Егор Холмогоров: Византийский выбор

События вокруг Даров волхвов всколыхнули в нас новую волну интереса к Византии. Последний раз такой ажиотаж наблюдался в 2008 году, когда отец Тихон (Шевкунов) политически актуализировал византийскую историю в фильме «Византийский урок».

Русь, собственно, и родилась в момент встречи с Византией

На этот раз Валерий Фадеев в «Эксперте» выступил с большой идеологической статьей о том, что именно византийское наследие поможет нам преодолеть кризис – и экономический, и моральный общеевропейский. А автор этих строк написал очерк «Византия» о том, чем была византийская цивилизация, и приложил библиографию со ссылками, чтение по которой из любого чайника сделает неплохого знатока византийской истории.

Говорят, что в московском метро уже видели студентов, вдумчиво изучающих распечатку этого текста. А вышедшее недавно интервью одного из ведущих наших и мировых византинистов С.А. Иванова рассеивает, в том числе, и многие негативные предубеждения о Византии.

Что такое Византия и почему она для нас важна?

Византия – это выдуманное западноевропейскими историками название Восточной Римской Империи, существовавшей со столицей в Константинополе с 330 по 1453 год.

Поскольку Константинополь расположен на месте древнегреческого городка Византий и средневековые авторы, любящие, чтобы «всё было как в древности», его так иногда называли, и вошло в моду имя Византия, которого жители этой страны никогда не знали. Они именовали себя ромеями, со всем основанием считали себя продолжателями древнего Рима, хотя и отличались от него тем, что говорили не на латыни, а по-гречески.

Византия – одна из самых долговечных цивилизаций и самая долговечная из существовавших в истории империй. Она просуществовала 1123 года.

В сетевой дискуссии вам обязательно встретится глуповатый тролль, который заявит: «Запад жив, а Византия пала», еще и изложит тысячу причин, почему так произошло.

Есть только одно «но»: история Византии началась раньше истории Запада, и только одна западная страна – Франция – подошла к «византийскому» сроку более-менее похожей на себя, но и то уже, похоже, дышащей на ладан из-за миграции и нравственного упадка.

<table cellspacing="0" cellpadding="0" class="imgleft"><tr><td><img src="http://img.vz.ru/upimg/776/776135.jpg" width="250" height="200" title="Византийская империя к 1000 году (Shepherd, William: Historical Atlas. New York: Henry Holt and Company, 1911)" alt="Византийская империя к 1000 году (Shepherd, William: Historical Atlas. New York: Henry Holt and Company, 1911)"><div>Византийская империя к 1000 году (Shepherd, William: Historical Atlas. New York: Henry Holt and Company, 1911)</div></td></tr></table>За то время, пока существовала Византия, появились и исчезли Арабский Халифат, Империя Каролингов, Империя Чингисхана, Киевская Русь, 6 разных империй в Китае. Сокрушившая Византию Османская империя не прожила после этого и 500 лет.

Рассуждения о том, что «Византия пала» – это рассуждения о вреде огурцов: все, кто ел огурцы, умерли. Всё в нашем мире умирает. Вопрос в том, сколько и как оно живет.

Византия жила долго и блистательно. Всё это время византийцы без всяких перерывов сохраняли единое историческое сознание, одно государство, одну систему, одну веру и одну традицию. Так что прежде чем бахвалиться современностью перед Византией, надо понять, что США столько не проживут – хорошо если дотянут до 300-летия.

Всё это время Византия отбивалась от наседавших на неё со всех сторон врагов – готов, персов, арабов, авар, славян, болгар, печенегов, росов, сербов, турок-сельджуков, сицилийских норманнов, крестоносцев, венгров, турок-османов и прочая, и прочая, и прочая. Византия вертелась, как лиса среди своры гончих, и от большей части врагов отбилась.

