«У военных были только лопаты»

Во вторник Люберецкий гарнизонный военный суд признал незаконным увольнение командира сгоревшей во время лесных пожаров в Подмосковье базы ВМФ Виктора Биронта.

Когда они попали в огненный мешок – им некуда было отступать – подполковник Биронт принял единственное правильное решение идти через колючую проволоку

Напомним, днем 29 июля на подмосковную базу хранения, расположенную вблизи Коломны, перекинулся лесной пожар, который был локализован 30 июля 2010 года. В результате инцидента никто не пострадал. Сгорели штаб, финансовая часть, клуб, два бокса автомобильного парка, 13 хранилищ с авиационным имуществом различного назначения, 17 открытых площадок для хранения техники с находившимися на них автомобилями. Первое время о произошедшем поступала противоречивая информация, Минобороны сначала вообще заявило, что никакой базы ВМФ там нет, затем признало, что база есть, но заявило, что ущерб причинен незначительный.

Эти сообщения военного ведомства опровергал уже президент РФ Дмитрий Медведев, заявивший о преступной халатности и распорядившийся наказать виновных в пожаре на военном объекте. Главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий и начальник главного штаба ВМФ, первый заместитель главкома Александр Татаринов были предупреждены о неполном служебном соответствии. Замначальника тыла ВМФ Сергей Сергеев – уволен. Приказом министра обороны по требованию Медведева должностей лишились начальник морской авиации ВМФ, его заместитель и исполняющий обязанности начальника морской авиации по тылу. Наконец, уволен был и командир сгоревшей базы Виктор Биронт, а военно-следственные органы возбудили против него уголовное дело, которое сейчас расследуется.

Однако сотрудники сгоревшей базы вступились за своего командира. В открытом письме главе государства коллектив особо отметил, что о произошедшем президенту доложил министр обороны Сердюков, а тот, в свою очередь, сделал доклад на основе донесений начальника тыла ВС РФ – замминистра обороны РФ Дмитрия Булгакова. Как раз к последнему, писал коллектив, есть целый ряд вопросов: почему командование не реагировало на донесения Биронта о том, что угроза пожара нарастает, почему незадолго до пожаров была расформирована пожарная часть и почему отвечать за это должен тот, кто в отсутствие всякой помощи лично рисковал жизнью, борясь с огнем?

Сам Булгаков рисовал в своих заявлениях совсем другую картину: по его словам, когда он прибыл на базу, Виктор Биронт «был в неадекватном и реактивном состоянии» и поэтому ему «руководство тушением пожара пришлось взять на себя»: «Я прибыл на базу около 21.00 (29 июля). Принятыми мерами пожар к трем часам ночи был локализован, а в шесть утра от него остались одни отдельные очаги возгорания». «Одна из причин этого пожара – должностные лица не выполняли требования руководящих документов по содержанию базы в противопожарном состоянии: там сухая трава была по пояс, я не говорю уже о необходимой противопожарной полосе шириной 50 метров. Если бы все это было сделано, огонь не зашел бы на территорию базы», – сетовал Булгаков.

Тем не менее во вторник Люберецкий гарнизонный военный суд признал увольнение Биронта незаконным.

Анатолий Пчелинцев полагает, что офицеров и матросов базы ВМФ надо представлять к государственным наградам (Фото: otechestvo.org.ua)

Газета ВЗГЛЯД связалась с адвокатом Виктора Биронта Анатолием Пчелинцевым и попросила рассказать, что означает принятое в пользу его подзащитного решение.

ВЗГЛЯД: Анатолий Васильевич, взыскания и увольнения коснулись не только Виктора Биронта. Является ли решение суда о том, что ваш подзащитный уволен незаконно, прецедентом и может ли, соответственно, повлиять на судьбу других военнослужащих?

Анатолий Пчелинцев: Основания для увольнения практически для всех были одинаковыми, то есть типологически сходными. Исходя из этого – поскольку принято решение в пользу Виктора Ивановича – в отношении остальных офицеров и генерала, я думаю, будет принято аналогичное решение.

ВЗГЛЯД: Суд пришел к выводу, что оснований для увольнения подполковника Биронта не было. А как военное ведомство в документах на увольнение мотивировало это решение?

А.П.: Пожар был в ночь с 29 на 30 июля. А приказ министра обороны № 1049 об увольнении офицеров и генерала датируется 5 августа. При этом расследование к этому моменту вообще не было проведено – ни служебное, ни административное, даже предварительное. Не были ясны причины этого пожара и виновные, а министр без всякого расследования издал такое распоряжение. А Дисциплинарный устав и Положение о порядке прохождения военной службы требуют, чтобы проводилось разбирательство. По итогам разбирательства составляется протокол, с ним знакомится военнослужащий и, если он не согласен, высказывает свои возражения. Вот эта формальная сторона дела соблюдена не была.

Более того, в ходе судебного заседания выяснилось, что представление на увольнение подполковника Биронта было подписано 9 августа. Вот представьте себе – он уволен 5-го числа, а представление на его увольнение подписывают 9-го, а приходит к министру оно еще позже. Здесь полностью нарушена всякая логика.

ВЗГЛЯД: На военном языке это называется бардак...

А.П.: К сожалению, военное ведомство у нас вот так работает. Очень топорно, очень грубо. Почему? Потому что надо было срочно найти «стрелочника», чтобы отвести огонь критики в свой адрес. «Есть виноватые люди, давайте их накажем». А на самом деле военнослужащие проявили мужество и героизм.

ВЗГЛЯД: В чем заключался этот героизм?

