Павел Данилин: Послание в будущее

Под большинством из того, что говорил президент, можно смело ставить подпись «Согласен». Более того, мне кажется, что такую же подпись можно ставить от имени всей нации.

Президент обращался к депутатам, к чиновникам и, шире, ко всему народу, каждую минуту давая понять, что он является главным лицом в политике. И что он намерен остаться главным лицом в политике даже после президентских выборов 2008 года, при новом президенте.

Безусловно, президент выделил несколько прорывных тем, каждая из которых тянет на монографию. Это и мораторий на выполнение Россией требования Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Это и инициативы по развитию инфраструктуры. Это и жилищная проблема. Это и готовящиеся изменения в армии, связанные с сокращением срока службы до года. Это и апелляция к традиционным русским ценностям. Это и инициатива по созданию сети библиотек.

Мы не бегаем хвостиком за Вашингтоном и не утверждаем министров по звонку из Белого дома

Но все же я бы выделил одну основную мысль, которой было пронизано все послание: Путин очень четко зафиксировал тот факт, что мы больше не кризисная нация. Кризис преодолен, и наступил этап роста. Вот что важно. Сам президент говорит об этом следующим образом: «Как результат, ситуация в стране постепенно, медленно, конечно, шаг за шагом начала меняться к лучшему. Сейчас Россия не только полностью преодолела длительный спад производства, но и вошла в десятку крупнейших экономик мира. За период с 2000 года более чем в два раза увеличились реальные доходы населения».

Это означает, что Россия снова вернулась в состав премьер-лиги государств мира – откуда мы позорно были изгнаны в 1991 году. Теперь же мы сами вошли в клуб и заняли наше место, которое пустовало все 1990-е и начало 2000-х. Получив власть в конце 1999 года, Путин совершил если не подвиг, то поступок, близкий к этому. Власть находилась в ужасающем состоянии. Страна только что пережила дефолт, шла война, внутри не было никакого согласия. Реально существовала угроза распада России – сепаратистские тенденции при Ельцине только крепли. Теперь же мы крупная и привлекательная экономика, наши компании наводят страх на целые государства, а одна из них – Газпром – даже вышла на третье место в мире по капитализации.

Теперь мы можем себе позволить самостоятельную внешнюю политику. Мы не бегаем хвостиком за Вашингтоном и не утверждаем министров по звонку из Белого дома. Мюнхенскую речь на Западе могли еще не воспринимать всерьез (впрочем, визит Гейтса в Москву говорит об обратном). После послания, которое явилось во многом продолжением Мюнхена, даже для недалеких людей на Западе стало очевидным, что это не экспромт, это не шантаж, это не заигрывание перед арабским миром (напомню, что мюнхенскую речь Путин произнес в преддверии визита в Саудовскую Аравию). Внешняя политика Путина кардинально изменилась. Россия пришла и потребовала того, чтобы с ней говорили как с равной и чтобы договоренности, которые заключаются с Россией, неукоснительно соблюдались. И если раньше этого старались не замечать, надеясь на то, что «само рассосется» и русские снова будут «глупыми Ваньками», которыми манипулируют «хитроумные Джо», то теперь вполне очевидно – больше такого не будет. Россия уже имеет право быть великой державой. Она это право заработала. Сама.

Кристально понятно, что новой России необходима и новая идеология. Или, как сказал Путин, национальная идея. Заниматься этим «небезынтересным и небесполезным» делом необходимо, что, впрочем, и делается. Идея суверенной демократии, о которой многие подзабыли в последнее время, – это квинтэссенция новой национальной идеи. Сильная независимая страна с демократическим режимом – вот что такое суверенная демократия. Тот факт, что термин вызывает споры, не отменяет сути. Содержание же обязательно для исполнения.

Как только Путин пришел к власти, об идеологиях не говорили вовсе (фото: ИТАР-ТАСС)

Когда говорят о России постсоветской, чаще всего упрекают в безыдейности и внеидеологичности. Это далеко не так. Нельзя сказать, что мы все это время не имели никакой идеологии. Я бы даже сказал, что у общества было две идеологии. Первая – советская, оставшаяся в наследство от СССР. Она ужасно мешала жить, так как была неадаптируема к новым условиям. Тем не менее ее реликты существуют даже сегодня, несмотря на то что от нее довольно успешно избавлялись все это время. А вторая идеология настолько омерзительна, что о ней предпочитали со стыдом молчать. Как бы ее и не было. А на самом деле именно она царила в стране и заключалась в нехитрой формуле: «Умри ты сегодня, а я завтра». Причем было вполне понятно, что эта идеология не просто мешает стране, а убивает ее.

Во многом поэтому, как только Путин пришел к власти, об идеологиях не говорили вовсе. Потому что признавать, что вся страна фактически имеет людоедскую идею, было смерти подобно. К счастью, падение удалось остановить, начался рост. Это привело к тому, что сознание менялось и у отдельных людей, и у социума. Кстати, сильный социальный и одновременно консервативный запрос вполне измеряется социологическими мерками. Его же чувствуют и политики. И лучше всех его чувствует президент.

Его послание целиком носило социально-консервативный характер. От безусловного признания важности традиционных ценностей до инициатив по модернизации жилищного фонда. Пересказывать все нет необходимости. Но нужно обратить внимание на один немаловажный фактор – все те проекты, о которых говорил президент, могут быть реализованы только в сильной и независимой державе.

Еще 10 лет назад никто и представить не мог себе, что в нашей кризисной стране возможна хотя бы банальная постановка таких задач. Какой проект по развитию библиотек? Шахтеры на Горбатом мосту стучат касками! До библиотек ли тут? Какой проект по развитию электроэнергетики? Зачем ее развивать, когда от СССР остались огромные мощности, а производство только падает? Какие, простите за выражение, инфраструктурные проекты? Зачем нам новые аэродромы, когда самолетов нет и денег на них тоже нет? Зачем нам речной транспорт? Что им возить?

Так действительно было 10 лет назад. А теперь все изменилось – не хватает электроэнергии, потому что выросло производство, которое превысило уровень СССР. Не хватает мощностей и пространства для перевозки грузов, потому что, опять же, выросло производство. По строительству мы в прошлом году, кстати, тоже обогнали уровень Советского Союза. Мы вернулись. И теперь хотим развиваться дальше. Мы понимаем, что уровень СССР – это уровень 1990 года. Что мы догоняем потерянное за прошедшие 17 лет. Но это тоже успех. Нам пока что рано гордиться собой. Но, по крайней мере, нам уже не приходится стыдиться. Именно об этом и говорил в каждом слове послания президент России Владимир Путин.