Ирина Алкснис Ирина Алкснис Нетерпимость к воровству у государства объяснимо выросла

В России растет число расследованных коррупционных дел. Прошедший год показал, что никакие должности не дают индульгенцию, даже если это замминистра, министры или губернаторы. Это указывает на общие изменения мировоззренческих подходов в госуправлении.

8 комментариев
Евдокия Шереметьева Евдокия Шереметьева Почему дети застревают в мире розовых пони

Мы сами, родители и законодатели, лишаем детей ответственности почти с рождения, огораживая их от мира. Ты дорасти до 18, а там уже сам сможешь отвечать. И выходит он в большую жизнь снежинкой, которой работать тяжело/неохота, а здесь токсичный начальник, а здесь суровая реальность.

37 комментариев
Борис Джерелиевский Борис Джерелиевский Единство ЕС ждет испытание угрозой поражения

Лидеры стран Европы начинают понимать, что вместо того, чтобы бороться за живучесть не только тонущего, но и разваливающегося на куски судна, разумнее занять место в шлюпках, пока они еще есть. Пока еще никто не крикнул «Спасайся кто может!», но кое-кто уже потянулся к шлюп-балкам.

5 комментариев
1 августа 2013, 16:50 • Авторские колонки

Александр Разуваев: Красная крыша

Александр Разуваев: Красная крыша
@ из личного архива

Естественно, «рыночный» общак не облагался никакими налогами и являлся существенным фактором поддержки как террористов на Северном Кавказе, так и завышенных цен на московскую недвижимость.

Проблема московских рынков не нова, она началась еще в «лужковскую» эпоху. Бывший московский мэр, который, вероятно, является лучшим наглядным пособием по коррупции, был тесно завязан на различные кавказские кланы.

Хорошо известно, что если у вас проблемы с совестью, то ее просто надо взять в долю

В результате с началом его правления наши фермеры и бабушки исчезли с рынков, а их место заняли перекупщики с юга. При этом цены для покупателей оказались завышенными в несколько, а иногда и в десять раз. Качество продаваемого товара также часто оставляло желать лучшего. Жесткий советский контроль над качеством остался в светлом советском прошлом.

Естественно, «рыночный» общак не облагался никакими налогами и являлся существенным фактором поддержки как террористов на Северном Кавказе, так и завышенных цен на московскую недвижимость.

Десять лет назад, когда тучи над Лужковым и его супругой стали впервые сгущаться, один из экспатов, работающий в западном инвестбанке, попросил меня оценить годовую выручку московских рынков и, соответственно, прибыль их теневых бенефициаров.

Результат меня искренне поразил, сумма оказалась сопоставима с доходами российских «голубых фишек» (крупнейших российских компаний, акции которых торгуются на бирже). При этом рентабельность оказалась намного выше – в отличие от нефтяников, энергетиков и металлургов, рынки налогов практически не платили.

Рядовых москвичей вся эта ситуация, естественно, никогда не радовала, что выражалось в растущей неприязни не только к рыночном торговцам, но и к выходцам с Кавказа и Средней Азии в целом. Однако почти никто из нас никогда не задумывался, что во всем этом прежде всего виноваты мы сами.

Хорошо известно, что если у вас проблемы с совестью, то ее просто надо взять в долю. Ценовой и криминальный рыночный беспредел был бы невозможен, если бы его не «крышевали» органы внутренних дел. Совсем недавно милиция стала полицией, однако принципиально ничего не изменилось. Проблему рынков и этнической преступности нельзя решить, не искоренив коррупции в полиции. Рыночная мафия всегда будет чувствовать свою безнаказанность и неуязвимость, пока будет иметь «красную крышу». Кто-то скажет, что это невозможно, т. к. зарплаты полицейских мизерные и т. д. Однако это неправда, после реформы цифры выросли, и выросли существенно.

Вопрос, как и всегда в России – в политической воле. Соседняя с нами Белоруссия – не самая богатая республика, однако там ситуация на рынках принципиально отличается от нашей. И, как следствие, ситуация в аграрном секторе, мягко сказать, намного лучше. А ведь когда-то стартовые условия у нас были одинаковыми. Может быть, стоит задуматься, почему у Лукашенко получилось, а у нас – пока нет.