В гробу раздавался топор дровосека

Номинал американских денег обратно пропорционален историческому значению того, кто на портрете. С однодолларовой купюры на нас смотрит первый президент Вашингтон, со стодолларовой – Франклин, который вообще не президент. Авраам Линкольн изображен на пятерке, но также и на одноцентовой монете. Он – любимый президент американцев, «человек из народа», первый справа на Рашморе, покоритель Диксиленда, освободитель рабов, дровосек-самоучка, перезагрузивший проект «Соединенные Штаты Америки».

#{image=639939}Для тамошнего гражданина это базовый набор сведений, что-то из подкорки, из генетической памяти. Как для русских – Пушкин: великий поэт, наше все, «я вас любил», погиб на дуэли. Точка. Дальше – нюансы, а с нюансами сложнее. В век гаджетов и кризиса общего образования половина американского юношества не знает, с кем их страна воевала во Вторую мировую, половина юношества российского – кого Россия заборола в 1812-м. В этой связи фильм «Президент Линкольн: Охотник на вампиров» можно рассматривать как альтернативную образовательную программу, где молодежи в популярной форме разжеваны важные исторические развилки. В том, что касается фактов, дат, реперных точек, лента вполне соответствует учебникам (с поправкой на голливудскую простоту мотивов, но об этом ниже). Кардинально изменилось обоснование событий, но так, пожалуй, даже веселее.

Эйб Линкольн с детства защищал негров, поэтому упырь-работорговец укусил его маму. Поклявшись отомстить, будущий президент чуть было сам не стал закуской, да вовремя встретил Генри Стерджеса – опытного охотника на вампиров. Посеребрив топор, Авраам начал свою большую охоту, закончившуюся где-то под Петерсбергом: согласно концепции как романа-первоисточника, так и фильма, рабов на юге США держали именно вампиры – с той же целью, с какой в Канзасе теперь разводят свиней. А значит – война. Итог немного предсказуем: изначально казалось, что в Геттисбергской кампании победят «наши», а Линкольна пристрелят в Страстную пятницу на спектакле «Мой американский кузен». Всемирная история, банк «Империал».

На эту тему
• Не будите мертвого еврея
• «Впусти меня. Сага»: Убивашка убивает опять
• «Кошмар на улице Вязов»: Ужас, как всё плохо
• "Пятница, 13-е": потрясающе смешно
• «Дьявол»: Самый страшный Сатана последних лет

По-модному выражаясь, это мэшап. Даже неанглоговорящий россиянин услышит в данном слове что-то про «смешивать», и таки да, мэшап – это когда смешивают: истории с вымыслом, роман Джейн Остин с живыми мертвецами, бульдога с носорогом. «Линкольн» – это немножечко «Блейд», немножечко «Хижина Дяди Тома», немножечко «Ленин в Октябре», но в любом случае – героика, спекулирующая на национальном патриотизме американцев и летнем сезоне, когда блокбастеры расходятся как мороженое.

Пригласив на главную роль Бенджамина Уокера, любимому президенту объективно польстили по части внешности, но не только по этой части. Комикс на то и комикс, что герои в нем должны обладать безусловной положительностью. В жизни все было, конечно, сложнее. К примеру, неприятие Линкольном рабства было обусловлено не только его взглядами на мораль, но и тем, что Томас Линкольн, отец Авраама, будучи бедным фермером и разнорабочим, попросту не мог конкурировать на рынке, где есть рабы и рабовладельцы. При этом освобождение чернокожих отнюдь не являлось главной целью Линкольна, он занимал вполне компромиссную позицию и сохранение единства страны ставил выше гуманистических соображений. Наконец, войну формально начали южане – и так далее, и тому подобное, но энциклопедию вашу дурацкую никто и не просил. Фильм немного не про это.

А про что именно, понятно по фамилии режиссера. Про то, как это круто, когда топором по шее – и рубиновые брызги кругом. Про сеченый монтаж батальных сцен. Про рапиды, синкопы и хореографию. Про горящий поезд, который мчится к обрыву. Про художественное фехтование на валашках. Про рыжих женщин. Про кучерявую борьбу бобра с ослом в мелких искрящихся звездочках. Про трах-бабах и бумц-ля-ля. И про вампиров, разумеется. Тимур Бекмамбетов – известный специалист по вампирам.

