Максим Соколов: Раздвоение Михалкова

В бытность народного академика Т. Д. Лысенко в апогее могущества ему выделили в Институте генетики АН СССР, где он директорствовал, отдельную уборную, от которой у академика был свой ключ.

Лишенец отряс прах, но от привилегированной манеры езды через две сплошные и по встречке отнюдь не отказался – в точности как Лысенко не отказался от своей прежней уборной

После того как в 1965 г. академика разжаловали, индивидуальную уборную преобразовали в дамскую. Т. Д. Лысенко был, однако, тверд и неукоснительно посещал только ее. Так он расширил принцип, согласно которому корона христианского государя снимается только вместе с головой, установив, что и уборная народного академика отнимается лишь сходным образом.

Открытие народного академика не пропало втуне. Спустя без малого полвека народный артист Н. С. Михалков личным примером решил показать, что и мигалка снимается лишь вместе с головой. После того как военное министерство, при котором артист возглавлял Общественный совет, лишило его спецсигнала с маячком, лишенец отряс прах, но от привилегированной манеры езды через две сплошные и по встречке отнюдь не отказался – в точности как Лысенко не отказался от своей прежней уборной.

Будучи замеченным в спецманере езды, Н. С. Михалков сперва твердо настаивал на своем праве так ездить вне зависимости от наличия сигнального прибора: «Ну вы же понимаете: торопился на прямой эфир. Там каждая секунда на счету. Работы до фига! Я только так и езжу. Да, у меня есть предписание «без права на проверку». Ну нет у меня времени физически!». Затем версия изменилась, прямой эфир был забыт, ибо, согласно новому сообщению артиста, в субботу 28-го он вообще никуда не ездил, а находился на даче в обществе друзей, где они пили пиво с раками. После чего от пива и раков Н. С. Михалков перешел к пророчествам, указав: «А что касается энтузиастов лжи, то хочу их уведомить: не удастся вам выбить меня из колеи. Я понимаю, что задача эта вам желанна, но хочу обратиться к великому Евангелию. Там сказано: «Мое время еще не пришло». Артист, сколь можно понять, цитировал 7-ю главу Евангелия от Иоанна: «Ибо и братья Его не веровали в Него. На это Иисус сказал им: Мое время еще не настало, а для вас всегда время. Вас мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит, потому что Я свидетельствую о нем, что дела его злы».

Зрелище того, как избалованный, злой и дурно воспитанный барчук 1945 г. р. изъясняется в манере «Какая за вас муки примаю! Ровно Исус Христос, Господь наш», довольно малоаппетитно, но, с другой стороны, будто в первый раз. Медный лоб и михалковская совесть. Лечится это регулярным произнесением двух простейших фраз. «Вы лжете» – от собеседников и «Не велено принимать» – от швейцаров. Повторять почаще – будет как шелковый.

Казус на тему «Мигалка не на крыше, а в сердце» был бы даже и вовсе неинтересен, когда бы не его непосредственная предыстория. В субботу раздвоенный Н. С. Михалков одновременно мчался на прямой эфир – «A bride, bride, mon cheval, j'arriverai peut-etre au temp!» и пил на даче пиво с раками, в среду же в Туле на фестивале «Золотой Витязь» он вместе с единомышленниками составил обширное письмо соправителям Д. А. Медведеву и В. В. Путину. В письме говорилось о прискорбном состоянии духовности и нравственности, весьма кстати отмечалось, какую силу приобрела в обществе свобода бессовестности, и предлагалось «приступить к созданию Общественного наблюдательного совета, осуществляющего контроль за соблюдением средствами массовой информации исторически сложившихся норм нравственности».

С тем, что СМИ, мощно и по-доброму вписавшиеся в рынок, способны производить сильно отталкивающее впечатление, что разудалая развеселость порой должна знать некоторую меру, трудно спорить. Точно так же, как еще труднее спорить с тем, что в истории довольно примеров тому, как лекарство оказывается сильно хуже болезни. В особенности в таких деликатных областях, как культура.

Причем здесь неясен не только общий механизм предлагаемого умного и тактичного контроля. Сколь бы хорош ни был механизм, личности механиков, желающих им управлять, тоже имеют значение. Слова о том, что «такой контроль, связанный с возможностью общественного  порицания, не имеет ничего общего с политической цензурой недавнего исторического прошлого», звучат превосходно, но зададимся вопросом: кто будет порицать?

Сам Н. С. Михалков со своими концертами на тему мигалочной спеси, причем концертами, сопровождаемыми и прямой ложью, и публичной скверноматерной бранью? Не говоря о том, что последние его фильмы никакая нравственная цензура к массовому просмотру отнюдь бы не дозволила. Количество того же мата и выпущенных кишок превосходит всякое вероятие – куда уж там до исторически сложившихся норм нравственности. Артист В. Б. Ливанов – другой подписант – довоспитывавший собственного сына в духе исторически сложившихся норм нравственности до того, что сын получил восемь лет за новогоднее убийство в пьяной драке, – многие ли будут готовы выслушивать из его уст нравственные порицания?

Когда кто с увлечением отдался окончательному бесстыдству, отягощенному манией величия, и находит вкус в разыгрываемом им довольно отталкивающем гиньоле – вольному воля. Но когда такая персона предлагает себя на роль духовного окормителя наших алчных и развращенных СМИ, это уже перебор. При всей порочности наших СМИ они не в такой мере подвержены гордыне, и гордыня не съела у них окончательно все остатки ума и души. Не тем, у кого гордыня съела все, учить других.