«Мы хотим Бога»

Консервативный тренд, о котором газета ВЗГЛЯД писала не единожды, не может не нуждаться в институциональном оформлении, в частности в общественных организациях, которые бы выступали за новую логику общественного устройства и пропагандировали традиционные ценности.

Сегодня мы видим, как общество постепенно готовится к глобальной трансформации матрицы своего существования

Одна из самых заметных организаций консервативного толка – «Божья воля», ставшая известной благодаря многочисленным акциям и выступлениям ее лидера – Дмитрия Энтео (Цорионова). Так, например, активисты организации 6 мая пришли на митинг оппозиции, чтобы агитировать протестующих за традиционную семью: этот эпизод обошел все новостные агентства.

В интервью газете ВЗГЛЯД Энтео рассказал о том, как работает «Божья воля», в чем ее цель и почему позицию организации поддерживает столь значительное количество граждан страны.

ВЗГЛЯД: Дмитрий, ваша организация стала очень популярной в последнее время, и возникает много вопросов вполне прикладного характера: кто вас финансирует, чем вы занимаетесь в свободное от акций время?

Дмитрий Энтео: Движение наше зависимо только от Бога. Финансируется из наших скромных личных средств. Я в свободное время от общественной деятельности являюсь пономарем православного храма.

ВЗГЛЯД: То есть это ваша работа – вы пономарь?

Д. Э.: Да.

ВЗГЛЯД: Второй вопрос из этой же серии: вас кто-то курирует из высших церковных иерархов? Называется имя о. Всеволода Чаплина, например...

Д. Э.: Вы знаете, есть множество опытных священников, с которыми мы находимся в теплых отношениях, с которыми мы советуемся, к мнению которых прислушиваемся, но мы в первую очередь – общественное движение. Мы делаем то, что сами считаем нужным, и не перекладываем ответственность за то, что мы делаем, на кого-нибудь другого.

Действительно, у нас есть наставники, и тут нечего скрывать. Я не могу назвать отца Всеволода Чаплина таким наставником, хотя с ним мы тоже общаемся и спрашиваем, как лучше, рассказываем о тех или иных наших идеях, его мнение для нас очень важно. Есть еще целый ряд священников, с которыми мы советовались и советуемся. У каждого есть свои духовники, но никакого «кураторства», конечно, нет и не будет.

ВЗГЛЯД: Есть священники в РПЦ, которые относятся к вам очень настороженно. Самый яркий их представитель – о. Андрей Кураев, который довольно резко высказывается о вас и ваших акциях. Не кажется ли вам, что ваша позиция в некотором роде раскалывает Церковь? Она очень резко разделяет ваших сторонников и ваших противников.

Д. Э.: Это началось не с нас, это началось намного раньше. Я не буду вдаваться в историю, напомню, что процесс над печально известной нам панк-группой и отношение к их поступку не обошлись без размежевания. Действительно, находились священники, которые говорили о том, что их поступок не требует никакого наказания, мы должны их простить без покаяния и чуть ли ни блинами угощать.

Но во время молитвенного стояния у храма Христа Спасителя святейший патриарх Кирилл назвал подобных священников «предателями в рясах» за их позицию. Может быть, защита панк-группы была просто неудачным миссионерским ходом того или иного пастыря, но нас критикуют именно такие пастыри.

Отмечу, что существует ряд догматических вопросов, по которым есть разделение. Мы максимально консервативны в самом вероучении и стараемся верить так, как верили все святые всегда и везде. К сожалению, сейчас появляются модернисты, у которых свой взгляд на эти проблемы.

Самый банальный пример – желание совместить теорию эволюции и православное богословие. Это догматически невозможно по целому ряду причин, но некоторые люди хотят так сделать, думая, что они умнее святых отцов.

