Михаил Бударагин: Караул ушел

Член Общественной палаты Борис Якеменко, горячо поддержавший лидера Ливийской Джамахирии Муаммара Каддафи, который, судя по разрозненным сообщениям СМИ, сошел с ума и решил немного поуничтожать ливийцев во имя сохранения диктатуры, конечно, сильно погорячился, но эта горячность по-своему симптоматична.

Вся кровожадность как оппозиционеров, так и охранителей – это кровожадность детей, которые грозятся друг другу, что вот сейчас «придет мой папа и твоему наваляет

Она доказывает нам вовсе не «кровожадность» условных «охранителей». И вовсе не «кровожадность» условных оппозиционеров, уже пообещавших развешать условных «охранителей» (с Борисом Якеменко во главе) на всех столбах страны. И вовсе не начало междоусобицы доказывает эта стремительная перепалка между двумя лагерями расстрелов и повешений.

Доказательство здесь только одно: люди, палящие друг в друга, сидя у монитора, не знают страны, в которой живут. Все их охранительство, как и вся их оппозиционность, – плод безобидных фантазий, не более того. И сторонники Кремля выглядят в этой игре ничуть не лучше апологетов оппозиции.

Проблема современной российской власти ведь не в том, что она слишком хорошая  (или, скажем, очень плоха – кому как нравится), а в том, что она вообще единственная, а на горизонте – или бессмысленные аппаратчики, или интернет-революционеры, или просто какие-то типы с бегающими глазками. На этом фоне можно долго бегать кругами и кричать: «Ливия, Ливия!» – никакой Ливии от этого не случится – некому свергать.

Об уровне протестных настроений можно, наверное, судить по многочисленным митингам и пикетам, призывающим к свержению существующих порядков. Год от года их посещает считаное число человек – уже и Медведев пришел на смену Путину, и цены на нефть сначала упали, затем снова выросли, и уже чего только не произошло – а оппозиционный актив остался все тем же – исчезающе малая величина. И никто сегодня не соберет не то что площадь Тахир, но и своих же соседей вряд ли сагитирует.

Кто на столбах-то будет развешивать?

Впрочем, и в обратную сторону сюжет работает точно так же. Гипотетическая революция, которой не случится из-за несостоятельности оппозиции, в России никогда не будет подавлена силой, потому что на самом деле никакой силы нет.

Внутренние войска давно превратились в разряд легенды о великой армии: продолжающиеся реформы Вооруженных сил все никак не закончатся, а количество призывников и не думает прибавляться, уровень их подготовки и не собирается расти. Мальчиков из деревень не бросишь на подавление бунтов, а сколько наберется профессионалов, да еще и готовых сражаться пусть и с «провокаторами», как их называет Борис Якеменко, а все же с гражданами России, – это очень большой вопрос.

О вчерашней милиции нечего и говорить: развращенная собственной бесконтрольностью, она с приморскими боевиками едва справилась, а тех всего и было-то – горстка. Возьмите фотографию среднестатистического полковника полиции и посмотрите в его честные глаза: вы верите, что под руководством этих людей будут останавливаться бунты? Или пример кущевских стражей порядка так ничему и не научил наших «охранителей»?

Остается крайне немногочисленный ОМОН, но на всю страну ОМОНа не хватит. Остаются ведомственные «войска» корпораций, но кто сказал, что эти «войска» призваны защитить не корпоративное добро, а распадающуюся страну?

Кто будет наносить удары по мятежникам и топить бунты в крови? Бессильные военные? Отъевшиеся полицейские? Лично Борис Якеменко?

Никто, полагаю, не будет. Это в 1917 году «караул устал», а сейчас никакого караула и вовсе нет, ружье заржавело у стены, а гильзы растащены мальчишками на сувениры.

И вся кровожадность как оппозиционеров, так и охранителей – это кровожадность детей, которые грозятся друг другу, что вот сейчас «придет мой папа и твоему наваляет». А оба – сироты, если честно, и сами давно об этом догадываются, да вот признаться никак духу не хватит.

Так что революция на сегодня отменяется, потому что делать ее некому и сражаться с ней некому, только и остается, что смотреть на Ливию и болеть или за Каддафи, или против. Это – плохой спорт, но дурным детям разве кто запретит?