Евгений Митта: «Хочется зафиксировать время»

Владимир Дубосарский и Александр Виноградов, группа «Синие носы», Константин Звездочетов, Павел Папперштейн, группа «Медицинская герменевтика», Олег Кулик.

В конце его отец сказал: «Наконец я понял, что мой сын по-настоящему умный и талантливый человек

Серии «Петербург: искусство и музыка», «Бумажная архитектура», «Московский концептуализм (НОМА)». А десятый фильм пока под секретом.

С успехом пройдя на разовых показах в клубе «Синефантом» и в рамках Международной художественной ярмарки «Арт-Москва», в кинотеатре 35MM стартовал первый фильм антологии «Олег Кулик: Вызов и Провокация».

Семьдесят минут о художнике. Монолог, старая хроника, снова монолог. Всё тот же Олег Кулик, но и совсем другой. Не перформанс, а человек. Со всей глубиной мысли, муками творчества, поиском и становлением.

Фильм получил не только прекрасные отзывы зрителей, но и предложения проката в кинотеатрах и на телевидении. Документальное кино об искусстве стало востребованным. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД Юлия Бурмистрова встретилась с режиссером фильма Евгением Миттой, чтобы поговорить о проекте и о современном искусстве.

Владимир Дубосарский и Евгений Митта (фото: Клуб «Синефантом»)

– Как родилась идея создать антологию?
– Абсолютно естественным путем. Я занимаюсь изобразительным искусством с 1988 года как галерист и как художник. В какой-то момент понял, что это уходящая натура – художники взрослеют, стареют, проходят пик своей формы, и никакого кинематографического материала не остается. Только разрозненные отрывки.

Захотелось сделать такое кино. Позвал Сашу (Александра Шейна), предложил объединить усилия и сделать фильм. Сначала думал сделать о Дубосарском и Виноградове, но когда стали обсуждать, поняли, что потянет на коллекцию. Определяющих имен ведь много. Так появился проект антологии современного искусства последних двадцати лет, начиная с перестроечных времен по сегодняшний день.

Хотелось зафиксировать время, поймать именно пик формы художников. Тот же Кулик – всего лишь десять лет, это очень мало, совсем рядом. Человек продолжает активно работать, происходит период нового накопления. При этом он уже находится в истории современного искусства, в истории страны.

Фильм не рассказ о творчестве, это комментарий о жизни, о реальности, которая совсем рядом с нами, мы еще из нее окончательно не вышли в другое пространство.

– Почему первый фильм о Кулике?
– Он быстрее сложился. Внутри есть нарратив, стройная и внятная композиция. История, которая имеет завязку, середину и кульминацию. О Виноградове и Дубосарском раньше начали снимать, но там другая конструкция. Много действия, которое сами снимали, не только хроника. Ездили в Лондон, Париж, отслеживали в течение полутора лет всё, что с ними происходило.

– Наверняка, всего, что вы сняли, хватило бы на пять фильмов. Что осталось за кадром?
– Неизбежно нужно выбирать, о чем будет фильм. Не просто о Кулике, должна быть целостность. Этот фильм о том, как Кулик стал Куликом. Снимали мы месяц, а вот монтировали восемь. Было девятнадцать версий монтажа.

– Что сказал Кулик, посмотрев фильм?
– Ему понравилось. Сказал, что фильм больше не о Кулике, а о человеческом опыте. Он смотрел вместе с родителями. В конце его отец сказал: «Наконец я понял, что мой сын по-настоящему умный и талантливый человек».

На эту тему
• Кино от Хакамады
• Коппола без Копполы
• Неуютная юность
• Шарлотта Брендстром: «Рассказывать истории…»
• Михаил Козаков: «На мой век публики хватит»

– Как определились именно эти десять художников, ведь значимых гораздо больше?
– Я ориентируюсь на то, чтобы было понятно с точки зрения кинематографа. Можно из этого сделать кино или нет. Есть художники очень интересные, талантливые, глубокие, но с ними сложно сделать кино в силу их энергетики, свойства личности. Прекрасные художественные работы, но сам человек интроверт. А есть художники, качества характера которых позволяют сделать фильм.

