«Минск-2» не выпишет рецепт мира для Украины

Пятничный визит в Москву Меркель и Олланда и их воскресные переговоры по телефону с Путиным и Порошенко пока что дали только одно – шанс на встречу глав «нормандской четверки» в Минске в ближайшую среду. По крайней мере, шанс на эту встречу.

В нынешних условиях любое соглашение об особом статусе, даже насильно навязанное сторонам конфликта, не будет играть никакой роли

Впервые четыре лидера встречались в Нормандии в прошлом июле, потом была встреча в начале сентября в Минске – но после нее личных контактов не было. Намеченный на середину января саммит в Астане был сорван – вместо него возобновились полномасштабные боевые действия. Причем бои в Новороссии приобретают все более ожесточенный характер и в любой момент могут выплеснуться за пределы нынешнего театра боевых действий. Это наверняка произойдет в случае, если после образования дебальцевского котла и падения Мариуполя украинская армия дрогнет и фронт начнет разваливаться. США начали впрямую говорить о возможности поставок оружия на Украину, пытаясь хотя бы этим поддержать падающий боевой дух киевских властей. Россия же продолжает требовать от Запада прямо противоположных действий – оказать давление на Киев с целью принудить его к мирному урегулированию.

И в этих условиях Берлин и Париж пытаются взять на себя инициативу в работе над достижением соглашения, позволяющего остановить войну. Обсуждение деталей возможного соглашения «Минск-2» продолжается уже несколько дней, при этом утечки минимальны. Впрочем, о чем может идти речь, и так понятно – важнее оценить саму вероятность как достижения соглашения, так и его дальнейшего соблюдения.

Подписанные в начале сентября минские протоколы, или «Минск-1», так и не выполнены – так что странно вообще говорить о чем-либо новом, когда не соблюдается старое. Поэтому по сути речь идет о том, как вдохнуть жизнь в прежние договоренности – откорректировав и развив их – ради того, чтобы добиться временного перемирия. Глобального урегулирования конфликта сейчас быть не может. Этому есть две главные причины.

Во-первых, Запад (США в первую очередь) не собирается отступаться от Украины, продолжая обещать Киеву евроинтеграцию и атлантизацию. Это фундаментальная причина конфликта. Потому что этим Запад не только посягает на национальную безопасность России и пытается расколоть русский мир, но и провоцирует Киев на продолжение попыток силового подавления Новороссии. Хотя «оружейный шантаж» Вашингтона, направленный не столько против Москвы, сколько против Берлина (с целью не дать ему соскочить с единой атлантической платформы «Украина уходит от России»), может привести к прямо противоположному результату, иначе говоря – росту раздражения немцев от упорных попыток американцев еще сильнее столкнуть Европу и Россию, все же еще рано говорить о начале действительно самостоятельной игры Берлина и Парижа.

На эту тему
• При ряде условий шансы договориться в Минске есть
• "Переговоры в Москве по Украине имели смысл"
• "Нормандская четверка" готовит условия для "Минска-2"
• Меркель, Олланд и Путин договорились созвониться

Несмотря на все большие сомнения и переживания европейцев, пока что они не готовы к принципиальному отказу от попытки «похищения Украины» – для этого им нужно было бы пойти на открытый бунт против Вашингтона. Но ни Меркель, ни Олланд, ни находящаяся у руля в Германии и Франции проатлантическая часть элиты на это в принципе не способна.

Как следствие, и это во-вторых, нынешние киевские власти не намерены признавать очевидное – Украина образца 1992–2013 годов мертва и больше никогда не воскреснет. Единственный шанс на сохранение названия и правопреемственности состоит в пересборке страны на совершенно новых принципах – как федеративного государства, на первых порах нейтрального, а потом входящего в состав Евразийского союза. Альтернативой этому варианту является гражданская война и окончательный распад незалежной.

Но сегодняшний украинский политический класс не способен отказаться от прозападной и антироссийской политики. Тем более что его совершенно осознанно подначивают и провоцируют англосаксонские манипуляторы. А пророссийские силы на Украине пока что представлены лишь воюющей Новороссией – которая, конечно, способна будет и сама провести пересборку Украины, но пока не на нынешнем этапе гражданской войны. Другие потенциально пророссийские силы на Украине также начнут проявлять себя позже – по мере углубления внутриукраинских проблем, кризиса и осознания того простого факта, что «заграница не поможет». Сейчас украинское общество еще не дошло до этого состояния.

