюза зазвучали призывы «солидарности» с протестующими. Глава европейской дипломатии Кэтрин Эштон, «курирующая» в том числе и киевский Майдан, выступая в Брюсселе по итогам заседания совета ЕС по иностранным делам, подчеркнула: «Самое важное, чтобы руководители в Боснии и Герцеговине слышали, что говорят представители населения». Впрочем, баронесса Эштон оговорилась, что еврочиновники «решительно осудили совершенные акты насилия».

И, наконец, во вторник зампред делегации Европарламента по сотрудничеству со странами Юго-Восточной Европы Елко Кацин по «Радио Сараево» заявил, что поддерживает протесты. 

Полицейский бунт

В этой связи весьма любопытно звучит сообщение, которое прозвучало во вторник из Белграда. Полицейский профсоюз сербской столицы не исключил, что может принять сторону протестующих, если беспорядки из Боснии перекинутся на Сербию.

«Это будет не впервые в истории, когда и те, от которых власть ожидает защиты своих кресел и функций, – люди в синей форме – присоединятся к униженным и бесправным, когда они выйдут на улицы», – говорится в документе. Профсоюзы напоминают, что «подобное не так давно уже происходило в Сербии». «Подобное» – это, без сомнения, «бульдозерная революция» 2000 года в Югославии, первая в череде «цветных революций». Судя по заявлению белградских полицейских, новая волна насильственных смен режимов может захлестнуть и «колыбель революции».

Напомним, что сербские силовики выразили свою солидарность с боснийскими мусульманами – и это впервые со времен войны 1992–1995 годов, во время которой сербы и боснийцы были врагами.

Опора на люмпенов

К событиям в Боснии, равно как и к украинскому Майдану, не последнее отношение имеет структура, сформированная на основе первого «цветного» движения – сербского «Отпора», отмечает в беседе с газетой ВЗГЛЯД научный сотрудник Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения РАН Анна Филимонова.

В событиях в боснийской Тузле и на киевском Майдане есть еще одна сходная черта – социальная база протестующих. В БиГ костяк протеста составляют безработные мужчины среднего возраста (уровень безработицы в стране – 27,5% трудоспособного населения, по неофициальным данным – не менее 44%). Среднемесячная заработная плата, по опубликованной статистике, 420 евро, почти каждый пятый гражданин живет в нищете. На киевском Майдане, судя по недавнему соцопросу, 15% составляют рабочие (для ряда квалифицированных рабочих реальная зарплата в Украине не превышает 2–2,5 доллара США в час), 13% отнесли себя к «временно не работающим». 90% участников постоянно действующего Майдана – мужчины, 56% из них – в возрасте 30–56 лет.

Социальное недовольство в обеих странах может быть использовано для «раскачки» политического конфликта. «Как на Украине, так и в Боснии и Герцеговине активную роль играет фактор внешнего воздействия со стороны Запада», – отмечает Анна Филимонова.

На эту тему
• Полиция Белграда заявила о возможности перехода на сторону протестующих
• Евгений Крутиков: Майдан на Балканах
• Маргелов: Позиция ЕС в отношении Сараево показывает политику двойных стандартов
• Протестующие подожгли дворец президента в Сараево
• Более 130 человек пострадали при беспорядках в Боснии и Герцеговине

Конфликты развивались по разным сценариям, подчеркивает эксперт: если в Боснии первой на применение силы пошла полиция, что сразу вызвало якобы ответную реакцию погромщиков, то на Украине можно было наблюдать изначальную агрессию именно со стороны демонстрантов, притом что спецназу до последнего момента было запрещено отвечать силой.

«Но в принципе, в обоих случаях речь идет о государственных переворотах, о смене конституционно-правового порядка с заменой политической элиты – с целью того, чтобы подтянуть Украину сначала в ЕС, а затем в НАТО, а Боснию – сначала в НАТО, а затем в ЕС», – отмечает Филимонова.

Эксперт не исключает, что за спиной у манифестантов в Боснии стоят те же структуры, которые стояли за свержением Слободана Милошевича в Белграде в 2000 году. «За обеими группами стоит один и тот же координационный центр – CANVAS (Centre for Applied Nonviolent Action and Strategies, Центр прикладных ненасильственных действий и стратегий), – предполагает Филимонова. – Международный центр CANVAS был создан на базе движения «Отпор!»; возглавляет этот центр Срджа Попович – тот самый, который был организатором первой «цветной революции», произошедшей в Сербии 5 октября 2000 года».

