Дмитрий Бавильский: Моя прекрасная домомучительница

«СТС» мне нравится даже несмотря на обилие Тины Канделаки, которая воплощает все отрицательные черты интервьюера, – нахрапистость, самонадеянность и неумение слушать. И даже несмотря на малоудачную попытку передачи с Гришковцом, где ключевым оказывается слово «попытка».

Зато на другой чаше весов – сбалансированная сетка, единство формы и содержания, а главное, правильное и точное (точечное) позиционирование. «СТС» действительно – «первый развлекательный»...

В политизированной стране «развлекательный телеканал» звучит как оксюморон («живой труп»), но именно это противоречие, воплощаемое «СТС», оказывается самой сильной его стороной. Здесь нет новостей, ведущих, зато в наличии обилие сериалов и юмористических шоу. Кстати, именно то, что на «СТС» дела с «юмором» обстоят лучше, чем на других каналах, – один из первых признаков того, что канал движется в правильном направлении.

Мой телевизор все время включен на «СТС» только потому, что мне не нравится реальность за окном, я ничего не хочу о ней знать

Новости и общественно-политические шоу тут заменяет блок американизированных ситкомов – и мне это обилие напоминает выкликание нового человека, нового образа жизни, схожее с тем, как на заре перестройки только что «возобновленный» «КоммерсантЪ» выкликал несуществующего «нового русского». И ведь выкликал-накликал, сформировал-сформулировал. В духе ленинского завета о том, что газета должна стать коллективным организатором.

Сериалы «СТС» ворожат нового русского человека, лояльного к либеральным ценностям и озабоченного рациональным, рационалистическим (социально активным, социально вменяемым) образом жизни. Да, от этого тянет пошлостью и вещизмом, но это именно то, что является формообразующим в ситуации отсутствии больших смыслов и объединительных идей.

С другой стороны, как я уже говорил, телевидение в этой стране вне политики не существует. Немецкий кинорежиссер Вим Вендерс сказал, что только развлекательный (а отнюдь не политизированный) кинематограф является истинно политическим. Потому что самой действенной является не лобовая реклама. Помимо прочего (и прочих), менеджеры «СТС» оказываются инженерами новой нации, что должна прийти на смену пресловутому «совку». «Совку», привычные потребности которого холят и лелеют все прочие каналы от Первого до «Культуры».

Бытие определяет сознание или сознание бытие? Перестройка точно так же начиналась, именно с «Гласности», с головокружительных тиражей газет и журналов, говорящих правду стране, лежащей в руинах и в дефиците. Теперь правда оказывается никому не нужной. Как раз наоборот: выигрывает тот, кто ставит на поток мифостроительство, конструирование новых потребностей нового образа мира вокруг.

Важно, что теперь выработкой новых смыслов занимается не искусство, застывшее в нелепой и искусственной позе, но именно поп-культура, идеально приспособленная для консервации уже наработанного. Искусство (особенно современное) не может создать ощущения комфорта, тогда как масскульт только делает вид, что он создает нечто передовое и совершенно новое, доселе неизвестное. В самом деле масскульт консервирует жеваное и пережеваное, превращая порывы и прорывы первопроходцев в диетическую, легко усваиваемую кашицу.

Героиня Насти Заворотнюк - главная персона минувшего телесезона

Но оказывается, что в нашей нынешней ситуации именно такой подход является самым продуктивным и комфортным. Мой телевизор все время включен на «СТС» только потому, что мне не нравится реальность за окном, я ничего не хочу о ней знать. От телевизора мне нужен покой, упакованный в хрустящий целлофан, это я хочу пользовать телевизор и не давать возможности телевизору пользовать меня. В том числе и для промывки мозгов.

Формально «СТС» в стороне от политики, большой и малой, но даже эта формальность оборачивается благом. Для сегодняшней ситуации именно «СТС» оказывается наиболее аутентичным телевидением, не скрывающим коммерческого характера и затянутых рекламных прокладок. Здесь совпадают цели и задачи – вот что важно. Поразительно, но именно это редкостное для постиндустриального сознания совпадение «означающего» и «означаемого» возникает на канале, полностью заточенном для торговли призраками.