ВЗГЛЯД: Вы говорите, что патриарх Кирилл осудил священников, выступивших в поддержку Pussy Riot. Но вместе с тем когда он же выступал с проповедью в храме Христа Спасителя в первое воскресенье Великого поста, он сказал: «Когда мы встречаем человека, который утверждает, что борется за чистоту православия, но в его глазах горит огонь гнева, он готов поколебать основы церковного бытия, чтобы защищать православие. Если мы не находим любви, а находим гнев – это первый признак того, что перед нами волк в овечьей шкуре». Как вы считаете, не относятся ли эти слова в том числе и к вашей деятельности?

Д. Э.: Эти слова были сказаны, естественно, не о нас. Есть такой «реформатор» Церкви, достаточно известное лицо в кругах политологов, который решил «реформировать» РПЦ, уничтожив иерархию Церкви и создав сеть независимых приходов, при этом говоря о том, что выступает за православие. Я думаю, что эти слова относятся именно к нему.

Для нас патриарх Кирилл – непоколебимый авторитет, и мы действительно все на него равняемся, и мы действительно делаем все возможное, чтобы выйти на тот уровень профессионализма, при котором он всегда мог бы опираться на нас в общественном пространстве.

Что касается гнева, то есть понятие праведного гнева, и мы знаем, что когда Господь Бог гневается, не по-человечески, конечно, но он, тем не менее, отторгает зло, он не приемлет его и не примиряется с ним. Как Господь, абсолютно кроткий и смиренный, взял кнут и выгнал продающих и покупающих из храма, дав нам образ того, как мы должны из храма своей души выгнать стяжательство и надежду на деньги, а не на Бога, так и мы не должны быть толерантны к греху во всех его проявлениях, особенно когда речь идет о вопросах национальной безопасности.

В нашем деле, в нашем охранительном призвании бывает достаточно сложно не впасть в гнев, приходится постоянно повторять то, что человек, который делает даже совершенно противное благочестию и даже, более того, агрессивное, подрывающее устои нашего общества дело, – он такая же заблудшая овца, как и все мы. Я совершенно согласен с тем, что нельзя все сводить только к борьбе, но когда мы защищаем саму структуру нашего общества, духовные ценности, то, безусловно, кому-то может показаться, что это несколько более воинственно, чем они привыкли думать. Православие – это религия воинов, поэтому здесь я не вижу никакого противоречия.

ВЗГЛЯД: Вы говорили о том, что слова патриарха Кирилла обращены к некоему «реформатору», вы не могли бы сказать, кто это?#{religion}

Д. Э.: Если я правильно понял, это Станислав Белковский.

ВЗГЛЯД: Вот вы говорите о том, что праведный гнев, христианство – это религия воинов...

Д. Э.: ...любви, в том числе и воинственной.

ВЗГЛЯД: Но ведь Христос говорил, что нужно прощать врагов, любить врага.

Д. Э.: Во-первых, Господь учил о том, что если брат больше семидесяти раз прегрешит перед нами и скажет «каюсь», тогда его прости, а всепрощение, как говорят святые, – путь к злодейству.

ВЗГЛЯД: А левая щека?

Д. Э.: Если тебя ударили, оскорбили, то ты должен постараться не отвечать с Божьей помощью, Его силой, Его благодатью. Но если кто-то ударил твоего брата, твою сестру, твою Церковь, твое Отечество, неужели мы должны стоять и смотреть? Неужели стояли святые: святой Иоанн Златоуст, Александр Невский, Дмитрий Донской? Мы – не христиане, если проходим мимо, когда видим торжество зла, видим, как избивают слабого, насилуют девушку, оскверняют святыню. Если мы проходим мимо, мы не знаем, кто такой Иисус Христос.

ВЗГЛЯД: При этом вас не смущает, что иногда ваши акции находятся на грани закона? Вашу потасовку на одной из последних акций, во время митинга 6 мая, можно трактовать как хулиганство, например. И это нарушение законов уже вполне светских.

