Максим Григорьев: «Дефицит демократии» по-евро-американски

Прочитав статьи «Какая нам нужна демократия» и «Демократия и конкурентоспособность», читатель мог убедиться, что некоторые черты «современного издания» западной демократии уменьшают ее конкурентоспособность, а «стоимость» ее функционирования и издержки становятся несоразмерно велики. При этом эти черты или схемы глубоко укоренились и стали почти неотъемлемы для западного общества.

Представим себе некоего среднего эрудированного читателя, возможно, западного политика или российского интеллектуала. Вероятно, после некоторого упорствования он отступит на заранее подготовленные позиции – скажет о том, что издержки «оправдываются» интересами поддержания социального согласия, стабильности и выигрыша от улучшения ситуации в последующем. Следуя традиции Средних веков, выступим в роли advocatus diaboli для себя самого и ответим этому читателю. (Advocatus diaboli называли участника богословского диспута, который в споре выступал как противник богослова, стремившегося доказать некое положение.)

1

Принимаются законы, обязывающие школы проводить занятия на тему борьбы с гомофобией, рассказывать о «сексуальном разнообразии», а также ввести в учебники по истории главу о гей-культуре

В последнее время на Западе имеет место попытка создания неких общих, подходящих для всех усредненных норм и обычаев. Мы понимаем, что история, обычаи, этические нормы, не говоря об интересах представителей разных национальностей, вероисповеданий, полов и других самых различных групп, не только отличаются, но часто являются и противоположными. В этих условиях основным инструментом «создания» этих усредненных норм становится политика исключения из общественной жизни всего того, что может не понравиться или, в западной терминологии, «оскорбить» ту или иную группу.

Вероятно, читатель посчитает, что я сгущаю краски. Приведу несколько примеров. На северо-востоке Англии работникам службы технической поддержки крупной телекоммуникационной компании было запрещено использовать майки зеленого цвета – классическую форму одежды для технического персонала – по причине того, что это может оскорбить работников-индийцев, для которых зеленый – цвет их национального флага. Учителю музыки запретили использовать в ходе обучения классическую английскую песню «Baa, baa, black sheep», порекомендовав заменить на «Baa, baa, HAPPY sheep». Это классический случай применения политики «политкорректности» (political correctness, или PC) – идеологического инструмента, с помощью которого накладывается запрет на использование тех или иных слов и понятий, которые могут «оскорбить» представителя той или иной группы.

От политики исключения и нивелирования страдают не только экономика и государственное управление, о чем я говорил в предыдущих статьях, но и сами группы, поскольку то, что может «не понравиться» одной группе, очень часто является элементом норм и обычаев, национальной культуры другой. Последовательное же исключение из общественной практики тех или иных элементов в интересах каждой из групп фактически приводит к нивелированию или обеднению культуры и норм как общества в целом, так и самих групп как его части. Сравните с исключением из школ округа Колумбия (США) системы, позволявшей хорошим ученикам обучаться быстрее, по причине того, что это лишало «равных возможностей» учеников-негров, большинство из которых учились хуже, что привело к катастрофическому снижению успеваемости и необходимости увеличивать расходы на образование (см. статью «Демократия и конкурентоспособность»).

Это вызывает воспоминания о «марксистско-ленинских» идеологических нормах Советского Союза последних десятилетий его существования, когда произошло их обесценивание как с практической точки зрения – как инструмента политического управления, так и с точки зрения их морального и нравственного содержания – в силу их неадекватности текущему моменту.

2

Например, в штате Калифорния губернатор А. Шварценеггер оказался перед необходимостью ратифицировать уже принятый сенатом штата закон

Другой распространенной тенденцией является внедрение нетрадиционных ценностей, связанных с «правами» меньшинств. Тема распространения образа жизни и культуры геев и лесбиянок уже стала заезженной в российской полемике.

