Максим Юсин: Новая Европа

Сразу несколько исторических областей в разных государствах взяли курс на достижение независимости. И, судя по всему, хотя бы некоторые из них этой независимости в итоге добьются.

Если националисты и дальше будут укреплять свои позиции, вполне возможен распад Бельгии

 Премьер-министры Великобритании и Шотландии пошли дальше всех, определив дату проведения референдума о шотландской независимости – в 2014 году. На сегодняшний день лишь 30% шотландцев готовы отделиться от Соединенного Королевства и зажить самостоятельной жизнью. Но у власти в Эдинбурге находятся сепаратисты, их лидер Алекс Салмонд возглавляет региональное правительство. Его задача – за оставшиеся до референдума два года убедить соотечественников, что без Англии, Уэльса и Северной Ирландии им будет жить лучше, что доходы от добытой у берегов Шотландии нефти перестанут уходить в Лондон (хотя это тема отдельных переговоров), что для пяти миллионов граждан будущего государства этих нефтедолларов (а точнее, нефтефунтов) вполне хватит, чтобы компенсировать многомиллиардные субсидии, которые Эдинбург ежегодно получает от британского правительства.

Следующий кандидат на отделение – Каталония. У этой пока еще испанской области есть несколько козырей по сравнению с Шотландией. Во-первых, большинство каталонцев уже сейчас выступают за независимость. Их волнует лишь сохранение единого футбольного чемпионата, где их любимая «Барселона» смогла бы и дальше состязаться с мадридским «Реалом», но не единого государства. Во-вторых, Каталония – самая богатая область страны. В разгар кризиса, который Испания переживает особенно болезненно, экономические аргументы становятся решающими. Большинство каталонцев убеждены,  что, прекратив перечислять свои доходы в испанский бюджет, перестав кормить Андалусию и другие отсталые регионы, они смогут легче справиться с безработицей, рецессией и другими бедами.

Примерно те же доводы приводят и сторонники возрождения Венецианской республики и отделения от Италии северо-восточных областей с населением пять миллионов человек.

 Недавно они провели массовую демонстрацию в поддержку своих требований в самом центре Венеции. Согласно опросам общественного мнения, за независимость от Италии выступают до 80% жителей города – им надоело содержать сицилийских и неаполитанских «ленивых южан».

Еще одним новым государством в новой Европе может стать Фландрия – северная часть Бельгии, жители которой говорят на фламандском языке (диалекте голландского). Более зажиточные фламандцы не хотят делиться своими доходами с франкоязычными валлонами, населяющими Брюссель и пять южных провинций Бельгии. В результате только что прошедших региональных выборов сепаратисты захватили власть в большинстве фламандских муниципалитетов, в том числе в Антверпене, «алмазной столице» мира.

Если националисты и дальше будут укреплять свои позиции, вполне возможен распад Бельгии. Фландрия станет независимым государством, а Валлония со временем может присоединиться к Франции. Непонятной остается судьба франкоязычного Брюсселя, вклинившегося на фламандскую территорию.

Впрочем, в современной Европе, в рамках ЕС все эти вопросы решаемы. В любом случае новые государства не отгородятся друг от друга железным занавесом, не станут враждовать, жителям Гента или Брюгге не понадобится получать визу, чтобы поехать в Намюр.

Даже если Бельгия, Испания или Великобритания распадутся, произойдет это мирным путем, без войны и без антагонизма между бывшими согражданами.

По чехословацкому пути, а не по югославскому. По российско-казахстанскому, а не по армяно-азербайджанскому.