Наталья Радулова: Жена Таня

Не каждый день ко мне за консультацией обращаются жены бывших любовников, поэтому я даже не успела среагировать. Пока обдумывала достойный ответ, выбирая между «Как вы узнали мои координаты?» и «Ничего не знаю, ничего не ведаю, и вообще, я не Наташа, а Афанасий Никитич Кожемяков», настойчивая девушка прислала новое сообщение: «Я вам сейчас на мобильный позвоню».

Она вошла под его паролем на его же страничку в «Одноклассниках» и нехило там шуровала, обнаруживая все новые свидетельства его похождений

«Алло», – осторожно произнесла я в трубку. Бить меня вроде не собирались, а ситуация назревала любопытная – то что нужно, чтобы немного взбодриться в скучный вечер четверга. «Я онлайн! – закричала в трубку жена Таня. – Вы меня осуждаете, осуждаете, да?»

Я только открыла рот, чтобы произнести: «Видите ли, Татьяна. Характер у меня, конечно, сложный. Но все же я достаточно терпима, чтобы не осуждать человека за то, что он находится в состоянии подключения к сети Интернет», – а она уже тараторила дальше, и из всего этого сбивчивого монолога я успевала выхватывать лишь отдельные слова: «девятый месяц беременности», «у него кто-то есть», «что мне делать», «он вас любил», «я читала ваши письма», «посоветуйте».

Минут через десять я наконец сообразила, что происходит. Костя, этот красавец мужчина, уважаемый отец семейства, завел себе любовницу. Точнее – любовниц. А его вот-вот собирающаяся родить жена немножко сошла с ума от ревности и страха. Фраза «я онлайн» означала лишь то, что она вошла под его паролем на его же страничку в «Одноклассниках» и нехило там шуровала, обнаруживая все новые свидетельства его прошлых и нынешних похождений.

Самое удивительное – я с ее Костиком не виделась сто лет уже. Как расстались тогда, после скоротечного и бессмысленного романа, так и все. Как отрезало. Просто он, сентиментальный, а может, просто бережливый дурак, хранил все письма, явки и пароли. Обезумевшая жена Таня не придумала ничего лучше, чем, немного покопавшись в его картотеке, выбрать для общения ту бывшую пассию своего мужа, которая, как ей, видимо, показалось, наиболее связно из всех пассий умела складывать слова в предложения.

Нельзя знать, что тебя обманывают (фото: sxc.hu)

«Вы меня осуждаете?» – в сотый раз спросила жена Таня. Мне стало смешно. Да, в детстве нас всех учили, что читать чужие письма – плохо. Но взрослые почему-то не говорили тогда: «Знаешь, однажды твой муж, от которого у тебя есть один малолетний ребенок, а второй ребенок вот-вот появится на свет, вот этот самый муж предаст тебя. Ты будешь чувствовать это, будешь считывать это по мельчайшим деталям. Но предъявить тебе будет нечего. И когда он в очередной раз якобы задержится на работе ночью, а твои внутренности вновь словно кто-то начнет наматывать на кулак, тогда ты поймешь, что надо просто взять и прочитать. Чужие письма. Чтобы спасти себя. Чтобы узнать наконец факты и принимать решения согласно этим фактам. Потому что больше нет сил. Потому что иметь одновременно трех любовниц, лицемерить, врать и держать в подвешенном состоянии близких хуже, чем читать чужие послания ради собственного спасения. Если брать в расчет нормальную систему ценностей, конечно, а не лицемерную хрень из начальной школы».

Я зашла на страничку Костика. Он гордо демонстрировал всем своим посетительницам – «Если что, девочки, – я несвободен!» – фотографии своей счастливой семьи. И только он один знал, что скрывалось за этими парадными портретами. Он, а теперь и та, которая изначально достойна была того, чтобы с ней были честны.

Жена Таня. Она была, мягко скажем, расстроена. Дезориентирована. Ей, возможно, просто не к кому было обратиться за помощью. И все ее вопросы – «А при вас он себя так вел?» – были бессмысленны. Она просто впервые за эти годы оказалась один на один с правдой и, надеюсь, временно, понятия не имела, что с ней делать. Шок – вот как это называется. Но по крайней мере она узнала, с кем имеет дело. Я это чувствовала, а она узнала. Хорошо бы пораньше, конечно, но, с другой стороны, хорошо, что и не пять детей спустя.

Чем я могла помочь этой одинокой, покинутой женщине, у которой дрожал голос и чей ребенок плакал на заднем фоне? Да ничем. Я могла только – «Уф, пронесло!» – мысленно благодарить бога, что не оказалась на ее месте. Я могла только сочувствовать. Удивляться сюрреализму происходящего. И криво усмехаться ее самобичеванию: «Я плохая, я ужасная, как я могла так поступить». Во-во. Молодец, милая. Он разрушил твою жизнь, а единственное, что тебя сейчас волнует, – что ты посмела об этом узнать. Продолжай в том же духе – и, возможно, взглянув утром в зеркало, найдешь истинного виновника ситуации.

Ведь нам говорили лишь, что читать чужие письма нехорошо. Про предательства разговора не было. Поэтому милые жены – Тани, Мани, Анны Ивановны – так убеждены: нельзя знать, что тебя обманывают. Стыдно это, девочки.