Максим Соколов: Широта риторических приемов

Осень началась с опубликованной 1 сентября в МК статьи политолога Ю. Ковелицына, прежде в прессе никогда не выступавшего (Гугль дает лишь семь ссылок на него – и все в связи с установочной статьей), в которой состояние войны с президентом РФ было провозглашено с максимально возможной откровенностью: «Ни в нашей отечественной истории, ни в общемировой практике никогда не заканчивались добром временщики у власти. В лучшем случае временное становилось вечным... Симеон Бекбулатович при «холопе Ивашке» – Иване IV Грозном... не в счет. Это – очевидный фарс, устроенный реальными властителями, несомненное «понарошку» с самого начала. Несомненно, Владимир Владимирович предусмотрел множество сдержек и противовесов вокруг Дмитрия Анатольевича». С большей открытостью заявить в лицо главе государства, что он никто и звать его никак, наверное, можно, но трудно.

Схема, при которой издержки оплачиваются из бюджета, т. е. из кармана налогоплательщика, а прибыли достаются супруге Ю. М. Лужкова – отчего ж не освоять, коли некому унять

Не менее трудно и с большей, чем в статье, откровенностью провозгласить курс на публичное расклинивание тандема: «В стране хватает людей, считающих свой интеллектуальный и финансовый потенциал достаточным, чтобы воспользоваться в своих целях любым катаклизмом. Они сейчас старательно обхаживают Медведева, науськивают его и на политического отца, и на все его главные опоры – в том числе на Лужкова». Там – временщик, здесь – политический отец и без лести преданный ему Лужков. Kurz und gut.

Первосентябрьский текст вообще отличается нарочитым цинизмом. Ю. Ковелицын открыто угрожает дестабилизацией в столице без Ю. М. Лужкова, сообщая, что только нынешний мэр будет отважно сражаться за В. В. Путина, а также прямым текстом указывает: «Даже если бы все инкриминируемое мэру Москвы было достоверно – это ничтожные детские шалости». Детские – на фоне других лиц и других эпох. Как говорило в начале 1992 г. другое дитя, тогдашний мэр Г. Х. Попов, «в Токио еще больше крадут».

Сам по себе язык оскорблений и ультиматумов – дело совсем не новое. Император Наполеон I пользовался им весьма широко, да и не только он. Иногда такая манера приносила успех, иногда, как в 1813–1814 гг. при переговорах Наполеона с Меттернихом, приводила к большому неуспеху, но, конечно, ее не Ю. Ковелицын изобрел. Более того, дело даже не в том, что угрозы, шантаж и оскорбления – если уж избрана такая манера,  этим делом удобнее заниматься при уединенных переговорах. Например, потому, что если шантажируемый примет решение согласиться на условия шантажиста, ему будет легче пойти на это, если угрозы и оскорбления не были оглашены публично, т. е. имеется какой-то шанс, прогнувшись, сохранить лицо. При публичном шантаже у клиента такого шанса нет, и потому такая манера считается контрпродуктивной даже и среди людей совсем безнравственных.

За всякое удовольствие надо платить. За создание вместе с фирмой «Интеко» государственно-частного партнерства тем более (фото: РИА "Новости")

Конечно, выбор тактики есть дело вкуса, но когда выбирают тактику, именуемую «жребий брошен», возможность последующего выбора уже сильно ограничивается. Перейдя Рубикон, затруднительно прибегать далее к трогательно-наивным рассуждениям, между тем бросивший жребий Ю. М. Лужков явно полагает, что наив также найдет отзыв в сердцах. Оттого в газетном выступлении от 6 сентября («Российская газета») он, взявшись обнародовать свой план строительства новой автотрассы «Москва – Петербург», большую часть текста посвятил не защите более правильного, с его точки зрения, варианта, но скорее критике общественных нравов.

«У нас по каждому принимаемому решению действует презумпция виновности.... Если поймали нечистого на руку бюрократа, то все государственные служащие – воры...  В результате в обществе нет взаимного доверия, солидарности, опоры на авторитеты и принципы... Поэтому одним из главных направлений модернизации должно стать создание в обществе атмосферы доверия к власти и социальной консолидации... Вернуть стране веру в государство, в достоинство власти – это значит вернуть стране веру в себя. Это есть одна из важнейших задач модернизации, того, чтобы состоялся качественный рывок страны вперед», – пишет Ю. М. Лужков. Тут мы видим его спор с первосентябрьским Ю. Ковелицыным. Если Ковелицын говорит про Д. А. Медведева (тем самым очевидно и его отношение к политике модернизации, провозглашенной Медведевым) в самой уничижительной манере, Ю. М. Лужков, напротив, всячески чтит модернизацию.

Но дело тут даже не в споре, а в том, что слушая этот плач по доверию, поневоле вспоминаешь хрестоматийное «Горько мне, горько!» – завыл Коровьев, как шафер на старинной свадьбе» и даже испытываешь сильнейшее желание ущипнуть себя за ляжку – «Во сне мы, что ли, разговариваем?» Такое щипательное желание связано с тем, что в тот же день, когда Ю. М. Лужков скорбел о дефиците доверия, новостная лента принесла сообщение: «Столичные власти обеспечат новый строительный проект компании «Интеко» Елены Батуриной бесплатными дорогами, коммуникациями и социальной инфраструктурой. Московское правительство собирается создать вместе с «Интеко» государственно-частное партнерство. В результате будут освоены 300 гектаров на западе Москвы и возведено более 2 миллионов квадратных метров недвижимости. Проект оценивается в 4 миллиарда долларов. Совокупные инвестиции городского бюджета в рамках этого проекта могут превысить 2,5 миллиарда долларов. Президент компании «Интеко» Елена Батурина является супругой мэра Москвы Юрия Лужкова».

Схема, при которой издержки оплачиваются из бюджета, т. е. из кармана налогоплательщика, а прибыли достаются супруге Ю. М. Лужкова – отчего ж не освоять, коли некому унять. Но когда единственным основанием для такого простодушного партнерства является «некому унять», довольно странно неуемному мужу своей жены так рыдать об утраченной вере в достоинство власти. За всякое удовольствие надо платить, и за создание вместе с фирмой «Интеко»  государственно-частного партнерства – тоже.

Можно рассылать верховным властям цинические угрозы, можно настаивать на своем абсолютном иммунитете, можно откровенно использовать казну в рамках проектов вроде вышеописанного, но еще и требовать при этом доверия к авторитетам и принципам – в своем лице – это уже явный перебор. Пора бы и повзрослеть.