Д. Э.: На самом деле что касается акций, то у нас их много. За последние 10 дней у нас было около шести акций, в течение которых мы раздали около 30 тысяч листовок о православной вере, многие сотни книг, поздравляли ветеранов, записывали свидетельства о чудесах Божьих во время войны, устраивали пикеты у посольства Франции, кормили бездомных.

ВЗГЛЯД: Но и на митинге вы были?

Д. Э.: Мы ходили 6 мая на митинг оппозиции, но туда пошли только те из наших активистов, кто действительно этого хотел, их предупреждали об опасности этого мероприятия, потому что мы не знали, как присутствующие там люди отреагируют.

Мы просто собрались, надели на себя футболки с символом французского движения сопротивления против содома и пошли туда, у нас было два флага «Москва – не Содом» и листовки с таким же символом традиционной семьи: мама, папа и два ребенка, – с текстом о семейных ценностях, о том, что сегодня надо сохранить семью, на нее ведется атака.

Мы начали общаться с людьми, объяснять им свою точку зрения. Мы раздавали листовки, все было в рамках закона и в достаточно дружелюбной манере.

Затем на нас напали, сломали флаги, набросились, начали бить кулаками, палками, выдирать волосы. И это было страшно.

Мы не думали, что это может так закончиться. Правда, меня очень удивило: а почему нельзя говорить о ценностях семьи? Почему люди с теми же имперскими флагами могут находиться на митинге, а мы – нет?

Уже два года на этих митингах оппозиции проводятся постоянно в той или иной форме гей-парады. 1 мая год назад я видел, как по центру города идет гей-парад со знаменами, сразу за «Левым фронтом». Сейчас 1 мая это снова повторилось на марше левых радикалов, а «Яблоко» на 8 марта устроило подобные митинги – их флаги и флаги ЛГБТ были рядом.

Естественно, мы категорически против. Под видом политической оппозиции у нас насаждается содом. Что же касается закона, мы в подавляющем большинстве случаев, если не во всех, держимся в рамках закона, для нас это правило. Мы понимаем: кто нарушил закон – тот проиграл. Я могу вспомнить едва ли не единственный случай, когда черта была преступлена: когда возле здания Думы содомиты начали целоваться. Впрочем, мы, в отличие от националистов, их не били, а просто закидали их яйцами.

ВЗГЛЯД: А вот когда вы пришли в офис «Яблока»?

Д. Э.: Нужно понимать, что дьявол – он еще и клеветник. Нам бывает достаточно сложно, потому что наши действия очень искажаются, самым беспардонным образом. Давайте поговорим о «Яблоке»: мы туда пришли, очень вежливо поговорили с охранником, спросили, есть ли кто-нибудь из сотрудников, нам сказали, что нет.

Хорошо. Мы взяли бесплатный раздаточный материал, получили разрешение его забрать: там были книги о несуществующих дворцах патриарха Кирилла, о школах феминизма, брошюры против программы «Двести храмов» и т. д. Сергей Митрохин потом начал в своем «Твиттере» писать, что мы ворвались, все разгромили, кричали, что мы за Путина и «Народный фронт», хотя я и не знал, что такая организация есть – «Народный фронт», до этого. Мол, мы украли эту литературу.

И пошла волна дезинформации, достаточно неприятно было.

Хотя, действительно, и Митрохина, и партию «Яблоко» мы считаем не только врагами Церкви и Бога, но и врагами России. Они – главные враги каждого нового храма, который возводится в Москве, у них сработаны схемы, они ездят с общественного слушания на общественное слушание, работают с муниципальными депутатами. Новые храмы не строятся, а значит, меньше счастливых людей, меньше людей, которые могут причащаться, меньше пожилых людей, которые будут ходить в храм, меньше социальных центров. Логично, что они же выступают за гомосексуализм и за аборты.

ВЗГЛЯД: А почему вы так негативно относитесь к гомосексуализму? Ведь они никому не мешают и спокойно там себе живут и живут. То есть какая разница, с кем, извините, у человека любовные отношения, по большому счету? Вроде бы не очень хорошо залазить кому-то в постель.

