Наталья Радулова: Йети женщины

Удивительная пара. Ученый на пенсии и композитор, которая была вынуждена всю жизнь работать теплотехником. Они бредут по тропинке, вытоптанной грибниками у поселка Большая Ижорка, что в Ленинградской области. «Обратите внимание на деревья, – предлагает он. – Видите характерные отметины на деревьях? Это не медведь когтями территорию пометил и не лось кору обгрыз. Кора – внимание! – сорвана. А значит, что? Значит, эти следы мог оставить только он. Йети».

Грозный такой, здоровый, полностью волосатый, насупился, стоял и мысленно мне приказывал: «Подойди ко мне!

Мы с фотографом приехали, чтобы сделать репортаж о стареньком чудаке-профессоре, который, спасаясь от скуки, придумал себе увлекательное занятие – поиски йети вблизи мегаполиса. Но, кажется, героем статьи должен быть не он. Героем должна быть его соратница Ольга Николаевна. Все-таки почти у каждого одержимого какой-нибудь идеей мужчины есть в окружении вот такие преданные женщины. Мамы, декабристки-жены, революционерки-товарищи, прихожанки в тоталитарной секте, где он изображает мессию. Они всегда рядом. Прислуживают, вдохновляют, утешают, помогают, поклоняются. Отдают себя полностью.

Ольга Николаевна из этой же породы. Ей не так уж важно, чем увлечен мужчина. Она увлечена им, и этого вполне достаточно. Она пойдет за ним на край света. И даже больше – будет перепечатывать его статьи, заваривать ему чай с шиповником, массировать ему плечи, топать за ним в резиновых сапогах по осеннему лесу, простуженная и измученная, но не отстающая ни на шаг: «Валентин Борисович! Вы совершенно правы. Я видела в зоопарке лапы орангутанга, и я вам скажу, что такие отметины на деревьях мог оставить только кто-то равный ему. Его ближайший родственник».

Все-таки почти у каждого одержимого какой-нибудь идеей мужчины есть в окружении вот такие преданные женщины (фото: Getty Images/Fotobank.ru)

Трудно понять, действительно ли эта верная соратница, женщина-теплотехник, так же увлечена снежным человеком или просто врет, чтобы понравиться своему кумиру. Но когда профессор начал писать книгу и искать свидетелей, видевших йети, именно ей этот самый йети тут же и повстречался: «Я пошла за грибами, а увидела странного то ли мужика, то ли примата. Грозный такой, здоровый, полностью волосатый, насупился, стоял и мысленно мне приказывал: «Подойди ко мне!» Я подумала-подумала, да и ответила так же мысленно: «Ага, щас. Много вас тут таких». Развернулась и пошла к дому. А мужик метал мне вслед молнии, даже попал в глухаря».

Я краснею. Мне стыдно за Ольгу Николаевну. «Любовь любовью, – хочется сказать ей, – но и гордость тоже надо иметь. Зачем вы так завираетесь ради того, чтобы профессор слушал вас и приезжал к вам сюда, на дачу? Неужели нет других способов его увлечь?» Но, видимо, других способов как раз и нет. Потому что Борисович обращает внимание на соратницу, только когда она говорит то, что он хочет услышать. Метал молнии? Ой, как интересно. Мысленно приказывал? Ну конечно же, Ольга Николаевна, душечка, я в своих отчетах как раз и пишу, что йети умеют с помощью телепатии отдавать приказы.

Профессор объясняет, что с тех пор как билеты на электричку подорожали, он научился воздействовать на контролеров методами снежного человека – притворяется невидимым: «Ведь почему снежного человека так редко встречают? Потому что он, даже если проходит в метре от тебя, мысленно посылает установку: «Меня нет, меня нет». Так и с контролерами. Посылаешь сигнал, и они видят просто пустую лавку».

Ольге Николаевне он тоже, видимо, посылает установку: «Меня нет». Потому что когда ей нужна помощь – а она уже придумывала массу причин, требующих присутствия ее друга на даче, – Валентин Борисович становится ужасно занятым. Приходится женщине юзать проверенный способ: следы йети возле поселка. Там, где грибники проложили уже почти трассу, где дачники гуляют с собаками, где летом жарят шашлыки, а зимой ходят на лыжах. Практичная Ольга Николаевна видит следы йети всегда тут, рядом со своим домиком. Не на Тянь-Шань же ей за ними тащиться.

Вот и сейчас. Опять следы. И опять – ты приехал, ты приехал, значит, я не зря ждала. Она печет пирожки. Она суетится, накрывает на стол. Яблоки из собственного сада, мед, творог – все на стол для него. Садится напротив и, подперев рукой щеку, слушает, как он рассуждает об экскрементах таинственного животного, найденных в этих местах: «Я их отправил в Санитарно-гигиенический институт и получил ответ, что это продукты жизнедеятельности существа с особой физиологией, не свойственного Ленинградской области».

Она будет слушать, что бы он ни говорил. Она будет сама сочинять все, что он захочет. Лишь бы приезжал. Был рядом. Ходил вместе с ней в лес, будто бы тоже за грибами, как и все люди. Словно семья.