Александр Щипков Александр Щипков Кому нужен раздор между государством и церковью

Вместо опоры на православие и традиционные конфессии режиссер Владимир Бортко призывает внедрить в стране новую искусственную антирелигиозную идеологию, по принципу радикальных реформ в духе ранней советской власти.

2 комментария
Архиепископ Савва Архиепископ Савва Беда утраченного русского православного правосознания будет преодолена

Этот год стал годом прорастания общественного присутствия русского православного человека, общественного измерения его жизни именно как русского православного человека, а не только лишь как безэтнического и безрелигиозного гражданина.

0 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Прямка и протыпрямка против здравого смысла

Продолжаются эксперименты с «украiнською мовою». Причем и на государственном уровне, и инициативными блондинками. Рвение максимально отдалить его от русской литературной нормы имеет все шансы войти в учебники – но не лингвистики, а психиатрии.

18 комментариев
22 июня 2015, 09:30 • Авторские колонки

Михаил Бударагин: Это день, когда в горле ком

Михаил Бударагин: Это день, когда в горле ком

22 июня началась война. И несмотря на то, что сказано о той войне много, я хотел бы объяснить, почему все-таки в горле ком. Мне кажется это очень важным – сказать простые слова о том страхе, который мучает и по сей день.

Советский Союз не был идеальной страной – ни в 20-м, ни в 30-м, ни в 40-м: планы первых большевиков о мировой революции без конца и без края так и остались мечтателям Гражданской, переустройства общества и появления нового человека так и не случилось, многое пошло не так.

Иногда за будущее приходится воевать и умирать

Как и в каждой стране мира, в СССР умирали не своей смертью люди, были бедные, дети засыпали голодными, а женщины боялись за их жизнь. Как в любой другой стране (от Норвегии до Австралии), общество в Советском Союзе было устроено все-таки несправедливо.

Все это не должно сбивать с толку.

22 июня 1941 года наши границы перешло зло. Сегодня можно сколько угодно рассуждать о том, как похожи были нацисты и коммунисты (рассуждающие почему-то при этом отдают нацистам явное предпочтение, вот уж странность): все эти разговоры – в пользу бедных.

Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Жители столицы 22 июня 1941 года во время объявления по радио правительственного сообщения о вероломном нападении фашистской Германии (фото: Евгений Халдей/РИА

Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Жители столицы 22 июня 1941 года во время объявления по радио правительственного сообщения о вероломном нападении фашистской Германии (фото: Евгений Халдей/РИА "Новости")

Западный мир вместе с СССР развивался. Впереди были полет Гагарина и первый человек на Луне, борьба за мировое превосходство и изобретение Сети – все было, сколько еще будет.

Нацистская Германия, построенная на дикой смеси из ненависти и архаики, диктовала совершенно иной принцип будущего. Важно даже не то, что именно думали идеологи рейха, важно, как они думали.

Грошовая мистика, третьесортная литературщина про зигфридов, непоколебимая уверенность в правоте – всего этого в достатке и сейчас: любой форум «духовно богатых людей», открывших для себя «тайны Вед», – вот вам и готовые нацисты.

Но у посетителей форума нет и не будет военной машины, дисциплины, заводов Круппа, трудов Мольтке и Клаузевица, а вот нацисты просто получили это богатство в наследство.

Великая Отечественная оказалась чудовищным испытанием нашего народа на прочность, но страшно не от этого. Не от вмерзшего в зиму Ленинграда, не от пустых окон Сталинграда, не от дорог, по которым в первые месяцы войны отступала Красная армия. Советские солдаты еще возьмут Берлин, хотя кто бы поверил в это в июне 41-го.

Страшно от того, что дикая архаика нацизма с его факельными шествиями под портретами вождя могла взять верх. Они тогда могли победить, и представьте себе – спустя 70 лет – что весь мир стал бы похож на сегодняшнюю Украину.

Дисциплина и Мольтке не каждому народу даны, а вот окунуться в перегной на коленке придуманного эпоса о Бандере – о, слаб человек, сколько нашлось бы охотников.

Вот от этого действительно в горле ком.

Разумеется, советский солдат сдерживал натиск врага не потому, что размышлял о будущем и архаике, все было прозаичней, но от того – не менее важно. Будущее обретало плоть и кровь в желании выжить, трудно было в 41-м сделать больше. Но европейские страны сдавались, а мы – нет.

Ведь, как выяснилось, выжить – это еще не значит отдать свой долг будущему. Возможно, выжить – это пустить в свой дом человека, страстно желающего встать на четвереньки и начать грызть корешки.

Иногда за будущее приходится воевать и умирать. Нет, не за какое-то там «светлое» или не «светлое», за сам факт будущего, за саму его возможность.

И в этот день памяти и скорби я счастлив помнить и знать, что я – часть народа, который когда-то невероятным усилием, почти запредельным волевым порывом не дал маховику истории остановиться.