Д. Э.: Дело в том, что мы ни к кому в постель не залазим. То есть мы не подойдем на улице к гомосексуалисту и не нападем на него. Никогда мы не будем врываться в какое-то из их мест, где они собираются. Но как только они приходят в общественное пространство, как только они пытаются сместить понятие нормы для общества, то тут уже нельзя не сопротивляться.

И, как говорит Центр исследования семьи в США, государственные меры по ограничению пропаганды гомосексуализма сокращают число гомосексуалистов на 70%. Это абсолютно логично, потому что они не размножаются естественным путем. Они размножаются развращением. И подавляющее большинство гомосексуалистов – это люди, которые имели именно первый такой опыт.

Чем гомосексуализм вообще оборачивается для общества? Что он дает обществу? По статистике американского Центра контроля заболеваний в США (это государственная структура), гомосексуалисты болеют СПИДом в 44 раза чаще, чем обычные люди. Не на 44%, а в 44 раза! В 40 раз чаще – гепатитом, в девять раз больше суицидов.

А чем это заканчивается, мы видим на примере той же самой Норвегии, когда гомосексуализм преподается как норма не только в школах – в детских садах. Или в Голландии, или в Канаде, когда христианская семья не может усыновить ребенка из-за своего неправильного, как они считают, отношения к этим самым меньшинствам.

Если сегодня мы будем толерантными, то завтра у нас будет диктатура меньшинств. Более того, метафизический смысл этого – это знание того, что это великая мерзость перед Богом, он наказывает народы вплоть до полного истребления за терпимое отношение к греху. Когда мы были у партии «Яблоко», мы передавали господину Митрохину соль с Мертвого моря, на пачке было даже написано, что она собрана на месте древних городов – Содома и Гоморры.

ВЗГЛЯД: Дмитрий, вот недавний пример из Волгограда. Четыре подонка убили и изнасиловали человека, потому что он, как они это заявили на следствии, был гомосексуалистом. Был ли он действительно гомосексуалистом или не был – это не очень понятно, расследование продолжается. Но при этом нетерпимость к меньшинствам – не приводит ли она, на ваш взгляд, к довольно тяжелым последствиям? К тому, что людей начинают убивать? И не такие люди, как вы, конечно, начинают, а бывшие уголовники какие-нибудь, которые тоже не любят гомосексуалистов.

Д. Э.: В этой истории действительно непонятно, кем был человек, упокой Господь его душу. И я считаю, что любое насилие по отношению к представителям ЛГБТ-сообщества провоцирует исключительно само ЛГБТ-сообщество.

ВЗГЛЯД: А что значит «провоцирует»?

Д. Э.: Когда геи выходят ритуально целоваться перед Государственной думой, перед многими десятками телекамер и думают, что это не вызовет ответной реакции тех людей, которые делают все возможное, чтобы защитить понятие нормы для общества, они заблуждаются. Вызовет.

Мы действительно отстаиваем теократические принципы в построении общества, но при этом сама форма управления может быть любой

Если вспомнить, по-моему, не так давно в Воронеже около 15 ЛГБТ-активистов приехали из Москвы (в Воронеже, наверное, своих гомосексуалистов не нашлось), около двух тысяч человек вышли тогда на площадь, закидали их снежками, отобрали у них баннеры. То есть они сами это провоцируют. Многие представители ЛГБТ-сообщества, сами гомосексуалисты категорически против того, что делает какой-нибудь Николай Алексеев или Елена Костюченко, официальные представители «прав меньшинств».

Я могу рассказать другой случай. Этой зимой мы гуляли по Красной площади и видели молодого человека, по его внешнему виду было очень похоже, что он нетрадиционной ориентации. Мы к нему подошли, он дрожал от холода, был в легком пиджаке, мы спросили, что с ним. Он сказал, что приехал из Киева, у него нет с собой денег, нет теплой одежды. Мы предложили ему позвонить Елене Костюченко, чтобы она его приютила. Елена Костюченко – это одна из организаторов ЛГБТ-акций.

