Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

3 комментария
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

12 комментариев
Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
18 ноября 2010, 22:08 • Культура

Так выпьем же за голые степи Казахстана

«Тюльпан»: Российский триумф, забытый Россией

Так выпьем же за голые степи Казахстана
@ kinopoisk.ru

Tекст: Дмитрий Дабб

В любви к картине Сергея Дворцевого «Тюльпан» признавались Кустурица, Вендерс, Каурисмяки и другие «випы» европейского кино. Её награждали на четырех континентах и выпускали в прокат в 40 странах. Наконец, Дворцевой стал первым российским режиссером, получившим гран-при «Особого взгляда» Канн. Всего этого в России умудрились не заметить.

«Чтобы тебя полюбили, необходимо самой себя полюбить», – таков главный посыл женских глянцевых журналов, их молитва, мантра, присказка. Сколь актуально это для домохозяек и бизнес-вумен, пусть решают сами, но в области наших провинциальных счетов с западными кинофестивалями сей тезис выглядит универсальным ответом.

Назарбаев обещает Казахстану свежий воздух и чистую воду

Когда михалковские «Утомленные солнцем» проиграли в Каннах «Криминальному чтиву», о заговоре против российского кино заговорили по всем каналам. Бонтонный французский курорт до тех пор был взят нами всего однажды – в 1958-м («Летят журавли» Михаила Калатозова), но тогда родина не оценила, сообщив о триумфе лишь проходной заметкой в «Известиях», где даже фамилию режиссера упомянуть не сочли нужным. Начиная же с перестройки Каннский кинофестиваль стал для наших кинематографистов Меккой: мол, хоть «Оскар» и попрестижнее будет, но с тем болванчиком «всё понятно», а тут свои, европейские, элита, тут руку дружбы подадут и поведут с собой.

Не подали. Ни Михалкову, ни Сокурову, ни прочим нотаблям, на коих делались высшие ставки. В воздухе прогремело – «русофобия», «нас не любят». Но любим ли мы себя сами – вопрос по-прежнему риторический. То есть с Михалковым на этот счет всё как раз понятно, но в более обобщенных категориях ответ скорее «нет», чем «да».

#{image=459413} Судьба фильма «Тюльпан» Сергея Дворцевого – тут наиболее наглядное доказательство. В 2008 году эта картина взяла гран-при конкурса «Особый взгляд» – второго по значимости в Каннах. Затем был еще десяток гран-при, ленту чествовали от Токио до Рейкьявика, от Канады до Австралии. Но лишь через два с половиной года, после проката в 40 странах «Тюльпан» выходит на родине режиссера, причем – ограниченным тиражом.

И кто после этого русофобы?

Проект, конечно, интернациональный. Деньги в нем немецкие, оператор польский, актеры – казахстанские (Казахстан же лента и представляла в Каннах), но Дворцевой, уже успевший прославиться на ниве документального кино, всё-таки единственный россиянин с гран-при «Особого взгляда». На вопрос, как так могло получиться и почему фильм дошел до русского зрителя лишь в конце 2010 года, он теперь лишь руками разводит: «Не знаю, необъяснимо». Калатозов, говорят, тоже многого не понимал.

Очевидно, что дело не в заговоре, а в равнодушии тех, за кем «административный ресурс». Безразличие прокатчиков более объяснимо и даже простительно: «Тюльпан» – этнографический артхаус, авторское кино из серии «не для всех», априори непригодное для сбора кассы. «Особый взгляд», как и было сказано.

Популярный тост гласит, что когда в Казахстане рождается девочка – сажают дерево, когда она выходит замуж/теряет невинность – дерево срубают. Далее – см. сабж. Отслужив три года на Сахалине в ВМФ РФ, молодой казах Аса возвращается в родные юрты и идет свататься к красавице Тюльпан – единственной девушке на 300 километров вокруг. Языческими истуканами сидят на полу её родители, лезут на шельпек мухи, пьется в прихлеб чаек, а невеста знай себе смотрит в щелочку, лицо прячет, закон степи чтя, да слушает рассказы гостя – про морского конька и про осьминога, которого в нос надо кусать, не то задушит, всю кровь у человека выпьет.

