«Медведев – не Горбачев»

В преддверии оглашения своего послания Федеральному собранию президент Дмитрий Медведев подвел итог реформ политической системы страны, а также пообщался с представителями думских фракций, чтобы узнать их мнение о приоритетах развития государства.

И несправедливость, с его точки зрения, концентрируется именно в правящем классе

О том, что пытался донести до партий и правящих элит глава государства, газета ВЗГЛЯД побеседовала с президентом Фонда эффективной политики Глебом Павловским.

ВЗГЛЯД: Дмитрий Медведев заявил, что в политической жизни страны стали появляться симптомы застоя, возникла угроза превращения стабильности в фактор стагнации. По его словам, такой застой одинаково губителен и для правящей партии, и для оппозиционных сил, поэтому необходимо поднимать уровень политической конкуренции. Как его поднимать? Должна ли односторонние шаги предпринять лишь правящая партия, как бы освобождая место оппозиции?

Глеб Павловский: Медведев наращивает свой нажим на наши политические элиты в целом – как на оппозиционные, так и на проправительственные. Он добивается ясности правил игры, и этой ясности требуют как оппозиция, так и правящие партии. В этом смысле речь не идет о том, что кто-то должен оплатить все счета политической системы отдельно. Здесь сама власть Медведева – это власть человека, добивающегося договоренностей. Президент выше как оппозиции, так и правящей партии. Поэтому он защищает систему в целом.

Что касается того, кто должен потесниться, то надо ставить вопрос о том, кто сегодня больше злоупотребляет правилами. И, конечно, где больше возможностей, там больше злоупотреблений. Но это вопрос не к партии, а вопрос к контролирующим властям, к исполнительным властям, которые, как заметил Медведев, срастаются с правящей партией. Он требует очистки системы. Он сказал, что игра становится неинтересной, если у тебя нет возможности выиграть. Сегодня, конечно, оппозиция выиграть не может. Поэтому его концепция большинства – это активное большинство, которое может служить не социологической, а реальной опорой системы. Это персонализованное большинство. У Медведева нет какого-то отдельного внушения правящей партии. Он просто напоминает ей, что правящая партия имеет обязательства, которых нет у оппозиции. И эти обязательства надо выполнять. В частности, сама правящая партия должна добиваться того, чтобы ее политика была понятна максимальному количеству избирателей. И обижаться здесь на оппозицию незачем.

ВЗГЛЯД: Медведев говорит, что мы хотим сделать нашу политическую систему просто более справедливой. Более гибкой, более динамичной, более открытой к обновлению и развитию. Что мешает сейчас механизмам самообновления партий?

На эту тему
• Медведев оценил политическую жизнь страны
• Медведев встретился с лидерами парламентских фракций
• Медведев рад успеху непарламентских партий на выборах
• Губернатор Ткачев: Банды есть в каждом районе Кубани
• Медведев: За нечаянно бьют отчаянно
• Стали известны детали нового послания Медведева
• Медведев призвал страны СНГ брать пример с модернизации в РФ

Г.П.: Это, собственно, главный вопрос, потому что какого-то понятия нет, но вся система работает в необходимом режиме. Она не выглядит справедливой с точки зрения самого главного участника, то есть массового избирателя. И несправедливость, с его точки зрения, концентрируется именно в правящем классе. Сегодня рядового избирателя оскорбляет образ жизни и поведения правящего класса, который не соблюдает законов и правил игры, монополизирует все бонусы в своих руках.

Поэтому в каком-то смысле вопрос стоит перед правящим классом. Это он должен принять усилия, чтобы вернуть себе доверие. И это очень важно накануне больших выборов. Потому что, ставя под вопрос собственную легитимность, правящие слои будут невольно расшатывать стабильность политической системы. Медведев говорит о деградации, но речь идет именно о тех, кто является символическими фигурами, на которые должны равняться другие. Если позволять вот этому ощущению несправедливости застрять в массовом сознании, то опять-таки возникает риск для системы в целом. А Медведев очень жестко сказал, что он человек этой системы и он ее будет защищать. Медведев – не Горбачев и не пришел создавать кадры. Но те, кто против системы, будут иметь дело не только с Путиным, но и с ним.

Но с другой стороны, никакой индульгенции кадрам тоже не будет. И Медведев свободно расстанется не только с теми, кто прямо не принимает его курс как Лужков, но и с теми, кто дискредитирует его курс, вызывая то самое подозрение в несправедливости системы. Это, конечно, и почерк бюрократии, которая срослась с бизнесом и не видит разницы между своими активами и государственными.

ВЗГЛЯД: Вы сами отмечали в одном из интервью нашей газете, что в обществе по-прежнему царит политическая апатия. Реально ли вообще ставить в таких условиях цель оживления партийной конкуренции?

