Лестница на небеса

Каннский шик-блеск, каннский кич и каннское безумие уже в первый день набирают силу: замечены безумцы, отчаянно выпрашивающие лишний билетик на открытие (как будто кто-то отдаст свой!), чернокожие мимы, отвлекающие народ от основного действия, завсегдатаи фестиваля, приезжающие сюда чуть ли не на протяжении полувека…

Демиурги на алой дорожке

Фотографы, стоящие по обе стороны знаменитой каннской лестницы, снимают каждого, на выходе предлагая выкупить фото на память

И конечно, сама лестница – дорога к небу, пик ярмарки тщеславия, на вершине которой, как всегда, стоит, словно демиург, г-н Жиль Жакоб, бессменный президент Каннского фестиваля, формально отошедший от дел и все равно продолжающий рулить и интриговать.

В этом году Жакоб сделал акцент на Латинской Америке – в конкурсе фестиваля много фильмов из этого региона и на открытии был показан фильм бразильца Фернандо Мейреллишу «Слепота».

Забавно при этом, что фильм открытия, который по идее должен задавать тон всему действу, не понравился не только журналистам, но и простой публике.

Притом что Бразилия, так же как и Мексика, всегда славились своим драйвом, мощью энергетики и подлинностью. «Магический реализм», давным-давно реабилитировавший этот регион в качестве культурного феномена (по крайней мере в литературе), отразился и в кинематографе: открытия мексиканских и бразильских авторов от режиссуры поражали весь мир.

Правда, стоило им связаться с американским кинопроизводством, как энергетика странным образом испарялась: одно то, что картина лишалась собственного языка, выразительного испанского, сразу же охлаждало пыл.

Так и в «Слепоте» (пораженной, извините за каламбур, художественной глухотой) – картине скорее дизайнерской, нежели подлинной, моралистической, нежели философской.

На эту тему
• Канны принимают гостей
• Старикам здесь не место
• Открытый фестиваль для узкого круга
• Тренажеры «Кинотавра»
• Канн-2006: мультфильмы и кровопролитие

Такого рода поучения, что типа весь мир слеп, ослеп, что мы должны видеть внутренним взором, напоминают благоглупости незабвенного Пауло Коэльо. Ужасно жаль, Мейреллишу когда-то был великолепен – его «Город Бога» как раз наполнен той самой энергетикой, что так привлекает весь мир к искусству этого региона.

Будь это мазохистские полотна Фриды Кало, романы Маркеса или фильмы Альфонсо Куарона. Он, кстати, в этом году и заседает в большом жюри – под председательством Шона Пенна, харизматичного актера, в жизни, правда, больше напоминающего депрессивного интеллигента.

Непохоже, что он так рвался в Канн, как писали все таблоиды мира: на первой же пресс-конференции г-н Пенн уже успел выразить свое недовольство: типа и курить везде не дают, и в смокинг заставили влезть.

Да и название его должности – президент – навевает неприятные ассоциации с президентом его страны, которого Пенн, как всякий левый, терпеть не может и т. д.

Судить, однако, обещал честно и справедливо, нигде не подсуживая (впрочем, так все говорят). Посмотрим-посмотрим, тем более что в команде у Пенна почти сплошь очаровательные девицы: и Натали Портман, и Александра Мария Лара, о художественных пристрастиях которых судить довольно трудно.

Правда, в большом жюри заседают не только смазливые девицы: кроме тяжеловеса Куарона, здесь наблюдаются и другие сильные личности – например, Апичатпонг Вирасетакул, вундеркинд из Бангладеш, Рашид Бушареб, победитель Венецианского фестиваля, Маржан Сатрапи, иранка по национальности, в прошлом году получившая в Канне вторую по значению награду за полнометражный мультфильм.

У г-на Пенна, похоже, самые большие проблемы будут именно с ней: Маржан всегда была независимой личностью, умницей, пробивавшей себе дорогу самостоятельно, интеллектуалкой из самых высоких кругов иранской интеллигенции.

Гламурное начало

Что же касается гламурной части церемонии, то Канн, как всегда, не посрамил себя: по лестнице поднялись, помимо Шона Пенна, Александры Марии Лары и Джулианны Мур (в умопомрачительных нарядах, разумеется), такие суперзвезды, как Фэй Данауэй, когда-то ставшая символом американского шестидесятничества (после роли бандитки Бонни в «Бонни и Клайде», культовой картине тех времен), Кейт Бланшетт, вечная королева Елизавета (сыграла ее уже раза три, по-моему), гламурная Ева Лонгория, обворожительный Гаэль Гарсиа Берналь.

И это лишь репетиция, первый день ярмарки тщеславия.

В последующие две недели каждый божий день Круазетт будет оглашаться криками восторга и вновь прибывшие звезды будут подниматься и подниматься по знаменитой лестнице.

Кстати, если повезет, можно достать билетик на вечерний просмотр и (если охота пуще неволи, в конце концов купить его, хотя продавать их строжайше запрещено, виновных могут лишить аккредитации на всю жизнь) и подняться вместе со звездами во дворец.

Фотографы, стоящие по обе стороны знаменитой каннской лестницы, снимают каждого, на выходе предлагая выкупить фото на память.

Так что, если у вас еще остались наивные родственники в провинции, не знающие об этом, вы можете потом долго рассказывать, что были специально приглашены Шоном Пенном принять участие в шествии.

Если у вас припасено заветное фото, поверят.