Он ей написал или позвонил, но она сначала сказала, что поможет, а потом ему отказала. Он оказался на улице, и мы его приютили. Сначала один мой друг, а потом и мы. Он ночевал у нас с супругой. Мы его накормили, поговорили с ним, дали ему все, что ему нужно. Вот – приехал ЛГБТ-активист на какую-то из акций в поддержку ЛГБТ, но отсюда он уезжал уже другим человеком, понимаете?

Так что, поверьте, если они не будут в общественном пространстве показывать, что гомосексуализм – это норма, не будет этой атаки, никто к ним приставать не будет. А когда они идут в наступление, то получают ответ.

ВЗГЛЯД: Вы против пропаганды гомосексуализма, хорошо, а, например, пропаганда шансона вас не смущает? Детей учат не уважать закон, легко относиться к воровству и убийству, доказывают, что «обуть лоха» – это хорошо? При этом гомосексуалисты ведут себя тихо, а шансон несется из каждого утюга.

Д. Э.: Вы знаете, люди, которые отбывали наказание в местах лишения свободы, не болеют СПИДом в 44 раза чаще, чем нормальные люди. То есть здесь вообще мера негативного воздействия несоизмерима, потому что речь идет о самом главном – о семье. Возможно, то, что еще 10 лет назад, когда по телевизору крутили сериал «Бригада» и подобные, мы видели, как размывается понятие нормы, когда нам говорили: кто сильнее, тот и прав, а жизнь человека ничего не стоит – это ужасно.

Поэтому ни один нормальный родитель своего ребенка не подпустит к телевизору, к подобным сериалам и вместо комиксов будет читать своему ребенку жития святых, показывая истинный пример для подражания. Когда мы видим, что люди хотят стать не монахами или воинами, врачами, а бандитами и олигархами, то это странно, и сегодня наша задача – сделать так, чтобы будущее поколение росло в нормальной среде без пропаганды гомосексуализма и без шансона, без многих других язв и пороков нашего общества. За это мы и боремся.

ВЗГЛЯД: Есть и еще один порок – потребление. Постоянное приобретение вещей. Человек в итоге становится просто рабом вещей, вы с этим согласны?

Д. Э.: Реклама – она не столько подает товар, сколько создает некие миражи, иллюзии счастья, которое хочет купить человек, подсознательно ассоциируя его с той или иной продукцией. Жизнь человека полна страданий, она полна несправедливостей, и пустота внутри нас не может удовлетвориться ничем в этом мире.

На эту тему
• Протодиакон Андрей Кураев: Смертельное обаяние
• Патриарх назвал условие смягчения приговора Pussy Riot
• Открывается Архиерейский собор РПЦ
• Димитрий Фетисов: Мы, священники – плохие христиане
• Эксперты: Отделение церкви от государства декларативно
• "ЕР" подаст в суд на политолога за религиозный экстремизм

И все люди, какую бы улыбку на себя ни натягивали, глубоко несчастны, потому что ничто тленное нашу душу удовлетворить не может. Мы хотим Бога. И только немногие верующие люди себя наполняют этой благодатью. Реклама пытается подменить истинное счастье товаром, который она с ним ассоциирует, вечное подменить временным.

ВЗГЛЯД: При этом вы не боретесь с капитализмом?

Д. Э.: Сам по себе капитализм – я бы не сказал, что он противоречит христианству. Почему? Это нормальный строй. По-моему, вполне обоснованный в сегодняшних реалиях. Уже давно есть такой тренд на борьбу с капитализмом, на борьбу с неумеренным потреблением, разные движения антиглобализма. В какой-то мере здесь есть доля истины, но в итоге, если мы будем разбираться, то же самое «Оккупай Уолл-стрит», все это движение антиглобализма в глобальном мире финансирует тот же самый Сорос. И намного большая опасность сегодня исходит от неосоциализма.