Гете говорил, что нация начинается с театра. Засилье сериалов является свидетельством того, что происходит складывание какой-то новой общности. И если вспомнить типологию романтического движения, то именно ситкомы легко ложатся в основание начального периода «бури и натиска», из которого выкристаллизовывается национальная мифология, складываются общие правила поведения, мораль и этика.

Для ситкома («комедии положений») очень важно, чтобы персонажи и ситуации были узнаны, чтобы откликались в сердцах зрителей, иначе никак. Есть отклик («Моя прекрасная няня») – значит, есть успех, нет попадания («Люба, дети и завод») – и никому не интересно. Создатели ищут возможность этого отклика и отправляют посыл обратно. Выходит нечто вроде обратной перспективы, узнавания в узнавании, системы зеркал. Голливуд помог Америке преодолеть и Великую Депрессию и сложиться в великую страну. Однако сериалы обладают более сильным воздействием, нежели кино – потому что они продолжительнее, незатейливее, потому что приходят в каждый дом и в каждую подкорку. Они застают нас врасплох, когда мы расслаблены в своих спальнях. В неглиже.

Сериал и есть современный эпос с его замахом и равенством всех составляющих, всех персонажей. Основанный на архитепических схемах, сериал помогает ориентироваться в социальном пространстве тем, что формально опрокинут в консервативные ценности. Хотя, если приглядеться, нынешние сериалы навязывают совершенно новые, актуальные ценности – успех и слепое потребительство, возможность победы любой ценой, любыми целями. «Почему ты соврала?» – спрашивает няню Вику воспитанница. «А иначе никак», – совершенно спокойно, без капли смущения отвечает няня Прутковская.

Героиня Насти Заворотнюк (вместе с Катей Пушкаревой из «Не родись красивой») – главные персоны минувшего телесезона.

Главная героиня сериала «Не родись красивой» Екатерина Пушкарева

Девушки, блуждающие в поисках личного счастья (параллельно, при этом, успешно решающие и проблемы профессиональные) оказываются всенародными героинями. Им подражают, их словечки («гламурненько») становятся общеупотребимыми.

Особенно это касается няни Прутковской. Дело даже не в «оранжевой революции», обострившей отношения между Россией и Украиной. Дело в том, что Прутковская – «засланный казачок», она одновременно и своя, и чужая. Происходя из Украины, она оказывается немного чужой в России, обитая в Бирюлеве, она чувствует себя инородной в декорациях большой столичной квартиры. Неприкаянность няньки Вики очень похожа на ситуацию, в которой оказалось подавляющее большинство зрителей, из-под которых выбили привычную и понятную почву социалистического равенства, планового хозяйства и экономики, главная задача которой – быть экономной.

Вот откуда растут ноги феноменальной популярности! Все мы растеряны точно так же, как украинская хабалка-гастарбайтер! Вот почему народ, озадаченный собственной идинити, смотрит незамысловатые, по сути, приключения украинцев в России с таким азартом. Понятно же, что продюсер Шаталов никуда не денется, влюбится и женится.

Сюжет «Моей прекрасной няни» уже давно исчерпался, но ее и гоняют и гоняют, то вдоль, а то поперек, то утром, то вечером, а то и в выходные, то по две серии подряд, а то по три. Точно это инструктаж народонаселения, единый политдень. Политинформация в стране победившего капитализма. Ибо в ситуации переориентации с классовых ценностей на ценности приватного, частного порядка, то, что происходит в семействе Шаталиных, куда важнее сводки последних новостей в стране и в мире.

И тут ты понимаешь, что принимать петицию серийных сценаристов об ответственности перед зрителями невозможно – ибо если сценарист будет думать о морали и общественной пользе, зеркало выйдет еще более кривым.
Остается ждать улучшения нравов. Тогда и персонажи ситкомов изменятся.