Одних – как русских, сербов, болгар – византийцы сделали из врагов друзьями и единоверцами. Других – подкупили золотом и дарами (а то и просто звучными придворными титулами). Кого-то из врагов стравили между собой, а кого-то победили в союзе с другими врагами.

Такое уникальное сочетание дипломатии, работы секретной службы, подкупа и продуманных военных действий приводило к тому, что, получая страшные удары, которые уничтожили бы любое другое государство, Византия ухитрялась устоять на ногах и перейти в контрнаступление. Даже после предательского взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году византийцы выжили, отвоевали город и продержались в нем еще 200 лет, прежде чем их, вместе со всеми Балканами, не накрыла османская туча.

В основе византийской цивилизации лежало Православное Христианство. Византийцы всерьез верили в Бога, действительно считали, что Христос управляет их империей, а император лишь делопроизводитель – министр обороны и главный судья.

Чистота веры действительно была для них важнейшим делом, и поэтому в империи непрестанно кипели утонченные богословские споры. Византийцы верили в чудо как жизненный и политический фактор, и, что самое важное, чудеса с ними происходили.

В 626 году соединенные силы персов и авар так и не смогли взять казавшийся обреченным Константинополь – византийцы приписывали это заступничеству Божией Матери, потому что иначе объяснить не могли. В 860 году разорившие окрестности Царьграда древние русы столь же внезапно и беспричинно отступили. Снова чудо.

Даже перед самой смертью Византии её посещали такие чудеса – внезапно отступивший от границ Руси (что тоже почитается чудом заступничества Владимирской иконы Божией Матери) Тамерлан в 1402 году бросился на турок-османов, разгромил их наголову в битве при Анкире в 1402 году и тем самым продлил существование Византии на 50 лет.

Всю свою историю Византия была уникальным сосредоточением высочайшей блестящей цивилизации и знаний. Константинополь оставался самым роскошным городом мира, сосредоточением высочайших достижений древней и раннесредневековой цивилизации.

Это был сияющий золотом город архитектурных шедевров. На их остатки можно посмотреть, руководствуясь прекрасным путеводителем уже упомянутого С.А. Иванова – хотя зрелище это грустное, турки явно испытывают дискомфорт от того, что занимают чужую древнюю столицу и держат развалины в безобразном состоянии – императорский дворец Буколеон, к примеру, превращен в бомжатник.

Византия сохраняла и преумножала все знания, навыки и искусства античности. В этом была сила Византии – и в этом была её слабость. Патриарх Фотий – один из величайших представителей византийской цивилизации – в числе прочих произведений оставил после себя написанный в молодые годы «Мириобиблион», краткие обзоры-рефераты того, что прочел и обсудил со своими учениками.

Список получился на 279 произведений античных и византийских авторов. Можно себе представить, сколько патриарх прочел за всю жизнь. Византия переполнялась знаниями.

Варварский запад темных веков испытывал настоящий интеллектуальный голод. Именно поэтому там возникла такая форма, как совместное чтение учениками древних авторов (к примеру, переведенного на латынь с арабского перевода с греческого Аристотеля), сопровождаемое комментариями и разъяснениями преподавателя.

Византийские бронзовые монеты, правление Анастасия I, 498—518

Так появился университет, в котором у ромеев жесткой необходимости не возникало, поскольку всё можно было прочесть самому или у частного учителя. Поскольку знаний не хватало, латиняне на Западе начали строить логические конструкции, заполняя пробелы своими рассуждениями. Так возникла схоластика. Кто тогда мог представить, что эта система, возникшая от бедности, окажется со временем фабрикой для производства новых знаний.

Византия начала отставать к концу своей истории от Запада именно потому, что у неё все было слишком хорошо. И даже после её разгрома жалких остатков знаний, вывезенных на Запад, в Италию, в заплечных мешках беженцев, оказалось достаточно, чтобы произвести там культурную революцию, которую мы называем Ренессансом.