Однако читатель, вероятно, недооценивает, что на Западе эта практика поддержана административно и пользуется покровительством со стороны государства. Например, все возрастает количество западных стран, где принимаются законы, обязывающие школы проводить занятия на тему борьбы с гомофобией, рассказывать о «сексуальном разнообразии», а также ввести в учебники по истории главу о гей-культуре и указывать на исторический вклад геев и лесбиянок в развитие общества. Например, в штате Калифорния губернатор А. Шварценеггер оказался перед необходимостью ратифицировать уже принятый сенатом штата закон. Один из инициаторов законопроекта сенатор от Демократической партии Шейла Куэл, сама являющаяся открытой лесбиянкой, заявила: «С 1995 года мы работали над улучшением климата в школах для детей, являющихся геями, лесбиянками, бисексуалами и транссексуалами». Аналогичная ситуация в Испании – католической стране, где социалистическое правительство приняло решение о введении в школьную программу уроков об однополых отношениях. На конференции «Решение проблемы гомофобии в наших школах» мэр Лондона Кен Ливингстон лично представил новый DVD, направленный на борьбу с гомофобным отвержением, для распространения среди учителей в школах. Фактически со стороны западных государств имеет место именно поддержка и поощрение такого рода нетрадиционных ценностей.

Очевидно, что все больше детей с неоформившейся сексуальной ориентацией окажется перед искушением объяснить плохие оценки «гомофобией» учителя, многие дети воспримут акцент на специальном «историческом вкладе геев и лесбиянок в развитие общества» как символ высокого престижа этих групп, кто-то окажется под влиянием учителей нетрадиционной ориентации, открыто рекламирующих свои ценности, многие захотят получить те или иные преференции под предлогом их «дискриминации». Фактически все эти меры станут серьезным стимулом для выбора сексуальной ориентации определенного вида. Как вы отнесетесь к тому, что ваш 7–8-летний ребенок, придя домой из школы после изучения культуры «геев, лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов», рассказов популярного учителя о своей нетрадиционной ориентации, объявит о своем решении быть геем или транссексуалом? Будет ли это способствовать увеличению согласия в обществе?

В Германии, Дании, Швеции, Норвегии, Франции и Нидерландах либо уже законодательно разрешены, либо будут разрешены в ближайшее время однополые браки. В США идет жесточайшая политическая борьба по этому вопросу. Следующим шагом является разрешение усыновления детей семьями «геев, лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов», так как в сложившейся ситуации отсутствие такой возможности станет «дискриминацией». Как вы думаете, какой образ жизни они будут прививать детям с неоформившейся ориентацией? Кто будет защищать права этих детей? Каких масштабных изменений в культуре, морали и нормах потребуют – а согласно современным «демократическим» тенденциям обязательно потребуют! – эти группы? Я уже не говорю о демографической проблеме, одной из острейших в Европе.

3

Вслед за блестящим российским публицистом А. Чадаевым отметим, что для западного общества характерна оценка демократии по формальным принципам

Вслед за блестящим российским публицистом А. Чадаевым отметим, что для западного общества характерна оценка демократии по формальным принципам. Самым парадоксальным выводом является то, что с формальной точки зрения на Западе налицо стремление к выполнению всех «заповедей» демократии, а существующая практика – логическое продолжение движения в этом направлении, подкрепленное административным и финансовым ресурсом, поддержкой активных групп меньшинств и интересов, или, цитируя Ф. Достоевского, «…выходя из безграничной свободы, я заключаю безграничным деспотизмом».

Я уже не говорю о том, что в ЕС такого рода политика инициируется и контролируется брюссельской бюрократической машиной, большинство чиновников которой неподотчетны ни народам, ни – все больше и больше – властям своих стран. Результатом же соединения политики нивелирования или обеднения культур различных групп, политики отказа от традиционных ценностей и внедрения нетрадиционных является то, что известный американский ученый Н. Хомский называет «дефицитом демократии», когда многие из традиционных норм поведения неформально находятся под запретом или, говоря проще, «никому не комфортно». (Н. Хомский, статья «Почему для США все кончено»: «Каждый, кто знает историю, не удивится тому, что рост «дефицита демократии» в Соединенных Штатах сопровождается заявлениями о мессианской роли нашей страны, призванной «осчастливить» демократией страждущий мир».)

Сделаю несколько выводов.
На Западе политика «борьбы за права» меньшинств по признаку нетрадиционной ориентации превратилась в поддержку этого поведения на уровне государства. Особенно опасным является то, что поощряется и провоцируется выбор в пользу нетрадиционной ориентации у молодежи, которая в силу малого возраста не определилась в своей принадлежности.
Это раз.

Логичным развитием схем реализации демократии на Западе стала политика нивелирования или обеднения культур различных групп, политика отказа от традиционных ценностей и внедрения нетрадиционных под предлогом борьбы с дискриминацией. Результат – то, что американские ученые называют «дефицитом демократии».
Это два.