Чудес не бывает

Самый востребованный вид текстов про кино – это долгое, едкое, беспощадное охаивание заведомо плохого фильма. Такие статьи лучше всего кликают, таким плюсуют, про такие одобрительно высказываются в комментариях, словом, для критика это легкая победа в «битве за респект». Кажется, в отделе «Культура» газеты ВЗГЛЯД до сих пор не побиты рекорды, поставленные рецензиями на «Возвращение мушкетеров», «Книгу мастеров» и «Служебный роман: Наше время» – их прочитало максимальное количество человек, разве что текст про «Цитадель» Михалкова может посоперничать с ними на равных. Рецензии просто положительные вызывают гораздо меньше интереса, положительные рецензии на малоизвестные, артхаусные фильмы – у сотен против сотен тысяч.

#{image=610698}Словом, повестку дня формирует народ. Не будь народа, детскую комедию «Тот еще Карлосон» явно не стоило смотреть и про неё явно не следовало писать, ибо с ней всё ясно изначально. Кому неясно и для кого Михаил Галустян в главной роли – еще не довод, вот вам вводная: режиссером, сценаристом и продюсером «Карлосона» является Сарик Андреасян. За свою непродолжительную, но весьма плодотворную карьеру этот замечательный человек успел снять «Лопухов», «Беременного» и уже упомянутый «Служебный роман: Наше время», словом, составил исчерпывающее представление о своем уровне профессионализма, вкуса и чувства меры (да, имеется еще альманах «Мамы», но про него, как и про всякий альманах, разговор отдельный). Другое дело, что Андреасян тоже вправе сослаться на «народ»: все его фильмы не только окупались, но и приносили прибыль. «Карлосон» тоже принесет, к бабке не ходи. А то и, не дай Бог, вернётся: ремейки – дело наживное, а с популярностью сего персонажа в России, обязанной мультфильму Степанцева и гениальному переводу Лилианны Лунгиной, не сравнится и популярность Карлсона в его родной Швеции. Там парня с пропеллером, конечно, любят, но видят в его истории не только дурной пример для детей, но и нехорошие педофильские коннотации, которых неискушенный советский читатель углядеть, конечно, не мог.

На эту тему
• «Книга мастеров»: Этот позор надо пережить здесь
• «Цветок дьявола»: Чудовищная дрянь
• «Ученик чародея»: Русская матрешка как порождение ада
• «Алиса в Стране чудес»: Скучно, зато про политику
• «Служебный роман-2»: Мука почти физическая

Где-то над облаками живут метрики – нация летающих гномов с большими ушами. У метриков свои законы, свой город, чем-то напоминающий шоколадную фабрику Вилли Вонка, свой быт и своя работа – помогать детям в их праведной борьбе со взрослыми, которым уже ничто не поможет. Но и сугубо человеческие проблемы обществу метриков не чужды, например проблема «золотой молодежи», совсем отбившейся от рук. Среди таких – безымянный внук старейшины (Табаков), любящий «шалить» и прозванный за это (а также за рост и за полет) Карлосоном. Чтобы лже-Карлсон смог оправдать честь семьи, ему поручают спецзадание – улучшить жизнь маленькому печальному мальчику-хикимори, родители которого близки к разводу (имя того мальчика, к слову, также останется в тайне, но вскоре он вполне охотно будет откликаться на Малыша). Карлосон прилетит – и пошалят же они! Всё будет: и маленькое привидение из Вазастана в рыцарских доспехах, и низведение с курощением «хулиганов-сороканов» (Куценко и Олешко), и танго с домомучительницей (Гришаева) под «Por una cabeza», и бесконечное мотание нервов папе (Верник), и плюшки с тефтелями, и дружеское плечо, подставленное в трудную минуту. В общем, сказка. Сказка со спецэффектами – спецэффектами получше, чем в фильмах Александра Роу, но похуже, чем в фильме «Кин-дза-дза» 1986 года выпуска: пепелац летал убедительнее, чем летает нынешний красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил.

В целом такая завязка способна внушить надежду. Как известно, секрет происхождения Карлсона, этого Тайлера Дёрдена для детей, в первоисточнике не раскрыт, и идею сценариста можно найти занятной (не то чтобы оригинальной, но занятной): по его версии, именно метрики стали прототипами таких книжных героев, как Питер Пен, Мэри Поппинс и, видимо, сам Карлсон. Не исключено, что персонаж Галустяна причастен лично: между делом выяснилось, что возраст мужчины «в самом расцвете сил» – это чуть-чуть за триста.

Увы, чуда не случилось, надежда не оправдалась, шапка вышла как раз по Сеньке (то есть по Андреасяну). Имеется версия, что чудес вообще не бывает. Тем не менее те, кто жаждет сейчас крови, могут выдохнуть. Не дело ставить на режиссере крест (в конце концов, даже «король российского треша» Анатолий Эйрамджан заслужил индульгенцию сценарием к «Самой обаятельной и привлекательной», а уж Андреасяну всего 27, вся жизнь впереди, а жизнь – она разные выверты делает), не дело издеваться над очередным киновоплощением любимого героя детства. Хотя бы потому, что это скучно. Чуть более интересно использовать «Карлосона» как повод и на его примере задаться вопросами об общем уровне отечественного развлекательного кино и его родовых травмах. Причем сразу стоит оговориться, что сам прием актуализации старого сюжета не обречен и не гибелен, отнюдь, имеется немало примеров обратного, начиная от «Даун Хауса» и заканчивая «Хоттабычем». Нет, фокус надо наводить на конкретику.