ВЗГЛЯД: Почему?

Д. Э.: Красная чума до сих пор сильна. И более того, это идеология элит, идеология Хиллари Клинтон, Барака Обамы и прочих мировых лидеров. И сегодня мы видим, как общество постепенно готовится к глобальной трансформации матрицы своего существования.

На смену капиталистическому строю придет новая социалистическая утопия, которая в итоге, скорее всего, будет представлять глобальный концлагерь. А наличные деньги, в свою очередь, дают достаточно высокую степень свободы.

Совершенно не случайно на Западе первые защитники ЛГБТ – это всегда левые, и сегодня у нас всегда 1 мая вместе с левыми ЛГБТ-колонна шествует. Так что именно в левых идеях мы видим опасность и будем с ней бороться.

ВЗГЛЯД: Каким образом?

Д. Э.: Мы вошли в оргкомитет за вынос Ленина из Мавзолея. И у нас сейчас будет ряд инициатив за переименование улиц, снос памятников убийцам и террористам, потому что сегодня, когда повсюду памятники Ленину до сих пор или вообще, не дай Бог, Сталину, по-моему, это страшно. Памятник – это же не просто часть нашей истории, это ее моральная оценка. Если мы не покаялись, если мы не осудили ужасы большевизма, то о каком будущем мы можем говорить, когда у нас не двуглавые орлы византийские возвышаются над Кремлем, а пентаграммы кровавые?

В нашем охранительном призвании бывает достаточно сложно не впасть в гнев, приходится постоянно повторять то, что человек, который делает даже совершенно противное благочестию и даже, более того, агрессивное, подрывающее устои нашего общества дело, – он такая же заблудшая овца, как и все мы

ВЗГЛЯД: Вы же акцию проводили недавно, 9 мая, но ведь в победе в Великой Отечественной войне те самые красные, коммунисты сыграли решающую роль. Коммунизм одержал верх над нацизмом.

Д. Э.: Мы, когда ходили по ветеранам, спрашивали, кто им помог победить: Сталин или Бог. 85% из них говорили – Господь Бог, говорили о молитве, о чудесах во время войны, а мы им раздавали книжки о вере, поздравляли их. И удивительные свидетельства поразительных чудес. Я уже третий год хожу на Поклонную площадь, раздаю Евангелие, разговариваю с ветеранами. И каждый раз эти истории меня просто поражают.

Действительно, это великие чудеса. Если мы возьмем историю Второй мировой войны, то тут для меня все достаточно очевидно – 1917 год перерос в 1938 год и гонения на Церковь. 22 июня 1941 года – это день всех святых, на этот день был назначен снос аж трех храмов, и эти взрывы не состоялись только потому, что немцы напали на Советский Союз.

И есть подлинные сведения о том, что в Кремле впервые после 1917 года в Успенском соборе, в сердце нашей Отчизны, была отслужена божественная литургия, священники вернулись с фронта и открыли семинарию. То есть произошел переворот. Церковь на свои средства организовала танковую колонну Дмитрия Донского, которая до Берлина дошла. И вот именно после поворота, когда люди в ужасающем аду начали обращаться к Богу, тогда и случился перелом в войне. Но все же надо понимать, что это в первую очередь наказание Бога за грех богоотступничества.

Я все же думаю, что воевали наши предки не за Сталина и не за Маркса с Энгельсом, а за свои очаги, за своих родных, за возможность видеть солнце над головой и нормально жить, растить детей.

ВЗГЛЯД: Вы полагаете, подобная оценка будет обществом принята?