Без греческих рукописей и учителей из Византии никакого Итальянского Возрождения бы не было, а была бы долгая и мучительная осень средневековья. Обычный человек редко задумывается над тем, что мы обязаны Византии практически полным корпусом знаний о древности.

Есть популярный и поддерживаемый на Западе миф, что античность якобы сохранили для нас монахи средневековых аббатств, которые терпеливо переписывали рукопись за рукописью. Это не так.

Средневековые западные монахи чаще всего были невежественны, безграмотны, они выскребали редчайшие древние рукописи, чтобы в сто первый раз переписать какой-нибудь труд блаженного Августина (в лучшем случае). Изучение палимпсестов, то есть выскобленных рукописей, увлекательная часть современной науки. Когда на Западе понадобился Аристотель, его читали в двойном переводе с арабского. Большая часть древних авторов сохранилась только потому, что их книги жили в библиотеках Константинополя и оттуда переместились либо в Италию, либо через посредство афонских монастырей во Францию.

Давайте сравним. Греческие авторы, сохраненные в Византии. Философы: Платон, Аристотель, сложный и высокоумный Плотин – дошли до нас почти полностью. Историки: Геродот, Фукидид, Ксенофонт, Плутарх – полностью. Поздние историки: Полибий, Аппиан, Дион Кассий – дошли в значительных выдержках. Литература: не говоря о Гомере и Гесиоде, дошли лучшие трагедии Эсхила и Софокла, большая часть трагедий Еврипида, большинство комедий Аристофана.

От самой Византии сохранились полностью подавляющее большинство трудов византийских историков, сочинений ораторов и богословов. Все лучшее, что оставила Древняя Греция, до нас при посредничестве Византии дошло. Теперь сравним с Западом. Полностью до нас дошли только записки Цезаря.

Уже в произведениях Цицерона есть пробелы – диалог «Государство» начинается с большой лакуны. Римских историков мы читаем сохранившимися в лучшем случае наполовину – Тита Ливия, Тацита, Аммиана Марцеллина. От Саллюстия вообще дошли обрывки. Полностью уцелели небольшие и не лишенные скабрезности биографии императоров Светония.

Хорошо сохранилась только латинская поэзия – Вергилий, Гораций, Овидий, Ювенал, потому что по ней учили грамматику.  Более поздняя римская литература сохранилась хуже более ранней греческой. Таковы были сравнительные достижения западных монахов и Константинополя.

Есть популярный и поддерживаемый на Западе миф, что античность якобы сохранили для нас монахи средневековых аббатств

Многие помнят, конечно, фабулу романа Умберто Эко «Имя Розы». В большом аббатстве в Италии в начале XIV века обнаруживается вторая книга «Поэтики» Аристотеля. Ее все стремятся прочесть, но слепой брат Хорхе, боясь, что под авторитетом Аристотеля в мир вернутся смех и карнавал, методично убивает всех, кто держал в руках рукопись.

В итоге все заканчивается пожаром, и что же думал Аристотель о комедии, мир не узнает. На самом деле, подобная резня была совершенно излишней – в этом аббатстве попросту некому было прочесть рукопись Аристотеля на греческом. Потому что греческого в эту эпоху почти никто не знал. Даже великий гуманист Петрарка, когда ему подарили греческую рукопись Гомера, хранил её как святыню, но прочесть не мог.

Труды Аристотеля были переведены на латынь доминиканцем Вильгельмом из Мёрбеке, который знал греческий потому, что был католическим епископом Коринфа (так сказать, главой духовной оккупационной администрации захвативших Византию крестоносцев).

То есть никто из тех, кто рукопись в романе держал в руках – переписчики, иллюстраторы, простые библиотекари – не смог бы разобрать в ней ни слова и убивать их Хорхе было незачем. Латинский же перевод «Поэтики» Аристотеля – первой книги о трагедии – впервые появился в 1481 году и был сделан с арабского. Эко пришлось сильно преувеличить познания латинских монахов, по сути оттеснить на задний план Византию, чтобы фабула его романа сложилась.