А.П.: Они сделали все, что от них зависело, несмотря на аномальную погоду. По данным синоптиков, температура воздуха была 39,5 градусов, температура почвы на поверхности – свыше 50 градусов. Порывы ветра достигали 18 метров в секунду. Огонь был верховой, стремительно распространялся.

В этой ситуации офицеры, мичманы и матросы сделали все, что могли. Была сохранена вся секретная документация. Вывезли стрелковое оружие и боеприпасы. Сохранили значительную часть военного имущества.

А когда они попали в огненный мешок – им некуда было отступать, они со всех сторон были окружены стеной огня – подполковник Биронт принял единственное правильное решение идти через колючую проволоку, где был небольшой коридор. И они вышли. Сам командир обгорел, у него были ожоги ног I-II степени. Матрос Некипелов тоже пострадал, у него были ожоги.

В этот же день в окрестных деревнях сгорели живьем девять человек, несколько десятков человек обгорели. А здесь личный состав был сохранен. За это, по моему личному мнению, офицеров и матросов надо было представлять к государственным наградам. Что, кстати, отчасти было сделано – матрос Некипелов был представлен к награде, но в штабе ВМФ это представление потерялось.

ВЗГЛЯД: В то же время Булгаков, выступая перед СМИ, говорил, что ему самому пришлось тушить пожар. Это было не так?

А.П.: Да Булгаков вообще себя не по-офицерски повел. Он приехал и сказал подполковнику Биронту: «Лучше бы ты заживо сгорел». Разве можно так говорить старшему офицеру при подчиненных? Я бы за это генерал-полковника вообще уволил бы из Вооруженных сил.

ВЗГЛЯД: В своем письме подчиненные Виктора Биронта пишут о том, что накануне пожаров вышестоящее начальство, по сути, лишило их возможностей для борьбы с огнем.

А.П.: В ноябре прошлого года указанием Генерального штаба была расформирована военная пожарная команда в составе 12 человек. Это два автомобиля с экипажами. Во время пожаров у военнослужащих были только подручные средства – лопаты. Ведро воды там не поможет.

В соответствии с постановлением правительства № 135 от 2000 года, вокруг баз и воинских частей должна быть полоса отчуждения шириной 50 метров. База стоит в густом лесу, занимает 130 гектаров, периметр – 8 километров. У воинской части нет таких ресурсов и средств, чтобы сделать полосу отчуждения. У них даже элементарной бензопилы нет. И это не в компетенции командира части, это в компетенции вышестоящего органа военного управления – Главного штаба ВМФ.

По этому поводу предыдущий командир обращался к вышестоящему командованию, но ответа не получил. Тогда он сам стал рубить просеку на свой страх и риск, но против него возбудили уголовное дело за самовольную порубку леса. Он был оштрафован на 500 тысяч рублей, для офицера, даже для полковника, это очень большая сумма (средняя зарплата полковника составляет порядка 20–25 тысяч рублей – прим.). Потом сумму штрафа снизили, но каким образом? Военнослужащие сами купили саженцы и сами их высаживали, после чего сумму штрафа снизили до 70 тыс. рублей. Вы понимаете, сейчас я об этом говорю, и это просто дико звучит – защитников Отечества, старших офицеров, поставили в такую вот неудобную, некрасивую позу.

Когда подполковник Биронт вступил в должность, он тоже проинформировал командование о необходимости создания такой полосы отчуждения, но ответа не было.

ВЗГЛЯД: По какой статье были уволены Виктор Биронт и другие офицеры?

А.П.: Всех военнослужащих уволили по одной статье – «Невыполнение условий контракта».

ВЗГЛЯД: То есть без квартир, пенсий и положенных выплат?

А.П.: Там были офицеры, которые прослужили примерно 19,5 лет. До пенсии и права на квартиру им не хватало полгода. Тех, кто уже заслужил пенсию, уволили без жилья, как подполковника Биронта. Всех уволили без выходного пособия, а оно приличное при увольнении, 20 окладов.

ВЗГЛЯД: Так в чем, собственно, чиновники Минобороны увидели нарушение условий контракта?

А.П.: Самое интересное, что задним числом акт расследования был составлен. В этом акте было написано, что не соблюдены меры противопожарной безопасности, но в чем конкретно вина подполковника Биронта, не конкретизировано.

В акте, в частности, указывается, что якобы там не было вспаханной пятиметровой полосы. Она была, о чем свидетельствуют документы, оглашенные в суде. Командир части попросил в Коломенском дорожном управлении транспорт. Выделили эту полосу. 18 июня в часть ждали с визитом Главкома ВМФ. Трава вся была выкошена, все полосы – те, что мог сделать командир в рамках своей компетенции, – были сделаны. То, что командир мог сделать, он сделал. В чем его вина, совершенно непонятно. Там есть вина вышестоящих командиров, их нерасторопность и бездействие, это правда. Но причем здесь командир базы?

ВЗГЛЯД: После проверки было объявлено, что государству нанесен ущерб на гигантскую сумму. При этом сгорели, в основном, старые самолеты и запчасти, на которые уже давно не существует рыночных цен, потому что их никто не продает и не покупает. Как эта сумма рассчитывалась?

А.П.: Окончательная сумма насчитанного ущерба мне неизвестна. Заявлялась сумма в 6 млрд рублей, потом она была значительно снижена. Думаю, все равно сумма, которая фигурирует в материалах, исчисляется миллиардами.

На самом деле, там было очень много ненужных, списанных вещей – самолеты и запчасти к ним (например, Ту-16), которые даже как мишени не использовались. Один журналист сказал по этому поводу: «Ну и спасибо надо сказать, что это сгорело».