Д. Э.: Дело ведь не только в войне. Мы предлагаем глобальную систему преображения нашего общества. И мы считаем, что воля Бога, выраженная в Писании, является самым объективным мерилом истинности, целесообразности, эффективности чего-либо. И мы за абсолютно очевидные вещи: чтобы законы общества, нормы общества были сообразны с законами Бога. Дискурс должен принадлежать православным. Например, на днях мы идем в Государственную думу подавать лидерам фракций петицию, нашу просьбу внести изменения в Конституцию РФ, потому что у нас в стране одна из немногих конституций, где вообще не сказано о Боге.

ВЗГЛЯД: Да, у нас светское государство.

Д. Э.: Конституция Греции начинается со слов: «Во имя святой, единосущной и нераздельной Троицы». Даже в конституции Франции, с которой была списана наша, есть понятие о неком Верховном существе. У нас даже нет ни слова о Боге.

Светское – это не значит советское, это не значит безбожное. Даже президент нас остерегал от неправильного понимания светскости. В вершине любой иерархии: нравственности, морали и права – находится Господь Бог, он является источником закона. И поэтому закон, который отрывается от Бога, теряет в некой проекции свою легитимность.

Кроме того, мы выступаем против абортов, против легализации однополых браков – в этом нас поддерживает, я думаю, 90% граждан страны.

ВЗГЛЯД: Подводя итог, тот тип государства, за который вы выступаете, – это же теократия. Или нет?

Д. Э.: Мы действительно отстаиваем теократические принципы в построении общества, но при этом сама форма управления может быть любой. И Библия не дает преимущества одной форме режима над другой. Есть такое заблуждение, что православие приемлет только монархию. Нет, это не так. Возможна и монархия, и парламентские республики, любая форма правления.

Главное, чтобы люди жили по закону Бога, чтобы свои решения, свои поступки они соизмеряли с ним, со своей совестью. Это некие абсолютно очевидные для любого человека вещи. Но сегодня они могут звучать как нечто достаточно новое, может быть, даже радикальное. Византия по этим принципам жила больше тысячи лет. Наши предки столько веков прожили, а сейчас как будто что-то изменилось по сути. Нет, по сути ничего не изменилось.

ВЗГЛЯД: При этом непонятно, как технически вообще возможно то, о чем вы говорите. Когда собрались принимать закон о защите чувств верующих, то выяснилось, что он защищает чувства сатанистов, свидетелей Иеговы* и прочих сектантов. Закон о защите чувств верующих работает во многом против православия.

Д. Э.: Это так. Закон в той редакции, в которой он сейчас есть, противоречит Божьему закону, потому что по нему ложь и истина – едины. Если одинаково относиться к деструктивному культу и к Православной церкви, то не нужно никаких законов принимать.

Когда мы говорили с одним из инициаторов этого закона – депутатом Ниловым, главой комитета Думы по общественным и религиозным организациям, то приводили слова святителя Феофана Затворника о том, чем ложная и истинная веротерпимость отличаются друг от друга. Ложная приводит все религии к одному знаменателю, истинная веротерпимость святую православную веру, принятую от отцов, сохраняет, давая ей первое и главенствующее положение. В то время как и другим религиям дают возможность нормально существовать, развиваться, но при этом всегда помня о той вере, которую мы получили от своих отцов.

Что в итоге из закона получится, мы не знаем. Но, конечно же, не хотелось, чтобы человека, который порвет книгу Рона Хаббарда «Дианетика», привлекли к уголовной ответственности.

ВЗГЛЯД: То есть можно рвать «Дианетику» Рона Хаббарда?

Д. Э.: Не в этом дело. Есть такие члены Международного общества сознания Кришны – они на улицах в руки пихают книги свои. Людям отдают, а потом требуют деньги. Если не дают, они очень расстраиваются. У некоторых людей уже выработалась некая механическая реакция: то, что попадает в руки, они порвали и выкинули. Просто человек не выспался, бежит на работу, ему пихают в руки, он выкидывает, а это – по логике закона – уже будет некое преступление. Хотя мы знаем, что все эти брошюрки не имеют вообще никакого отношения не то что к вере, но и к традиционным религиям.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