Киев потащил Донбасс в Гаагу

За время конфликта в Донбассе украинские СМИ, блогеры и официальные лица поминали Гаагский трибунал, куда грозились отправить ополченцев и руководство России даже чаще, чем говорили слово «спасибо». Но до сих пор так и не научились различать расположенные в Нидерландах международные суды, что характеризует украинские элиты определенным образом. Потому – справка.

Нужно понимать, что действующие руководители Украины не «фашисты» и не «бандеровцы». В том смысле, что не идеологические радикалы. Это обыкновенные карьеристы, заурядные чиновники

Гаагским трибуналом называют МТБЮ – Международный трибунал по бывшей Югославии, который занимается исключительно военными преступлениями и преступлениями против человечности, совершенными за время конфликтов в бывших республиках СФРЮ. Этот трибунал, как и трибунал по геноциду в Руанде, был создан с конкретной целью по мандату Совбеза ООН, куда входит и Россия.

Также в Гааге находится МУС – Международный уголовный суд. В его компетенции геноцид, военные преступления и преступления против человечности, но не агрессия одного государства в отношении другого. Просто потому, что страны-учредители до сих пор не договорились, что именно считать агрессией, хотя пытались это сделать со времен окончания Второй мировой войны.

Зато дела по агрессии рассматривает Международный суд ООН, располагающийся опять-таки в Гааге. Так, в 1986 году он рассмотрел дело «Никарагуа против США» и постановил, что Вашингтон посягнул на суверенитет Никарагуа и незаконно применил силу через военную поддержку контрас. Проиграв иск, США отказались от признания обязательной юрисдикции Международного суда ООН.

Не являются США и участником МУС, поэтому компетенция МУС на них не распространяется. Чтобы стать членом МУС, необходимо не только подписать Римский статут, но и ратифицировать его в парламенте, что не сделано до сих пор. И вряд ли будет сделано, так как Вашингтон неоднократно заявлял, что МУС посягает на суверенитет Штатов и может угрожать американским военным, находящимся в других странах, с которыми на всякий случай заключили соглашения о невыдаче МУС. Россия и Украина статут аналогично подписали, но не ратифицировали. Китай, Индия, Индонезия, Турция, Саудовская Аравия, Белоруссия, Казахстан и ряд других государств не подписывали статут вовсе. С другой стороны, членами МУС являются почти все страны Европы (исключения выше плюс Ватикан), почти вся Южная и Центральная Америка, большинство стран Африки, Канада, Австралия и Япония. Статут вступил в силу в июле 2002-го, когда его ратифицировали 60 стран. На преступления, совершенные до этой даты, мандат МУС не распространяется.

На эту тему
• Украинские власти начали зачистку "Правого сектора"
• Финансовые ресурсы «Правого сектора» могут быть сопоставимы с состоянием Порошенко
• Ярош пошел на прямой конфликт с украинской властью
• Прославившийся взрывом у Рады батальон "Сич" известен дебошами
• Боевики «батальона» «Торнадо» поплатились за жадность
• Порошенко боится «Правого сектора» больше, чем Путина
• Почему Киев борется с батальоном "Айдар", которым прежде гордился
• Неподконтрольные "батальоны" угрожают минским соглашениям
• Европейские правозащитники «обнаружили» донбасскую трагедию
• Может ли Коломойский заключить союз с ДНР и ЛНР против Порошенко
• Создание "частных армий" на Украине идет полным ходом
• Теракт у Верховной рады позволит Порошенко додавить радикалов

Иногда государства могут попасть под каток МУС и против своей воли, как это произошло с Суданом, но для этого опять же необходим мандат Совбеза ООН. Если мандата нет, государства – не члены МУС и граждане государств – не членов МУС не могут быть фигурантами разбирательства. Россия и Украина, повторимся, из их числа.

Однако имеется исключение, о котором и пойдет речь. Государство добровольно может признать юрисдикцию МУС в отношении конкретного преступления или серии преступлений, совершенных в оговоренные сроки. Именно по этому пути и пошла Украина, официально уведомив секретариат суда. Собственно, про МУС в Киеве (конкретно – в Верховной раде) вспоминали и раньше – применительно к потере Крыма и стрельбе со стороны неизвестных снайперов на Майдане. В первом случае украинцы не разобрались в компетенции суда, во втором – сами себя унизили. Просто ввиду того, что МУС является «последим прибежищем». Туда обращаются тогда, когда национальная правоохранительная система по тем или иным объективным причинам не может разобраться в ситуации. В случае с приписываемыми «режиму Януковича» преступлениями этому ничто не мешало и не мешает, просто на Украине, видимо, принято раздавать свой суверенитет направо и налево, либо же ведомство Арсена Авакова не уверено в собственной компетентности.