Г.П.: Члены партии – это не рядовые люди. Если партия апатична, то она должна уйти из политики. Апатичные партии исчезают бесследно. Апатичным может быть избиратель, человек, но представители политического класса апатичными быть не имеют права. Это прямой путь к ничтожеству. Как раз об этом я и говорю, что проблема правящего класса в том, что он рассматривает свои достижения как окончательные и кем-то гарантируемые. Многие люди расслабились, решив за путинское десятилетие, что Путин всегда будет их охранять и гарантировать им пролонгацию вечного правления, их благополучия. Но Путин не будет этого делать. Это должны делать партии. В каком-то смысле Медведев требует от партий быть вкладчиками политической системы, а не чем-то вроде политических ветеранов. Об этом и идет речь.

#{interviewpolit}ВЗГЛЯД: Президент сказал, что власть снижает роль человеческого фактора при подсчете голосов. В этом году электронными устройствами обеспечат приблизительно 5% участков, а к 2015-му – 100%. Насколько грамотно российское общество для участия в электронных видах голосования?

Г.П.: Введение необычных для людей процедур, как электронное голосование, – это всегда большая и дорогостоящая программа. За это стране придется платить. Нужно будет проводить точечную социальную рекламу, обучать людей. Многие ведь не доверяют электронике, подозревая, что она их обманет. Должно пройти несколько избирательных циклов, прежде чем люди привыкнут. Я думаю, что здесь нет никакой опасности. Страна будет платить, чтобы сделать процесс голосования максимально простым, максимально прозрачным. Собственно, это часть программы Медведева по переводу России из XIX в XXI век.

ВЗГЛЯД: В свете подготовки послания Федеральному собранию Медведев в среду в Горках поинтересовался у лидеров фракций о том, что они считают «высшим приоритетом для развития нашей страны». А вы лично какие бы политические цели обозначили в качестве нынешних приоритетов для России?

Г.П.: Главный приоритет я уже назвал. Это те политические проекты и те политические меры, которые помогут восстановить в обществе социальное и моральное доверие между массой людей, которые живут в очень тяжелых условиях, и правящими группами, предпринимателями, которые вольно или невольно оказались в привилегированном положении. Одни – потому что находились в «хлебных» местах в момент крушения Советского Союза и смогли создать свои капиталы путем раздела советского имущества, другие – новые предприниматели, которые ни в чем не виноваты, но действуют в условиях искусственной монополизации.

Ведь сырьевая экономика фактически для большинства людей означает невозможность включить свой креативный, инновационный потенциал. Им некуда с ним прийти, и  остается либо идти к буровой, либо подметать улицы, либо получать от государства те или иные выплаты. Это уродливая экономика, которую должна выправить модернизация. Но политическим приоритетом является именно восстановление доверия. Правящие классы должны запустить такого вида экономику, которая будет открыта для максимального количества людей с реальной перспективой выигрыша, будь то личное обогащение, карьера или лучшее будущее для детей. Сейчас все эти пути, как мы знаем, закупорены тромбами. И эти тромбы надо выбить.

Модернизация должна показать свое социальное лицо стране. То есть должен возникнуть симбиоз электронных сетей и канализации. Пока у нас хотят решать какую-то одну проблему: либо ЖКХ, либо Интернет. Но нам придется идти двумя ногами.

Развитие страны – общее слово, но за ним скрывается необходимость со стороны правящего класса и предпринимателей залечить социально-экономический разрыв между ними и страной. Без этого они будут нелегитимны, а будучи нелегитимными им придется постоянно прятаться за бюрократией, которая их угнетает и обирает.

ВЗГЛЯД: Является ли скандал вокруг станицы Кущевской и лично губернатора Александра Ткачева случайностью? Или признаком системного сбоя? Как должна верховная власть откликаться на такие примеры?

Г.П.: Никакой случайности здесь нет, таких станиц в стране несчетное количество. Выглядят они все по-разному, но их объединяет наличие вакуума государства, который заполняется тем или иным видом силового предпринимательства и насильственного, ручного управления, являющегося одной из форм рабства. Это не проблема в наличии местного криминалитета, не надо иметь иллюзий.

Но при этом надо понимать, что это не отсталые дыры. Кущевская является частью передового, развивающегося аграрного рынка. Самые гнусные виды предпринимательства находятся именно в передовых экономических зонах, связанных с мировым рынком и глобализацией. Поэтому это отнюдь не частный случай. Их нельзя будет вытравить, напустив на них какие-то отмороженных милиционеров. Потому что те будут мгновенно куплены и включены в систему.

То же самое произошло в Италии, где мафия занимается передовыми видами бизнеса и срослась с обычной жизнью. Государству придется пойти на системные меры, чтобы вытеснить их из жизни страны.

Ткачев здесь, скорее, несет моральную ответственность за то, что происходит в его регионе, ведь проблемы в Кущевской возникли давно. Однако главная проблема в том, что это все кажется нормой. И именно от этого нужно избавляться. Это будет жестокая борьба, без которой разговоры об искоренении коррупции являются просто художественной литературой.

В каком-то смысле всей стране даже повезло, что в системе, которую контролировал Цапок, оказалось несколько недоумков, устроивших резню большего масштаба, чем могло проглотить общество. Потому что теперь страна будет вынуждена заниматься своим устройством. Я уверен, что сейчас начнется политически актуальное изучение России, по результатам которого будут приниматься меры.