Вот, например, «Синие носы». Все привыкли, что это панк-рок, скандал, провокация, театр абсурда. А они совсем другие. Слава Мизин занимался бумажной архитектурой, делая невероятно тонкие работы. Такая же история с Шабуровым – резкое изменение, поворот, желание найти свою аудиторию.

Взаимодействие художника и социума всегда очень интересно.

Сейчас они выражают в своих работах идиотизм массмедиа, глумятся. Гротесковый театр, перформанс нон-стоп. Они выступают в роли живых скульптур, персонажи из общества, которое деградирует.

– Как будете продвигать антологию, ведь это не художественное кино, хотя и очень хорошее?
– Мы только сделали первый фильм и не рассчитывали на такой интерес. Задача была сделать десять видеодисков, которые можно подарить. Ну, может, по каналу «Культура» или «24 док» покажут. Но неожиданно для нас проявилось много заинтересованных лиц, это говорит о том, что фильм получился.

Показали фильм на «Арт-Москве», увидели ребята из 35MM, попросили в прокат. И вот он будет идти каждый день в течение месяца. Разослали заявки на фестивали, ждем. Роднянский попросил фильм.

Работа Олега Кулика «Большое молоко»

– Фильм о Кулике покажут на СТС?
– Да, на СТС. Конечно, не в прайм-тайм домохозяек, но на телевидении есть временные ниши для актуального искусства. В основном ночное время – для тех, кто ведет свободный образ жизни, настроен на поздний просмотр.

– Хочется спросить про финансовую сторону проекта.
– Всё снимаем на свои деньги. Скинулись с Сашей и снимаем. Это же нам надо в первую очередь.

– Вы готовы к тому, что не будет отката?
– Да, готовы. Искусство всегда затратное занятие, но стоит того.

– Затратное, но только в прошлом году в Москве открылось несколько галерей.
– Галерея – очень медленная история. Говорить о галерее можно через десять лет после ее существования. До этого времени это может быть что угодно – забава, развлечение, способ продвинуть себя как определенного персонажа

– В Киеве есть недавно открытая галерея Пинчука, но про нее уже говорят на мировом уровне.
– Это музей, не галерея. Небольшой, хороший музей, и в Москве такого нет, как ни странно. Казалось, в городе с такими деньгами и людьми, но, тем не менее, музея современного искусства нет. А он очень нужен. Нет инициативы, подкрепленной ресурсами, нет желания сделать не только на сегодня.

– Когда выйдут остальные фильмы?
– Виноградов и Дубосарский отсняты, сейчас в монтажной, думаем, к сентябрю фильм будет готов. По оптимистическому прогнозу, вся антология будет к концу года, по пессимистическому – к середине следующего.

Это ведь сложно, и мы сами не будем делать все десять фильмов. Сделали два фильма и пригласили восемь товарищей, чтобы одновременно снять и выпустить остальные.

Во-первых, чтобы антология не растянулась на года. Во-вторых, чтобы принести свежую кровь в проект и поработать с интересными, яркими кинематографическими людьми. И, в-третьих, чтобы не замылить взгляд, остро и чутко реагировать.

– А какие режиссеры, если не секрет?
– Пока всё в процессе обсуждения. Я бы хотел еще два фильма сделать, если сил хватит. Это «Синие Носы» и Звездочетов. О Звездочетове даже уже начали снимать.

– О художественном фильме не задумывались?
– Никогда, я и документальное кино-то не собирался делать, но вот пришло, почувствовал потребность. Я художник, не режиссер.

Сейчас спектакль выходит в «Современнике» – «Шарманка», там моя сценография.

– Что вы ждете от проекта?
– Хочется, чтобы общество имело разные ориентиры и объемную картину происходящего в искусстве. Интерактивность – это не «Фабрика звезд».

Я надеюсь, что люди, посмотревшие фильм, узнают и почувствуют, что есть разные сферы применения культурных амбиций, начинаний, желаний и стремлений. Вот важно.