#{movie} Не срослось сватовство, отвергла девушка-цветок Асу за большие уши. «Может, не надо было про осьминога-то?» – волнуется сестра Асы, понимая, что не в ушах, наверное, дело. Да как же не в ушах? Повязку на них тугую, портрет принца Чарльза в руки – и опять свататься, раз, другой, третий. Всё стерпит степь, и не такое терпела.

Разрываясь между комедией и мелодрамой, более всего «Тюльпан» напоминает документальное кино – Дворцевой свое дело знает. Терпеливо ждет, пока зайдет в кадр солнце, смерч или верблюд – и ведь заходят, причем не только обычные в Казахстане двугорбые бактрианы, но и одногорбые дромадеры – корабли аравийских пустынь. Отойдет скотина, подойдут актеры. Переиграть детей, природу и детей её – верблюдов (как, впрочем, любых животных) по части естественности невозможно, но у этих актеров получается. Они, собственно, не играют, они живут: не зря режиссер вырвал их из цивилизации, учил пасти овец и взбивать масло в ступе. Вот они и пасут, взбивают, курят в небо, спят на земле. Они тут равны – верблюдам, жухлой траве, пылевым бурям, своим персонажам, коим подарили имена. Они покорны степи, они часть её, деталь десятиминутных, заунывных сцен. В ключевой из них мучительно рожает овца, и Аса делает искусственное дыхание агнцу рот в рот. В остальных – просто налетает вихрь. Просто лает собака. Просто поет девочка. Любовь – территория пурги.

Съемки затянулись на четыре года.

Этнографическая аура картины, которую и на National Geographic Channel можно показать – один к одному ляжет, поглощает и растворяет в себе. Известно, что документальные кадры воспринимаются острее художественных – в этом сила «Тюльпана», но в этом и его слабость: он всё-таки не про войну – про степь, а степь и убаюкать может. Ей подчинен каждый план, её законам – все сюжетные повороты: без жены не стать чабаном, а именно чабаном мечтает стать Аса. Чтобы своя отара, свой кусок, свой дом двухэтажный с солнечными батареями на крыше. Сие – популярная ныне как в России, так и в Казахстане идея почвенничества пополам с модернизацией плюс дружба народов (только Аса в фильме говорит на русском, остальные – на казахском, перевод никому не требуется).

Другой вопрос, что предложенную уроженцем Казахстана Дворцевым хронику государственным мужам проще держать не за патриотизм, а за «очернительство». Ведь только свой быт естественен, а в кадре чужие угри выдавливают – не твои. Едят – и тут же, рядышком, мочатся. С овцой на плечах гоняются за лошадью. Улыбаются золотозубым ртом. Носят узорчатый галстук на голое тело. Разглядывают дешевую порнографию. Чем не «Борат»? И как бы намекая тем мужам, что лакированной шкатулочки – сувенирки для туристов не будет, Дворцевой заставляет радио изречь: «К 2030 году президент Нурсултан Назарбаев обещает Казахстану свежий воздух и чистую воду». Это уже – почти диссидентство. На кинофестивалях такое ценят.

В глубокой приязни к «Тюльпану» расписался Эмир Кустурица – бытописатель расхристанных югославов. «Фильм дышит красотой и волшебной простотой», – заявил в свою очередь Вим Вендерс, еще один мастер медитативных сцен. Родись они оба в Казахстане, тоже бы любили смотреть на степь да рисовать палочкой в дорожной пыли тотемические знаки. И главная заслуга Дворцевого, пожалуй, в том, что у него действительно получилось сделать степь красивой, оставив естественной. Получилось отловить из засады и вписать в кадр многое множество второстепенных деталей, что не дает заскучать глазу окончательно. Получилось то, что не получилось у внука Калатозова – уже Калатозашвили – в «Диком поле», где гениальный сценарий Луцика-Саморядова откровенно страдает от бедности планов.

«Тюльпан» – «энциклопедия степи» почти по Чехову, в его же духе трогательный, мудрый, забавный фильм. Но чтобы оценить и не жаловаться, мало любить Чехова – нужно степь любить.

На худой конец – National Geographic Channel.

..............