Евдокия Шереметьева Евдокия Шереметьева Почему дети застревают в мире розовых пони

Мы сами, родители и законодатели, лишаем детей ответственности почти с рождения, огораживая их от мира. Ты дорасти до 18, а там уже сам сможешь отвечать. И выходит он в большую жизнь снежинкой, которой работать тяжело/неохота, а здесь токсичный начальник, а здесь суровая реальность.

23 комментария
Борис Джерелиевский Борис Джерелиевский Единство ЕС ждет испытание угрозой поражения

Лидеры стран Европы начинают понимать, что вместо того, чтобы бороться за живучесть не только тонущего, но и разваливающегося на куски судна, разумнее занять место в шлюпках, пока они еще есть. Пока еще никто не крикнул «Спасайся кто может!», но кое-кто уже потянулся к шлюп-балкам.

5 комментариев
Игорь Горбунов Игорь Горбунов Украина стала полигоном для латиноамериканского криминала

Бесконтрольная накачка Украины оружием и людьми оборачивается появлением новых угроз для всего мира. Украинский кризис больше не локальный – он экспортирует нестабильность на другие континенты.

3 комментария
21 ноября 2013, 19:10 • Авторские колонки

Владимир Березин: Черный квадрат экрана

Владимир Березин: Черный квадрат экрана

«Трудно быть богом» – фильм о том, что в связи с перепроизводством «предметов искусства» потреблять их в оригинале становится совершенно невозможно. Все уже давно окормляются пересказами.

У нас появилась возможность поучаствовать в удивительной красоты эксперименте. Не мы его ставили, так получилось.

Смотреть вообще не надо, уже можно обсуждать и психотерапевтически выговариваться

Кинорежиссер Алексей Герман умер, и поэтому фильм «Трудно быть богом» перестал находиться в его власти. Картина эта вышла на экран – правда, в последней версии – на итальянский. Говорят, что в России ее покажут в феврале. Оттого ситуация: мы все обсуждаем фильм, который не видели.

Обычно бывает так: кто-то посмотрел картину на «Кинотавре», а кто-то на пресс-показе, и через пару дней некоторые люди начинают врать, что они фильм тоже оценили. Они прибавляют подробности и чужие наблюдения. А тут – все мы его не видели. Никак. Ни при каких обстоятельствах, хоть и был несколько лет какой-то пресс-показ недоделанного фильма, а для обычных людей – только в феврале. Есть какие-то люди, что видели его в Италии, во что я не очень верю. Я и в Италию не очень верю – вдруг её вовсе нет.

И в этом великая ценность этих обсуждений. Это дискуссия о «Чёрном квадрате», единорогах и коммунизме в химически чистом смысле.

Два месяца – и всё будет как с остальными фильмами.

А пока люди, будто платоновские герои, всматриваются в тени на потолке своей интернет-пещеры. А ведь жанр этого фильма – «Чёрный квадрат». То есть, некоторые предмет, жест, звук, что угодно, ответственность за который лежит на зрителе.

«Черный квадат» – это не предмет, а впечатление, повод поговорить. Одним важно произнести, что «Чёрный квадрат» великое окно в новый мир (или черная квадратная точка в конце всего старого искусства). Другим сказать, что это просто глупость какая-то. Иные пересказывают историю про то, что Малевич отказался писать копию (на самом деле, копий было штуки четыре), говоря: «Да вы офигели! Я столько душевных сил на это потратил, что мне снова столько же тратить?»

Наш эксперимент заключается в обсуждении какого-то предмета искусства по обрывкам – теням. Это такой пересказ прет-а-порте, как пересказ Холокоста, Катыни, Голодомора, Сталинграда, Гагарина и всего что угодно.

То есть, пересказы-пазлы с готовыми ключевыми словами. Скажет кто-то слово-маркер типа «бездушная сталинщина» или «духовный стержень нашего народа» – и поехало-понеслось: видно, что человек тебе не о книге или фильме рассказывает, а о своей душе бессмертной, но страдающей.

И рассказ этот связный, подробный и совершенно предсказуемый. Один говорящий берет слова другого, и всё тонет в этом нескончаемом хоре.

Всё готово к носке, вернее к сборке, как одноцветный кубик Рубика. Средневековый город, грязь, кровь и смерть. О чём тут говорить? Смотреть вообще не надо, уже можно обсуждать и психотерапевтически выговариваться.

Но история еще интереснее: в связи с перепроизводством того, что называется «предметами искусства», потреблять оные в оригинале становится совершенно невозможно. Все школьники уже давно окормляются пересказами.

С этим фильмом будет очень интересный казус. То есть, не собственно с лентой, а с ее общественным восприятием. Будет одна группа людей, которая заочно любит и станет в нем, этом фильме, искать подтверждения любви. Другая будет разочарована, именно потому что слишком сильно заочно любит. Третья группа фильма не поймет, но будет страстно желать примкнуть к какому-нибудь авторитету и примет на веру любые общие впечатления и отчеты о душевных состояниях.

Это сейчас и происходит. И удивительным образом – без самого предмета искусства.