«Стараюсь для тех, у кого есть душа»

– Вы в Каннах уже в третий раз, поздравляю.
– Да, я считаю, что это самый главный фестиваль кино в мире. Есть разные соревнования – Уимблдон, а есть Кубок Кремля... Если кино участвует в этом фестивале – это, конечно, не значит, что ты лучше кого-то, просто это помогает потом продолжать свою работу. Например, может быть, легче дадут денег на новые проекты.

Кого в моих фильмах больше, я не знаю, надеюсь, что все же меня

– Ваш фильм «977» упрекали в том, что очень уж явно в нем влияние Тарковского, сами так не считаете?
– Там нет ничего от Тарковского. А что касается влияния... Все люди находятся под разным влиянием, это неизбежный процесс. Если ты пошел в киношколу, учишься снимать кино, тебе, безусловно, нравятся какие-то режиссеры, и есть режиссеры, которые на тебя влияют.

Ты можешь копировать, и у тебя получится плохо, так всегда было и будет. А можешь делать что-то свое, даже находясь под влиянием. Тарковский – один из режиссеров, который мне интересен. Я могу назвать еще 20 имен. Кого в моих фильмах больше, я не знаю, надеюсь, что все же меня.

– В «977» речь идет об измерении человеческой души, вы сами верите в то, что она существует?
– Хотелось бы верить, да. Для таких людей, у кого есть душа, я и стараюсь, вообще-то.

На эту тему
• «Я ненавижу российское кино»
• Царское это дело
• Кратчайшая дорога в Канны
• «Тема зла Европе неинтересна»

– Новый ваш фильм снят во Владивостоке. Поехали на съемки на край света просто, вы во Владивостоке были до начала работы над картиной хоть раз?
– Да, я был во Владивостоке. Поехал на фестиваль «Меридианы Тихого», представлял там фильм «977». Вот тогда вот и влюбился в этот город. Позже уже, когда написал сценарий новой картины и думал, где его снимать, решил, что лучше Владивостока места для съемок не найти.

Этот город мне очень понравился, там люди очень разнообразные... В отличие от жителей других городов, нет в них единого акцента. А еще во Владивостоке горы и океан. Знаете, как Бергман начинал снимать кино? Ему слышался запах печенья, он вспоминал детство и писал сценарий. Я не хочу с ним себя сейчас сравнивать, но что-то мне там послышалось во Владивостоке, и я захотел снимать.

– Как вы себя чувствуете в Москве? Некоторые считают ее каким-то техногенным проклятьем человечества.
– Нет, я так не считаю. Я жил во многих городах, и при всех недостатках Москвы я лучше всего себя здесь чувствую. Суета ведь она внутри человека. Ты можешь суетиться, а можешь не суетиться. Когда все вокруг бегают, можно подумать, надо тебе это или нет. Когда лес из окна – иногда тяжелее бывает. Мне легче жить в суете.

– А вы пробовали с речкой и лесом?
– Я родился в Москве, потом семья уехала в Сочи, я там жил до 11 лет. Мы жили в городе Тихорецке, потом в Новороссийске, в Абхазии. А когда мне было уже лет 14, мы вернулись в Москву.

Я поступил и окончил в экономический институт, поехал учиться в Голландию, вернулся, окончил высшие режиссерские курсы в Москве, в мастерской у Хотитенко, и снова уехал в Европу – учиться режиссуре в Париж.

#{interview}

– «Сказка про темноту» – странное название для фильма о любви, почему так мрачно?
– Я просто считаю, для того чтобы где-то достичь света, надо где-то пройти через темноту. А если все с самого начала кажется светлым, то оно потом как-то очень неожиданно иногда становится темным.

– Откуда такой сценарий?
– Я его написал вместе со сценаристом Александром Родионовым. Героиня работает в инспекции по делам несовершеннолетних. Но фильм про человека, а не про инспектора, просто профессия у нее такая. Впрочем, профессию я изучал. Ходил в инспекцию, и актриса ходила, со сценаристом мы тоже там были.

– В главной роли фильма «Сказка по темноту» – дочь Геннадия Хазанова Алиса, вы давно с ней знакомы?
– Мы в Париже и познакомились. Она снялась у меня в короткометражном фильме, который тоже был в Каннах, потом еще в одной картине, и вот я решил, что ей нужно сыграть главную роль. Она мне очень нравится, играет тонко и не по-актерски, внутренне. А познакомились мы, как обычно знакомятся люди. Просто пришли к друзьям в гости, пообщались, начали дружить.

– Как вам кажется, искренние российские картины могут быть понятны сегодня в Европе?
– Только такие и могут быть понятыми. Этот фестиваль имеет отношение к искусству, а не к спецэффектам. Главное условие: фильм должен быть оригинальным, картина должна быть особенной. Жюри должно посмотреть и сказать: «О! Мы этого еще не видели!»

– Вы снимаете сейчас что-то новое?
– Хотел бы доснять фильм «Беляев», который уже начал. Фильм – мистический триллер про одиночество и любовь с Михаилом Ефремовым в главной роли.