Куда ни оглянись, всюду мы обнаружим в современном мире следы Византии, лишь затертые грубой риторикой о её упадочности, растленности, ничтожестве. Это, кстати, не настолько древняя тенденция, как может показаться.

Еще в XVII веке при дворе Людовика XIV царил настоящий культ Византии. Собирались и переводились греческие рукописи. Своими придворными церемониями Людовик хотел подражать двору императоров.

А вот когда деятели просвещения начали атаку на французский абсолютизм, то они-то и начали клеветническую кампанию против Византии как иносказание в нападках на Версаль. Оскорбляя императора Юстиниана, Вольтер метил в Короля Солнце.

Константинополь (Georg Braun; Frans Hogenberg: Civitates Orbis Terrarum, Band 1, 1572)

Именно отзвуком этой кампании и был знаменитый труд англичанина Эдуарда Гиббона «Упадок и разрушение Римской Империи», в котором автор пытался показать, что Христианство нанесло страшный вред Римской Империи и довело её до маразма и ничтожества времен Византии. Гиббон был одаренным писателем, но греческий знал плохо, читал по складам. Поэтому в тех частях, где он не может списывать у первых французских ученых-византинистов, он делает массу ошибок и неточностей, не говоря уж о сознательном вранье.

Однако созданный Гиббоном черный миф о Византии начал подвергаться критике лишь в ХХ веке – до того момента слишком уж он хорошо ложился на христианофобию, ненависть к монархии, а заодно, кстати, и русофобию – популярные не только на Западе, но и у нас.

И по сей день можно часто услышать суждения, особенно старается Владимир Познер, что Византия стала проклятием для русской цивилизации, что тот факт, что мы приняли веру от греков, помешал нашему слиянию в экстазе с Западным миром, затормозил русское культурное развитие, обрек нас на культурное отставание, исключил нас из семьи цивилизованных народов.

Самое интересное, что находится немало желающих повторять эту ахинею. Ничего нового в этом нет – еще отец отечественной русофобии и самоедства П.Я. Чаадаев писал: «Повинуясь нашей злой судьбе, мы обратились к жалкой, глубоко презираемой Византии за тем нравственным уставом, который должен был лечь в основу нашего воспитания». Ничего о Византии Чаадаев, разумеется, не знал, возможно, даже не читал Гиббона.

На самом деле, реальность прямо противоположна этой антивизантийской риторике. Только за счет того, что на пути русских очень рано встретилась Византия, за счет того, что Русь, собственно, и родилась в момент встречи с Византией, а её крестным был великий патриарх Фотий, мы находимся в числе наиболее развитых и успешных народов планеты, дерзающих тягаться с Западом, порой небезуспешно. Это место нам совершенно не по чину, однако мы его занимаем и слезать пока не собираемся.

Культурная отсталость России – не повод для нытья или яростного отрицания, а объективный факт. Факт этот связан с тем, что первые структуры цивилизации – города, письменность, литература и т.д. – начали появляться у нас самое раннее в IX, а по большей части, в X–XI веках.

То есть глубинным структурам цивилизации на нашей земле тысяча лет. Теперь давайте сравним со странами, составляющими ядро западной цивилизации – Италия, Франция, Англия, Западная Германия. Их структуры цивилизации уходят вглубь веков на 2,5–3 тысячи лет.

При общей истории цивилизаций в 6 тысяч лет, не больше. То есть в кроссе на 6 километров вы начали тогда, когда ваши соперники пробежали половину пути. Особенно остро это переживаешь во Франции.

Если Италию мы привыкли воспринимать как древнюю страну, то когда осознаешь, что любой французский город – это римский город, поставленный поверх галльского города, когда понимаешь, что самый древний город в России младше 95% городов Франции, что к тому моменту, когда в Реймсе был построен великий готический собор, городу было уже 1200 лет, то становится жутковато от того, какое у нас всё молодое.

