Владимир Мамонтов: Про эгегеев

Попросил меня один дружественный, как принято теперь говорить, ресурс записать комментарий о гомосексуализме. Вернее, о его агрессивной пропаганде.

Это я завсегда. И в ходе записи лезли мне в голову разные художественные фильмы и литературные произведения, которые обрисовывали проблему в доступной моему пониманию полноте. В частности, я вспоминал фильм Бергмана «Фанни и Александр», где  изящно затронут мотив подросткового выбора – о чем также доктор Фрейд и иные психологи честно пишут, – когда юное создание делает выбор: ты как все или иной?

К чему оппоненты меня таким образом подталкивают? Во-первых, я за свои поляны поборюсь. Раз вы так, то я их буду защищать так, что драпанете в драных колготках!

По-моему, в советской копии эти мысли шведского мастера были маленько урезаны, но, надо сказать, не напрочь выброшены. Читались. Принимались в расчет даже тогдашней цензурой. Или цензоры их просто проглядели. Но подтексты мальчиковой увлеченности, которая через этот короткий, но яркий этап приводит юную особь мужского пола к светлому счастью всю жизнь бегать всё-таки за полом противоположным, совершенно в этой семейной саге не были лишними. И могли бы составить единый цикл с бессмертными «Молчанием» или  «Земляничными полянами», где маэстро-профессор до седых волос дожил, а стараний не оставляет – хотя бы и в воспоминаниях.

Ну, и вставил я это в свой комментарий. Мол, тонкая материя – на митинге про это говорить не годится. И без толку. И не за этим геи толкутся то у Кремлевской стены, то возле детского сада с плакатом «Извращение – это хоккей на траве!», а за тем, чтобы обидели их.  Доказав, что кругом ненависть, отсталость и недотолерантность. Обсудить же (без половой, заметьте, сегрегации) в экспертном сообществе ученых, педагогов, журналистов дихотомию «откровенность – прикровенность» – отчего бы и нет?

Вставил – и жалею. Потому что в тот же день на другом ресурсе выступил другой, куда менее деликатный комментатор на ту же тему. И высказался так: когда в 12 лет мальчик  оказывается перед зыбким выбором, он должен уже твердо знать, что любить мальчика не зазорно. То есть вокруг него должна быть создана такая среда, которая (это я уж от себя добавлю) должна подсказывать, жужжать над ухом, демонстрировать с экранов и страниц: не зазорно! Мало того: ведет в прекрасный, блистающий, радужный мир. Среда должна ходить однополым парадом, вся в павлиньих перьях, оборочках и кожаных косухах. Обещая острое райское наслаждение и превосходство над прочей серой массой.

Вот тогда-то, по мнению комментатора, в неокрепшей душе и произойдет правильный выбор.

Я так не считаю. Я считаю прямо противоположное: по отношению к данной деликатной проблеме среда должна быть нейтральная. Не кислота, не щелочь. Не тотальный запрет в ватнике, но и не вседозволенность в стрингах. Но пока я допускал интеллигентские отклонения и витал в псевдофилософских облаках, мои оппоненты, действуя куда более прямолинейно, вбили еще один клинышек в расщелину, и обильно теперь поливают его водой. Рассчитывая, что рано или поздно камень треснет. Пока я носился с Бергманом и Фрейдом, пришли пролетарии однополой любви в заляпанных спецовках и чулках-паутинках, бодренько вскрыли еще один прикровенный схрон: извращение – не то, что вы думали, а хоккей на траве. Расчистили от мятлика и фестулолиума наши земляничные поляны – и уже строят там ускоренным методом откровенный бар «Голубая устрица».

К чему оппоненты меня таким образом подталкивают? Во-первых, я за свои поляны поборюсь. Раз вы так, то я их буду защищать так, что драпанете в драных колготках! На защиту Бергмана я в следующий раз выйду не один, а с моими друзьями-десантниками. Которые у Бергмана видели, как они думают, один фильм – «Кулак ярости». Да простится мне эта маленькая хитрость!

С нами выйдет гвардейский питерский заксобр. Тетушки, заполнявшие залы на концертах известных, тоже станут в ряды – не стройте иллюзий. Плакать пудовыми слезами на словах «Я не стану целовать холодных рук» и отдавать таким вокалистам-танцорам в школу жизни внука или внучку – разные вещи.

Вообще все люди, которые не устали размножаться, уверены, что у девушек под платьями всякая красотища, не устали рожать и любить детей, думать о будущем, которое передадут им в наследство, люди, у которых ясные представления о том, что есть грех и отклонение, а что – терпимость и справедливость, они окажутся на нашей стороне.

На вашу меньшевистскую гей-Болотную будет ответная натур-Поклонная. Результат противостояния, думается, легко предсказать – по итогам противостояния политического.

Оно вам надо?

Вам вообще чего надо? Шуметь по площадям – или наслаждаться друг другом в тиши уютных спален? Петь, писать стихи, снимать фильмы, от которых засмеются и заплачут миллионы, какой бы ни были ориентации, или пузыри пускать? Плодить пустоту, изображая жертв и изгоев? И жадно, как гнилые и прожженные жиганы, вербовать себе в банду пополнение из неокрепшего юношества?

Я, конечно не специалист, но думаю, что если уж генами тебе на роду написано полагать, что у девушек под кофточками – два отвратительных розовых поросячьих рыльца (почти дословная цитата из трогательного рассказа Татьяны Толстой), то... Ничего не попишешь, отступись, тетушка, расступись, десантник, пропусти, заксобр: идет человек своей дорогой, присоединяться к меньшинству, не нам ему мешать. Он же нам не мешает в хоккей на траве играть? Нет. Что тут делать? Вздохнуть – и оставить всё как есть. Ибо наука свидетельствует: есть геи настоящие, незамутненные, психофизиологические, с отклонениями в мозгу – таковых от 2 до 5 процентов. И цифра стабильна. Как сообщает любознательный читатель Александр, «их в фашистской Германии даже казнили, а меньше не становилось».

Но есть по терминологии того же читателя «институциональные». Те, кто по широкому комплексу биологических причин и житейских обстоятельств выбрали себе даже не столько меньшевистскую половую стезю, сколько тип социального и культурного поведения (есть группа индивидов под названием «Лесбиянки-мстители»; увы, вполне уловимые, более того – отчаянно лезущие к рампе). Этот шумный гей-эгегей, лезущий на рожон, больше занимается призывами и демонстрациями, чем, собственно, обожаемым предметом, смахивает больше на партийного активиста, который больше любит себя в революции, чем революцию в себе. И стремится любыми способами сделать свой личный (и для большинства весьма сомнительный) выбор всеобщей культурной нормой.

А этого нельзя сделать, не отвешивая пощечин общественному вкусу. Не нападая на Церковь, не оскорбляя чувств верующих, у которых есть свои понятия о благе и грехе. Не отрицая ценности, вокруг которых вертится мир и от которых пока еще зависит его будущее – несмотря на нынешние успехи генетики и будущие успехи трансгуманизма.

У меня есть подозрения, что геям настоящим, природным, вся эта пиротехника с парадами и митингами ни к чему. Людям же достаточно друг от друга такта и уважения, когда дело касается сугубо интимных дел? А они такие же люди – просто иные чуток. Равноправные, разумные, терпимые и талантливые.

Или нет? Тогда, конечно, натягивай чулки в сетку – и на флешмоб.