В случае же с Донбассом все вполне логично. Военные преступления – это именно что основной профиль МУС, а поскольку Украина данный регион контролирует лишь частично, национальное правосудие практически бессильно.

Остается последний вопрос – почему Киев решился на этот шаг именно сейчас. Если точнее, в феврале, когда соответствующее решение приняла Верховная рада (шаг, о котором отрапортовал Климкин, по сути, формальность). Почему парламент попросту не ратифицировал протокол, вопрос тоже небезынтересный. Есть, конечно, позиция США и РФ, которые оберегают свой суверенитет всеми способами, но Киев вроде бы стремится в Европу, а Европа почти без исключений – территория МУС. В любом случае тут пространство для трактовок широкое, поэтому ограничимся главным – почему сейчас?

#{ussr}Ответ лежит на поверхности. Прежде Киев еще надеялся решить проблему Донбасса военным путем, причем, судя по интенсивности обстрелов, не ограничивая себя в методах. Однако МУС – не наемные ландскнехты. Если он вступит в дело, под следствие попадут не только ополчение, но и ВСУ с добрбатами.

Однако вскоре выяснилось, что сил на покорение ДНР и ЛНР у Киева не хватает, а Запад не собирается поддерживать украинцев через продажу наступательных вооружений. И главное: Европа фактически вынудила Киев подписать вторые Минские соглашения, то есть отказаться от военного решения проблемы. Только вот далеко не все в стране были рады такому сценарию и прямо угрожали сорвать с трудом достигнутые договоренности.

Второй минский протокол, напомним, подписали в феврале. В феврале же Верховная рада официально обратилась к МУС.

Нужно понимать, что действующие руководители Украины не «фашисты» и не «бандеровцы». В том смысле, что не идеологические радикалы. Это обыкновенные карьеристы, заурядные чиновники и типичные политики, которым откровенно неуютно в режиме горячих баталий. Но рядом с ними есть и настоящие фанатики, которых старательно отпихивают локтями от властных рычагов как чересчур радикальных, непредсказуемых и вообще чужих в среде пиджачных функционеров.

Во времена Майдана фанатики оказали карьеристам неоценимую услугу. Они были им чрезвычайно полезны и в дни горячей фазы силовой операции в Донбассе, и в рамках сдерживания пророссийских и прочих ротестных сил в Одессе, Днепропетровске и ряде других регионов Юго-Востока. Когда же горячую фазу приказали сворачивать, радикалы стали путаться под ногами, срывать планы и мутить воду, раскачивая народ обвинениями властей в предательстве. При этом контроль за ними был осложнен наличием у фанатиков медийной поддержки и альтернативных источников финансирования, идет ли речь о контрабанде в Закарпатье или о содержании со стороны олигархов типа Игоря Коломойского.

За последнее время власти либо зачистили, либо поставили под контроль прежде «героические» добрбаты, где обнаружилось немало бандитов и убийц. После событий в Мукачево в открытую фазу перешел конфликт МВД с «Правым сектором*», призвавшим отстранить Порошенко от руководства страной. Наконец, после теракта у Верховной рады в стране открыто заговорили, что радикалов пора «дожать». А в тот же день, когда Климкин отрапортовал о завершении формальностей в деле привлечения МУС, в Одессе задержали лидеров местных ячеек ПС и «Автомайдана». И тут следует учитывать, что Михаил Саакашвили – это прежде всего человек Порошенко, продвигающий его интересы (иной опоры на Украине у бывшего лидера Грузии в принципе нет).

Так что если раньше МУС мог лишь навредить военной операции «бравого украинского воинства», то теперь, напротив, превратился в возможную управу на радикалов и фанатиков, изрядно наследивших в Донбассе. Причем управу эту найдет именно уважаемая международная структура, а не чиновники Порошенко, к которым у населения продолжают копиться претензии. Таким образом, Киев прицеливается сразу в двух зайцев. Второй – это мечта призвать к ответу Александра Захарченко и других лидеров ополчения, так как в глазах МУС никаким особым суверенитетом, отличным от украинского, ДНР и ЛHР не обладают и отказаться от услуг суда формально не могут.

Если же в фокус внимания функционеров суда попадут не только добрбаты и ополченцы, но и кадровые военные ВСУ (грехи которых не удастся списать на те же добрбаты и ополчение), всегда можно вспомнить о том, что национальное правосудие имеет приоритет над компетенцией МУС (что, собственно, и отличает его от трибунала). И тогда проштрафившимися военными Киев займется сам (скорее всего, чисто формально), отдав добрбаты и ополченцев на откуп международному правосудию в интересах правящей верхушки.

Это – в теории. А вот практика всех нас еще может значительно удивить. Предсказывать что-либо применительно к нынешней Украине – дело исключительно неблагодарное.

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