Ядро Западной Европы – это государства-ровесники Киевской Руси по возрасту, но это носители бесконечно более старой цивилизации. Лучи этой цивилизации постепенно проникали на Север и Запад – в Скандинавию, Восточную Германию, Польшу, Венгрию, Прибалтику.

Заметим, что во всех этих странах цивилизация моложе, выглядит не так амбициозно и «по-настоящему» крутыми выглядят разве что только шведы. А теперь помножим все европейские расстояния на два, чтобы представить, когда, как и в каком темпе излучение западной цивилизации дотянулось бы до Киева, Москвы, Владимира, Новгорода?

Русь была обречена в культурном смысле быть колонией колонии – Польши или Швеции. И наш разрыв с «передовиками цивилизации» был бы таким же, как у Польши с Францией, только помноженным на два. Впечатляет альтернатива?

На счастье русских (в меньшей степени других славянских народов Балкан) нам на пути встретилась Византия – самый мощный источник культурного излучения в тогдашнем мире. Киев, пусть и светившийся отраженным светом от Константинополя, пленял воображение его западных современников.

Русские князья сочиняли автобиографии, как Владимир Мономах, тогда, когда их западные коллеги не могли поставить подпись. В варварской глуши – Владимире – родится самобытный стиль, соединяющий лучшие греческие черты с романским стилем Запада – Боголюбово, Покрова на Нерли, Успенский и Дмитриевский соборы Владимира...

Конечно, во Франции уже начинается период готики, но о ней еще не слышали даже в Германии. Итого, запаздывание в 50–70 лет от культурного лидера. Для XII века это вообще не отставание.

Византия сэкономила русским две с половиной тысячи лет культурной истории. Мы вышли на стартовую позицию одновременно и практически в равном положении со странами ядра Европы.

Ромеи передали нам религию, художественную культуру, письменную культуру, архитектуру, значительную часть ремесла и технологий, письменность, техники развития языка и литературу.

Когда говорят, что в культурном плане греки передали нам только «второстепенную» христианскую литературу, не передав античных образцов – это глупость, даже если не спорить о том, что второстепенно. Античными образцами заинтересовались кое-где на Западе только в XIII веке.

Да и так ли уж точно мы знаем, что античностью в древней Руси не интересовались? Ведь древнерусский перевод «Иудейской Войны» Иосифа Флавия сохранился с домонгольского периода. Разумеется, не будь Византия ослаблена крестоносцами и турками, а Русь отброшена монгольским нашествием, мы бы синхронно с Западом и со значительно большей мобилизацией культурных сил вступили бы и в Ренессанс.

Могут, конечно, сказать, что лучше было быть вписанными на четвертых ролях в качестве части Западной цивилизации, побыть эстонцами и финнами, чем на первых ролях продолжать Византию.

Однако это тоже неверно – страны Запада делятся на небольшое ядро творцов и производителей цивилизации – это его старое ядро плюс англо-германо-голландская колония США. На более обширную периферию производителей отдельных элементов цивилизации и на потребителей, которые могут расплачиваться за свою приобщенность только ресурсами.

Границы между этими категориями труднопреодолимы. Есть прекрасный пример того, как трудно перескочить из фабрикантов полупериферии в творцы – история финской фирмы Nokia, которая в какой-то момент казалась мировым лидером по производству сотовых телефонов, а в 2013-м продала свой сотовый бизнес Microsoft по смешной цене в 5 млрд долларов.

Так или иначе, главный подарок Византии нам состоит в том, что благодаря её наследству мы получили в темпах развития цивилизации сумасшедшую фору и из категории пассивных потребителей перешли в категорию производителей. Как мы этим распорядимся – вопрос уже к нам.

Стартовые условия были даны нам блестящие – именно благодаря византийскому выбору. Возможно, он пригодится нам и в будущем. Так или иначе, изучать историю и культуру Византии – занятие невероятно увлекательное.