Ольга Туханина: Это такое убожество, что становится по-настоящему страшно

Иногда не хватает слов. Попадаешь в своеобразный терминологический тупик. Явления начинают ускользать от тебя. Казалось бы, всем понятно, о чем идет речь. Написаны десятки статей, даже книги уже вышли.

Приходится изобретать каких-то странных политических кадавров

Но при этом все равно ощущаешь какую-то недосказанность. Некую фальшь. Вроде же вот оно, на языке вертится, а вспомнить не можешь.

Допустим, взять ту же Украину, которая сегодня почти целиком заполняет наше информационное пространство. То и дело читаешь, что режим в Киеве установлен фашистский. Или нацистский. Однако авторы, которые пишут об этом, чувствуют неточность определения и начинают сразу искать костыли. Полуфашистский, квазифашистский. Инфантильный нацизм или даже интернациональный нацизм.

При этом те же самые авторы, описывая тех, кто у нас на родине поддерживает Киев, называют их почему-то либералами. Хотя, казалось бы, нет никакой разницы в риторике московского журналиста с «Дождя» и его коллеги из «Украинской правды»: одинаковые воззрения, одинаковые политические предпочтения, одни и те же темы. Порой, если не знать, какое именно издание читаешь, то и определить местоположение автора невозможно.

Из-за этого тоже приходится изобретать каких-то странных политических кадавров. Либерал-фашистов, к примеру. Но это такая же нелепость, как и красно-коричневые, которых придумала наша интеллигенция во второй половине девяностых. Привычное дело. Явление есть, а слова нет.

Все-таки серьезные политические течения двадцатого века слишком велики для этих мелких людей. Не по размеру. Фашизм может быть бесчеловечен, ужасен, но это серьезный проект.

Это строительство серьезной армии, выпуск танков, пушек, вложение в науку. Это глубокие корни в философских работах, в культуре. Последователей, быть может, легко назвать узколобыми и примитивными, но уж никак не лидеров и не идеологов. Не поворачивается, по большому счету, язык назвать то кровавое блошиное шапито, которое сейчас гастролирует по Украине, фашизмом.

А делать нечего, надо жить в этом аду. В котором, между тем, есть свои патриции и свои парии. Чатлане и пацаки (Фото: Мосфильм)

Там ведь разваливается буквально все, к чему ни прикоснутся руки цеевропейских строителей. Вечная пародия. Уже сами украинцы жалуются, называя собственную армию «львами под управлением баранов». Если добавить сюда тот простой факт, что города на Юго-Востоке Украины уничтожают старым советским оружием, картина станет полной. Самые скромные диктаторы прошлого в ужасе от нее отшатнутся.

Спросите у Порошенко, какая у него программа. На чем основана его платформа. Он что, сможет хотя бы два слова связать? Это же не план по выпуску конфет.

Но и мы с вами все это уже проходили в 90-х. У руля нашей страны стояли ровно те же люди. Они очень много говорили, знали целый ворох импортных слов, а результат был аналогичен.

Полный крах, развал и распад. Более того, куда бы ни приходили эти странные люди, называющие себя то либералами, то демократами, то сторонниками европейского выбора, – везде они все разворуют, словно саранча, оставив после себя лишь мерзость запустения.

И везде они, точно рыбами-прилипалами, облеплены певцами, поэтами, современными художниками, журналистами, режиссерами. Словом, творческой интеллигенцией. И чем больше вглядываешься в эту картину, тем сильнее чувство дежавю.

Не так давно (тридцати лет не прошло) люди платили небольшие деньги, чтобы увидеть свое плачевное будущее на широком экране. Фильм назывался «Кин-дза-дза!». У нас до сих пор принято считать, что это еще одна антиутопия, просто антиутопия на любителя, сделанная с весьма своеобразным юмором, который не каждому-то и по нраву.

Между тем из нашего времени четко видно, что это фильм о путешествии «ватников и колорадов» в страну белых лент. Сами посудите. Главный герой – прораб, его спутник, которого в картине называют Скрипачом, никакой, конечно, не скрипач, а студент-первокурсник текстильного института города Иваново. Ну, в общем, Света из Иваново в штанах.

Попадают же они в гости к инопланетным актерам, занимающимся чесом на далекой планете. И все у этих актеров, простите, не так, как у людей. Данелия знал, о чем снимал. Весь глубокий внутренний мир творцов показан с беспощадной ясностью. Лейтмотив – это песня «мама, мама, что мы будем делать».

А делать нечего, надо жить в этом аду. В котором, между тем, есть свои патриции и свои парии. Чатлане и пацаки. Наивные гости с Земли пытаются определить, в чем же разница. Это национальность? Нет. Биологический фактор? Нет. Вы что, дальтоники? У одних лица светлые и чистые, с печатью интеллекта, а у других совсем не то.

Вот и кажите, как отсюда вывести, допустим, нацизм? Да никак. Любой может стать чатланином, если в назначенный час выйдет на площадь с плакатом «Долой господина ПэЖэ!». А если ты не выходишь, то ты генетический раб, цак носи и не отсвечивай. Казалось бы, философия очень примитивная.

А ведь эти люди десять лет управляли Россией, а теперь управляют Украиной. Само собой, мы наблюдаем тот горестный катаклизм, который наблюдаем. Это вам не Энигма. Шифры разгадать легко:

– Мы месяц по Галактике «Маму» попоем, и планета у нас в кармане. А еще месяц – и воздух купим. У кого воздуха нет, все сюда насыпятся. Воздух наш.

– Они будут на карачках ползать, а мы на них плевать.

– А зачем?

– Как зачем? Удовольствие получать.

Увы, но вся мечта нашей свободолюбивой творческой интеллигенции – это мечта о желтых штанах. Ну, или о сине-желтых. Главное, чтобы перед ними «ку» делали. Или больше ничего в этом нет. Ни-че-го.

Отсюда бесконечные скандалы либеральных в ресторанах, в самолетах, в гостиницах. Отсюда эти вопли: «вон из профессии!». Отсюда мечты о люстрациях. Отсюда такое равнодушие к репрессиям на Украине.

Потому что на Украине уже их планета, и в мусорные ящики бросают того, кого надо. Ну, чтоб место знали. Хотелось бы, конечно, такое и здесь. Чтобы всякие прорабы на карачках ползали. Ведь это же Макаревич, он поет сорок лет и за это время получил миллионы поклонников в России и во всем мире. А перед ним не приседают. Ведь это же Альбац, она может выгонять из профессии, а какой-то наглый эцелоп останавливает ее пепелац на дороге.

И вот эту оглушительную пустоту слоями прикрывают рассуждения о свободе, о дискурсе, о семиотике, о Лотмане и Бахтине. Хотя вопрос лишь в том, какой марки коньяк в гримерку поставить. Ради этих липких фантазий эти люди поддерживали бомбежки Донецка и Луганска. Из-за своего вечного страха, что их рыжие кудри примелькаются и всем им по колокольчику в нос выпишут.

Это такое убожество, что становится по-настоящему страшно. Они малы и мерзки не так, как мы, а иначе: оглушительно, окончательно. Это такое разочарование.