По мнению Филимоновой, в БиГ речь идет о радикальной «зачистке» политической элиты – прежде всего в Федерации Боснии и Герцеговины (мусульмано-хорватском государственном образовании, которое наряду с Республикой Сербской составляет конфедеративную Боснию и Герцеговиной) – с дальнейшим прицелом на «зачистку» элиты в Республике Сербской. «Есть основания считать, что речь в дальнейшем может идти о смене элит на всем пространстве бывшей Югославии», – отмечает Филимонова.

Привлекается внимание международной общественности – по словам Филимоновой, «в первую очередь ЕС и ООН, очевидно, для введения широких санкций и усиления международного присутствия». «Целью этого является изменение существующего положения, пересмотр Дейтонского соглашения», – отмечает эксперт. Дейтонское соглашение завершило войну в Боснии, создав конфедеративное государство из двух частей: Республики Сербской и мусульмано-хорватской Федерации Боснии и Герцеговины.

«Обратите внимание, что среди всех 37 пунктов программы «Новая Босния», которые выдвинули так называемые повстанцы – группа Revolt, помимо требований социально-экономического характера, есть два главных пункта: пересмотр Дейтонских договоренностей и вступление Боснии и Герцеговины как унитарного государства сначала в НАТО, а потом в ЕС», – подчеркивает эксперт. «Создание единой Боснии» означает уничтожение Республики Сербской, отмечает Филимонова.

О том, что бунт «рассерженной молодежи» в Боснии грозит ликвидацией Республики Сербской, пишет и журналист Евгений Крутиков в своей колонке в газете ВЗГЛЯД. По его мнению, при ближайшем рассмотрении заметно, что эти события имели более серьезную подоплеку, в которую может быть вовлечена и Россия.

Ностальгия по стиральному порошку

Агентство Reuters во вторник обнародовало репортаж из города Тузлы, в котором и зародилась волна беспорядков, докатившаяся до Сараево. В частности, оно цитирует инженера-химика Энвера Мемедовика, который общался с репортерами у ворот закрытой фабрики некогда популярного в стране моющего средства «Дита». Это средство использовали когда-то все хозяйки бывшей Югославии. Мемедовик говорит, что «Диту» купил какой-то магнат из столицы, который собирается распродать фабрику. «Именно это случилось со всеми заводами, после того как их приватизировали», – сетует горожанин.

Если во времена социалистической Югославии Тузла была центром металлургической и химической промышленности, то сейчас это пустырь и дом для одного из пяти из 27% безработных, согласно официальной статистике.

Местная власть в Боснии разделена между десятком кантонов федерации – автономными областями, где проживают в основном боснийцы-мусульмане и хорваты. Именно власти одного из таких кантонов и распродали «Диту» и другие заводы в Тузле.

Каждый кантон имеет своего собственного премьер-министра и кабинет с многочисленными чиновниками. При этом по меньшей мере 40% работающего населения занято в государственном секторе, а парламентарии зарабатывают около 3500 евро в месяц, что почти в 10 раз больше среднемесячной заработной платы.

В почти 100 предприятиях, включая «Диту», рабочие вообще не получали зарплаты в течение двух лет. Многих из них уволили, и они ночевали у завода, пикетировали правительство, но добиться выплаты заработанных денег так никто и не смог. Теперь к протестующим рабочим присоединилась молодежь, митинги перестали быть ненасильственными.

Власть в стране разбросана не только по кантонам. Возглавляет Боснию президиум, состоящий из трех членов государствообразующих народов, которые никак не могут найти общий язык.

От хаотичного перехода к капитализму пострадали все бывшие республики Югославии, напоминает агентство, но в Боснии, где во время этнических войн 1992–1995 годов погибли более 100 тыс. человек, ситуация особенно опасная. Боснийский министр безопасности Фахрудин Радончич обвинил кантональные власти в ограблении собственного народа. Он предупредил о «цунами граждан», если власть будет бездействовать.