Михаил Бударагин: Рост цен и цена роста

Объективные экономические причины роста цен обывателя, который 2 декабря придет к избирательным участкам, никогда не интересовали. Обыватель – и проще, и искушенней – он всегда предельно тонко чувствует, что одной экономикой реальность не исчерпывается, пусть и в самой механике ценообразования понимает не слишком. Эта профанность представляет собой ключ к какому-то иному обозрению действительности, пусть и более упрощенному, но, возможно, куда более важному. В конце концов, ну кто всерьез будет следить за какими-то иностранными рынками, на которых дорожает из года в год какое-то сухое молоко? Профессионалы разве что, но их – исчезающе мало.

Политические партии могут сколь угодно водить хороводы вокруг молока и растительного масла: все это – пустое, это даже не пиар...

Социально же, как показывают последние события, рост цен на продукты первой необходимости не является релевантным. Это не та искра, из которой может возгореться пламя народного недовольства. Политические партии могут сколь угодно водить хороводы вокруг молока и растительного масла: все это – пустое, это даже не пиар (все-таки настоящий пиар требует некоего интеллектуального усилия), а так, очередное празднословие на телекамеру. Коммунисты, правые из СПС и эсеры напрасно радостно слились в экстазе предвкушения государственного регулирования. Сергей Миронов, кстати, вообще прямо об этом и заявил: такой вот у них «социализм версии 3.0», почти неотличимый от социализма любых других версий. Все – втуне.

Партиям, будем говорить прямо, все меньше верят именно поэтому: потому, что отечественная реальность не предполагает ни «левого поворота», ни поворота к социализму. Апелляция к ценностям плановой экономики в этом смысле обречена на неудачу: обыватель еще очень хорошо помнит изобилие образца 1989 года. Автору этих строк было пять лет, но и он все-таки помнит длинную-длинную очередь за чем-то очередным насущно семье необходимым. Спасибо, проходили.

Проблема в действительности состоит в том, что партиям нечем зацепить избирателя. И раз уж такая тема, как повышение цен на основные продукты питания, не спровоцировала ни массовых манифестаций, ни разбитых витрин, ни голодовок, ни перекрытых трасс – значит, не так уж сильно беспокоят избирателя пресловутые цены. Да, это иногда неприятно, иногда совсем катастрофа (особенно в провинции, где люди привыкли считать каждую копейку), это серьезный промах власти, причем промах, стоит согласиться с Андреем Громовым, не вчера возникший и не завтра преодолимый, но никакой явленной нам в ощущениях общественной реакции на инфляцию так и не обнаружилось.

Было и остается глухое недовольство, но, проиграй сборная России англичанам во вчерашнем матче (и пролети с треском мимо чемпионата Европы), недовольство было бы куда как явственней. Федеральную трассу болельщики не перекрыли бы, но уж без погрома точно бы не обошлось. Сборной России в полном составе, каждому футболисту по отдельности, Хиддинку и Мутко поклонники команды вспомнили бы все, слов бы не пожалели, это уж можно говорить наверняка.

Объективные экономические причины роста цен обывателя, который 2 декабря придет к избирательным участкам, никогда не интересовали

Нынешний скачок инфляции продемонстрировал обнажившийся именно в выборную кампанию кризис коммуникации между властью и обществом. С одной стороны, власть, как и любой очень сложно устроенный организм, реагирует только на предельный раздражитель – это на самом деле нормально. Государство, откликающееся вообще на все, неминуемо впадет в шизофреническое буйство, перестав быть собственно государством. С другой стороны, общество в целом сложившимся положением вещей вполне удовлетворено: существует уже целая прослойка людей, для которых повышения цен по существу не произошло. Их, кстати, не так и мало, и они необязательно олигархи, питающиеся по индивидуальному меню на собственных яхтах. Отнюдь. Множество россиян сегодня просто не успевают есть из приготовленных дома продуктов: многие утром пьют кофе, перекусывают на работе и ужинают в каком-нибудь не слишком дорогом кафе. Они не баснословно богаты, они иногда вовсе считают до зарплаты копейку, но они – тоже общество, тоже избиратели, и они сочувствуют возникшему возмущению, как сочувствуют любым радостям и горестям, – фоново. Они никогда не выйдут на улицу из-за бутылки растительного масла и пакета молока.

Этот текст пишется до начала прямой линии с Владимиром Путиным, но среди вопросов, которые задают президенту пользователи Интернета, заметим, о повышении цен нет почти ничего. Людей, как можно убедиться, волнует все что угодно, кроме инфляции. Стоит заметить, что приведенные фондом «Общественное мнение» результаты очередного социологического опроса свидетельствуют о том, что проблема роста цен волнует россиян непосредственно. «Три четверти опрошенных (78%) заявили, что рост цен на продукты питания сильно сказывается на материальном положении их семьи. <…> Две трети респондентов (64%) говорят о том, что в целях экономии им приходится отказываться от покупки некоторых повседневных продуктов питания» – таковы выводы опроса, приведенные на сайте ФОМ. Между тем злободневность проблемы едва ли не впервые перестала являться причиной массовых акций протеста. И это крайне показательный симптом.

Пенсионеры – по этой категории населения повышение цен ударило в первую очередь, – проявившие памятную всем уличную активность, когда речь шла о лекарствах и знаменитой монетизации льгот, публично остались почти равнодушны к столь, казалось бы, важной теме. Сказать, что они были недовольны, – ничего не сказать, но еще пару лет назад они же демонстрировали свое недовольство буквально и тем же партиям оставалось просто принести свои флаги на митинг: все шло само собой. Сегодня же коммунистам по всей России не собрать внушительной «улицы», да еще на такой очевидно протестной теме.

Это означает в действительности, что современное российское общество меняется, и политические партии к этим изменениям не готовы. К сожалению, выясняется это посреди избирательной кампании, но лучше поздно, чем вообще никогда. Страна за последние 8 лет достигла естественного потолка роста, и выход на новый уровень развития не может не быть совмещен с серьезными социальными деформациями. И если общество не реагирует на привычный лакмус, это явное свидетельство того, что столь бурно оно выразит свое возмущение – действительно всеобщее – по какому-то иному поводу.

По какому? Этим вопросом не задается никто, а он представляется сегодня ключевым, потому что, когда возмущение грянет, искать выход будет уже поздно. Ведь общество – система тонкой настройки, его необходимо изучать пристально, не успокаиваясь его равнодушием и инертностью. Недовольство никуда не уходит (тон вопросов к Путину, кстати, говорит об этом вполне прямо), оно просто меняет точки приложения. И эти точки обязательно окажутся для власти болевыми.

А вы говорите, все понятно… Если бы.