#{movie}Предложенный самим Тимом Бёртоном материал он отработал, как и ожидалось, технично. В его любви к погремушкам и живописному мельтешению щепок есть что-то безусловно подкупающее, в нахальном пренебрежении драматургией – тем более. Бекмамбетову откровенно наплевать на плакатность диалогов про месть, честь и лесть. Он на голубом глазу цитирует Библию – самый попсовый источник для киноэпиграфов. Он медленно запрягает, чтобы потом эффектно щелкнуть кнутом. Он не будет, не хочет, не собирается вас смешить, что для летнего блокбастера ход весьма смелый. Он с предельно серьезным лицом швыряет в Линкольна кобылой не постмодернизма ради, а лишь для того, чтобы показать, как это красиво и интересно – летящая кобыла. И ведь красиво, да.

Если «Особо опасен» был фильмом про то, что стрелять можно так, так, а еще из-за угла, то «Линкольн» – почти то же самое, но с топором, то есть – ретро. При этом Бекмамбетову откровенно наплевать и на Линкольна, и на «Дом разделенный», и на американскую мечту. На политику ему наплевать трижды, но тут уж извините: никому ты не докажешь, что лента, вышедшая в предвыборную страду, лишена актуальных коннотаций и не является голосом в пользу кого-нибудь.

Линкольн, как известно, был первым президентом от республиканцев, а рабовладельческий юг на тот момент дружно голосовал за демократов. В этом разрезе вроде бы понятно, кого рифмуют с вурдалаком, а кого – с отцом нации. Но штука в том, что около полувека назад главные американские партии махнулись электоратом. И если некогда либеральные и прогрессивные «слоны» изменились не сильно, то демократы стали своей противоположностью – защитниками нацменьшинств и транснациональных корпораций. Как нарочно, в фильме нет ни слова о том, что Линкольн принадлежал именно к республиканцам, а в самом конце, после скачка в полтора века, прямо перед титрами мы обнаружим его духовного сменщика. Сменщик сидит в полутьме, о цвете его кожи сходу судить трудно, но уши уж больно узнаваемые – торчащие такие, обамовские.

Ничего удивительного в этом нет: в массе своей Голливуд традиционно поддерживает на выборах демпартию, а выдавать конфедератов за нечисть (см., к примеру, ужастик «2000 маньяков»), моральных уродов или кривозубых дебилов с козой под кроватью – давняя традиция жанрового кино. Может, Бекмамбетова и впрямь попросили подать голос в пользу «ослов», а он и спорить не стал – ему не жалко. Он кино снимает с иной целью и, будь его воля, заменил бы всех актеров на цифру, а подсмыслы – на полезный и жирный продакт-плейсмент.

За человека остается порадоваться, ведь это наш человек, которому уже второй раз кряду рачительные голливудцы доверяют семидесятимиллионный бюджет и разрешают кобылами жонглировать. Страшно представить, что может снять Бекмамбетов, если возвратится в Россию – после такой-то бездны постмодерна.

«Петр I против анчутки», например. Или «Домовой Анны Иоанновны наносит ответный удар». «Коловертыши Романовых снова в игре» – тоже интересно. На худой конец можно замахнуться на патриарха, от греха –  на патриарха Никона. Приблизительный сюжет отсюда вижу.

Россия, XXII век. Компактно проживающее русское национальное меньшинство раздирают межрелигиозные противоречия: общество вновь расколото на православных и старообрядцев. Дабы сплотить нацию, инженеры НИИ имени Петрика отправляют в XVII век робота, работающего на протоплазме. Его миссия – обезвредить патриарха Никона и не допустить раскола церкви. Смотрите во всех кинотеатрах страны – «Протокоп Аввакум».

Финальная битва на кадилах у Бекмамбетова получится особенно хорошо.