#{movie}Почему, например, в большинстве «фильмов легкого жанра», снятых в РФ за последнее время, так ужасно играют дети? Считается, что детей в кино в плане естественности переиграть невозможно, так как они не играют, а именно «живут» своей ролью, хотя Станиславского не читали. По многим голливудским, советским, европейским фильмам судя – так оно и есть. Не то в РФ: наигранные, неестественные кривлянья – и «Карлосон» как иллюстрация к ним. В муратовской «Мелодии для шарманки» такая актерская манера является частью замысла, во многих других случаях на экран невозможно смотреть. Порой до такой степени, что под сомнение хочется поставить и первую часть пресловутого тезиса «у вас прекрасные дети, но всё, что вы делаете руками, вы делаете плохо». Есть, однако, мнение, что дети-то у нас хорошие, не хуже прочих, однако работа с ними как с актерами требует особого дара, таланта, усердия и времени, чего наши взрослые кинематографисты либо не имеют, либо не желают тратить. Их принцип – «числом поболе, ценою подешевле». А что в результате стыд один, так это пустяки, дело житейское.

Почему герои «легких развлекательных лент», претендующих на то, чтобы «скрасить досуг простых людей», раз от разу оказываются либо преступниками, либо состоятельными коммерсантами, либо условными «менеджерами среднего звена», тогда как в наиболее ходульном американском киножанре – ромкоме – через одного попадаются то пекари, то мебельщики, то автослесари? Вот и обычная шведская семья Свантесон, пройдя сквозь горнило отечественного креатива, стала состоятельной настолько, что их семилетний отпрыск перескакивает с айфона на айпад. Не потому ли, что режиссеры мейнстрима судят об окружающем мире по своим друзьям да знакомым и их же приглашают играть в свое кино? Вольному воля, но социум несколько сложнее устроен.

Почему нельзя запомнить, что даже очень легкую, совсем условную и сугубо развлекательную историю на корню губит такая вещь, как фальшь? Особенно остро её чувствуют как раз дети, а от сюжетных вывертов, притянутых за накладные галустяновские уши, в «Карлосоне» деваться некуда. Почему состоятельный инвестор лебезит перед соискателями его инвестиций, а не наоборот? Почему папа вручает семилетнему сыну деньги на покупку нового телефона взамен утраченного, когда сим-карты у нас – только по паспорту? Почему набитый взрослыми людьми зал закатывается от злого хохота, когда с маленького ребенка падают штаны? Почему любовную линию необходимо встроить даже в быт первоклассника? Почему до сих пор не позорно вставлять в свой сценарий перлы из бородатых анекдотов, фразы с «Башорга» и безвкусные шутки про фамилии актеров Паттинсона и Дауни, которые пускай бы просто неумны, но еще и очевидны настолько, что тоже вправе считаться чужими шутками? Надеюсь, за них хотя бы расплатились монетками в пять эре, как учил нас сабж.

Откуда, в конце концов, у наших киношников это безграничное самодовольство и попытки намекнуть, что их собственная халтура – часть замысла или следствие априори неразрешимых проблем? Как будто пытаясь объяснить свое гнетущее неумение работать с малолетними актерами, создатели украсили фильм фразой «нет повести печальнее на свете, чем Гамлет – датский принц, которого играют дети». Как бы ироничным ответом на неизбежную ругань и апелляции к классике выглядит реплика «вот раньше умели комедии писать, не то, что сейчас». Окончательно раздухарившись, режиссер решил заодно обстебать вампирскую сагу «Сумерки». Еще раз: режиссер фильма «Беременный» издевается над фильмом «Сумерки». Инвалиды дерутся.

Дабы избежать обвинений в наличии «слепого пятна», за которым скрылось «всё то хорошее, что было в фильме», замечу, что, помимо самой идеи, определенных комплиментов заслуживают все занятые в нем взрослые актеры – они дурачатся ровно так и обаятельны ровно настолько, насколько и необходимо для детской картины (единственное исключение составляет совсем не Галустян, а Табаков, выглядящий здесь так, как выглядели все народные артисты, вынужденные в годину лихую рекламировать холодильники). Только вот обвинений все равно не избежать, а все заданные вопросы – риторические и не очень – уйдут в атмосферу. Ибо ответы-то заранее готовы: выничегонепонимаете, мы снимаем кино для того, чтобы люди отдыхали и расслаблялись, многим нравится, сперва добейся, и вообще – вы просто ненавидите всё армянское.

Посему ждем комедию про бомжа, живущего на крыше и прогнавшего малышу лажу про вентилятор. Кажется, уже можно.