Поэтому максимум, до чего можно договориться в Минске, это перемирие. Конечно, скорее всего, оно будет оформлено множеством завитушек, имеющих якобы глубокий смысл и долгосрочную стратегию. Особый статус Донбасса – самая громкая из них. Но в реальности о каком особом статусе можно говорить, если Киев не готов даже к прямым переговорам с Донецком? В этих условиях любое соглашение об особом статусе не будет играть никакой роли. То есть стороны будут делать вид, что они соглашаются с этим статусом, только до той поры, пока они не сочтут, что пришел благоприятный момент для его силового изменения.

#{ussr}Для Киева сейчас просто невозможно признать, что Донецк и Луганск потеряны, пускай и в виде «отложенного статуса». На Украине тут же начнут говорить о том, что Порошенко слил Донбасс, и найдется масса желающих свалить президента. А после очередного Майдана Новороссия получит прекрасный повод говорить о том, что с новой властью она ни о чем не договаривалась. Без стопроцентного риска быть свергнутым Порошенко мог бы признать особый статус Донбасса только в ответ на некие серьезные гарантии территориальной целостности – но какие могут быть гарантии в распадающемся и воюющем государстве? И кто со стороны может их дать?

Донецк и Луганск не будут проводить никакие выборы или опросы – даже для виду. Москва не будет передавать контроль над границей с Новороссией ни Киеву, ни каким-либо миротворцам. Новороссия не заинтересована в закреплении своих нынешних границ – потому что они не включают даже ее программу-минимум, то есть границы Донецкой и Луганской областей.

Так что тема статуса будет оставаться спекулятивной – как минимум до начала прямых переговоров Киева и Донецка.

А вот договоренность об их начале могла бы стать единственным настоящим прорывом «Минска-2» – но для этого Берлину и Парижу нужно будет оказать феноменальное давление на Порошенко. А самому Порошенко – переориентироваться с Вашингтона на Берлин. Это, по крайней мере в данный момент, представляется абсолютно невероятным, а значит максимум, на что можно рассчитывать по итогам «Минска-2» в этой части, – это на призывы к прямым переговорам, обращенные от лица Москвы, Берлина и Парижа к Киеву.

Остается то последнее, ради чего, собственно говоря, и собирается минский саммит – остановить огонь.

Кажущееся сейчас самым сложным – линия разграничения войск – на самом деле не представляет большого труда. Где кто стоит, там и остается – за единичными исключениями вроде дебальцевского котла, который Киеву предложат эвакуировать (выбирать все равно не приходится – уничтожение группировки нанесет еще больший удар по Порошенко). Отвод тяжелых вооружений хоть на 10, хоть на 50 километров можно прописать – но все понимают, что никто не будет его соблюдать. Для контроля могут вернуть (и даже увеличить) миссию наблюдателей ОБСЕ – но понятно, что она будет работать лишь до момента возобновления боевых действий. А в том, что они возобновятся, увы, сомневаться не приходится.

Но тогда зачем России вообще нужен «Минск-2», «если он не ведет к миру»? Потому что гражданская война на Украине – это наша гражданская война. Война, идущая в русском мире между русскими людьми. Да, часть их действует как передовой отряд НАТО, но от этого эта война не перестает быть нашей национальной трагедией. И только мы заинтересованы в том, чтобы не просто остановить кровь на Украине, но и ликвидировать сами причины этого конфликта – заставить Запад отказаться от претензий на эту часть русского мира и добиться смены власти в Киеве.

Наш союзник – не только Новороссия, но и время: оно приближает как падение киевской власти, так и проигрыш Западом битвы за Украину. Это не значит, что мы заинтересованы в затягивании или эскалации конфликта на Украине, в чередовании перемирия и войны – но если есть шанс на то, чтобы на какое-то время в Донбассе стало тише, надо его использовать. Ведь за месяц или два без полномасштабных боев все идущие на Украине процессы не замедлятся и не пойдут вспять – ослабление киевской власти будет продолжаться, только уже без ежедневной гибели сотен людей.

К сентябрю Новороссия отстояла себя – последовало перемирие, к февралю она показала, что готова не только обороняться, но и наступать. Если сейчас последует перемирие, то когда оно сорвется, следующего, третьего, Минска, может быть, уже и не понадобится.