Здесь живут люди

Да и программа оказалась очень сильная. В нее вошли новые работы режиссеров Олега Рыбкина, Николая Коляды, Льва Эренбурга, Бориса Цейтлина, Резо Габриадзе. Никто из которых, что примечательно, сейчас не ставит в Москве. Также четко обозначилась линия «молодые режиссеры – профессиональный театр», показывающая, как уживаются недавно пришедшие в профессию люди в крупных коллективах.

Трудно быть сыном короля. Гораздо труднее, чем королем. Если у тебя выдающиеся родители, то ты навсегда останешься их подобием

Там вдали, за рекой

Единую тему фестиваля выделить довольно непросто. Спектакли подобраны разные и по выбору материала (от хрестоматийной русской классики – «Гроза» Островского, «Месяц в деревне» Тургенева – до сложных западных авторов – «Жак и его господин» Милана Кундеры, «Пролетая над гнездом кукушки» Кена Кизи – и сочинений не слишком популярных у нас драматургов – «Болезни молодости» Фердинанда Брукнера, «Оркестр «Титаник» Христо Бойчева, от девятнадцатого века до нынешних времен), и по стилистике.

Важен сам процесс поиска. Стремление и внятно излагать свою позицию и познавать новые профессиональные вершины. Иной раз удивляешься: в каком-нибудь небольшом городе, оказывается, идут спектакли, по яркости и таланту исполнения дающие много очков вперед столичным сочинениям. Столичный спектакль, кстати, в афише всего один – «Скрипка Ротшильда» Камы Гинкаса.

Сегодня наивно думать, что театр за пределами Москвы – это нечто пыльное, скучное и неподвижное. Видя прекрасных актеров, неожиданные режиссерские решения, искренне радуешься. Процесс во многих российских городах идет бурно и полнокровно.

Приходя в театр, режиссер не расслабляется, а наоборот, собирается внутренне. Понимая, что неудачную работу зритель, куда более придирчивый, чем в столице, просто не будет посещать.

Кроме того, многие хорошие режиссеры имеют возможность реализовать вне Москвы многие свои замыслы. Разрыв между столицей и провинцией по-прежнему велик. И общероссийская театральная картина в целом производит куда более мощное впечатление, нежели столичная. Возможно, это ощущение – исключительно заслуга «Реального театра» и его идеолога Олега Лоевского, предельно точно отбирающего именно самое сильное, что делается в разных городах.

Этот стон у них песней зовется

На эту тему
• Осторожно, двери открываются!
• Эдинбургские мистерии
• Екатеринбург нищает за счет Коляда-театра
• Сплетенье рук, сплетенье ног…
• Слово и жест, цвет и рифма

Бесспорным фаворитом «Реального театра» можно назвать спектакль питерца Льва Эренбурга «Гроза», поставленный в Магнитогорском театре драмы. В Москве его, скорее всего, еще увидят. Ибо работа эта – готовый фестивальный продукт. И, несмотря на ряд недостатков, оставляет серьезное впечатление.

Это первый спектакль Эренбурга, поставленный не со своей труппой. Дикий, безбашенный, невыносимый порой стиль режиссера, задумки на грани патологии «родные» актеры из Небольшого драматического театра воплощали лихо и с удовольствием. Тем интереснее было увидеть, как впишутся в болезненный мир Эренбурга актеры принципиально иной выучки.

И ведь вписались. Более того, некая внутренняя размеренность и сосредоточенность позволила выстроить образы интереснее, чем предполагал режиссер. Эренбург с внутренними мотивациями практически не работает, предпочитая все усилия направлять на форму. А артисты «со школой» смогли очеловечить его замысел.

От текста пьесы в спектакле осталась примерно треть. Больше не требуется – героям много разговаривать не обязательно. Ведь они не совсем люди. Точнее, нелюди. Звери. Зверушки. Живущие не разумом, но инстинктом. Материнским – Кабаниха (Надежда Лаврова), сыновним – Тихон (Владимир Богданов), плотским – Варвара (Лариса Меженная) и Кудряш (Сергей Хоруженко). А тихие, хворые Катерина (Анна Дашук) и Борис (Игорь Панов) поддаются этому, словно ведомые колдовской силой.

Крошечный деревянный мирок с досками навыверт. То баня, то горница, то опасный крутой волжский берег. Уютно и страшно одновременно. Домашние ритуалы и любовные игрища, привороты и пляски. Вихрь – чтобы заглушить тоску.

Потому что всем плохо. Одиноко так, что выть хочется. Оттого и сходятся Катерина и Борис – не от любви. Оттого гневит Бога отчаянной исповедью Кабаниха – строила дом, а всё разрушилось. Не за что зацепиться. И жить нельзя, и не жить. Как перед грозой: душно, а освобождения всё нет и нет.

Танцуй, пока молодой

Сразу в нескольких спектаклях, кардинально различающихся по материалу, предложена для раздумий тема молодости как времени становления и гибели, огромных амбиций и опустошающего одиночества. По стечению обстоятельств эти работы даже в программе шли подряд.

Петербургский Театр поколений взялся за раннюю пьесу Фердинанда Брукнера, немецкого драматурга 20-х годов прошлого века, «Болезни молодости», симпатичные, открывающие для себя мир герои которой приходят к смерти, еще толком не познав жизнь.

«Болезни молодости» – спектакль в большей степени чувственный, нежели смысловой. Он состоит из шороха шелков, перестука каблуков, запаха кожи, наглой броскости грима, мотивов старых пластинок. Герои живут как танцуют. Как обнимаются. Сначала робко, а потом бешено.

У молодых актеров отлично получаются сцены радости, соблазнения, загулов. Однако когда надо показать боль, разбитое сердце, ошарашенность смертью, страх одиночества, начинаются сложности. От этого спектакль теряет по части достоверности, и ритм дает сбои. Возможно, это беда режиссера, недостаточно качественно ставившего задачи. В таком материале ошибки печалят больше всего.

А муниципальный театр драмы из города Лысьва показал свою версию «Льва зимой» Джеймса Голдмена. История, получившаяся в большей степени как раз о молодых. О детях – через переживания их родителей.

Увлекательный сюжет об английском короле Генрихе II, его жене Элеоноре и трех принцах режиссер Тимур Насиров трактует как семейную драму непонимания. Под маской веселья все здесь прячут не гнев даже, а горечь. Потому что родители и дети обречены на взаимную глухоту, и сделать с этим ничего нельзя.

Три принца очень разные. Гигант Ричард Львиное Сердце (Эдуард Фролов) выглядит чересчур прямолинейным и агрессивным. Джеффри (Михаил Тихомиров), ангельского вида белокурый юноша в очках, горюет оттого, что родился слишком умным. Он видит всех насквозь, а интригует от усталости и от желания обратить на себя внимание.

Попрыгунчик Джон (Игорь Безматерных) как малое дитя смотрит то на отца, то на мать, не понимая, под чье крыло нырнуть. А корона для него – не более чем игрушка. Награда за то, что он «хороший мальчик». И когда родители отворачиваются от него, это разрушает в нем всё.

Трудно быть сыном короля. Гораздо труднее, чем королем. Поскольку если у тебя выдающиеся родители, то ты навсегда останешься их подобием, тенью. Хотя сами родители не так уж и виноваты в этом.

Признаться, о каждом спектакле, увиденном на «Реальном театре», хочется говорить много и подробно. Потому что в любом можно увидеть целый мир. Да и атмосфера фестиваля располагает к осмыслению. Почему-то приходишь к банальной мысли: театр – серьезная штука. Дающая удовольствие и внутреннее насыщение.