Игорь Манцов: Улыбка превосходства

Насколько я помню, один герой отстаивает там право человека на карнавализацию бытия, на смех по поводу и без. Но зато другой персонаж категорически против, ибо подозревает «человека смеющегося» в безответственности и сопутствующей нечистоте помыслов. Этому, другому, смех представляется серьезной опасностью, бедой.

За редкими исключениями культурная общественность встала на сторону первого героя. Внезапно на наших широтах разразился такой смех, что хоть святых выноси. Получилось, Умберто Эко обосновал ураганную отечественную самокритику наиболее продвинутым образом. Вдобавок не без изящества: роман написан увлекательно, в лучших жанровых традициях. Эко у нас полюбили. Вслед за Эко, который, в свою очередь, начитался Бахтина, полюбили безостановочно смеяться. Все меньше над собою, все больше над ближними.

Умберто Эко обосновал ураганную отечественную самокритику наиболее продвинутым образом

И в самом деле, смех – наиболее жесткая форма критики. Смех – самое беспощадное отрицание. Смех блокирует диалог. Допустим, ты надеешься на совместный поиск истины, тщательно формулируешь в надежде на сотворчество, однако потенциальный собеседник не собирается тебя слушать, ибо выступает с позиции Знайки, поставившего в соответствие всякому жизненному феномену – готовую словарную статью. Знайка исходит из того, что Мир в общих чертах завершен, ибо окончательно понят и грамотно описан. Знайке смешон человек, культивирующий пытливую серьезность, сердечную интонацию и пафос. Знайка весьма самодовольно смеется.

Все эти мысли пришли мне в голову во время просмотра телепередачи «К барьеру», где сошлись Александр Проханов и Михаил Барщевский. Случилось так, что я смотрел передачу кусками, фактически без звука, вслед за неотложными домашними делами перебегая из одной комнаты в другую. Таким образом, мое впечатление носило исключительно физиогномический характер, я вот даже не знаю, какая тема обсуждалась. Заметил следующее.

Проханов был серьезнее серьезного, отыгрывал на лице драматизм, местами переходящий в трагизм. Периодически обижался на оппонента или же на ведущего, адресуя им недвусмысленные упреки вроде такого: «А вам все смешно да смешно!»

Напротив, Михаил Барщевский и его секунданты, равно как и ведущий Владимир Соловьев, равно как и судьи, – выступали с позиции легкого иронизма, переходящего в неприкрытый сарказм. Они словно оберегали здравый смысл от неугомонного фантазера Проханова, они разводили руками, приподнимали брови и апеллировали к очевидному: «Да что же это? Какая невероятная глупость! Ха-ха-ха-ха!»

Повторюсь, вникнуть в суть спора не было никакой возможности. И потом, сегодня у нас наступило время смыслового вакуума, семантического опустошения: в результате непрерывной двадцатилетней болтовни все слова выжаты, все значения девальвированы, слышать необязательно. Я не питал априорной склонности ни к одному из участников поединка, мне было попросту все равно, кто из них окажется убедительнее и победит. Тем разительнее перемена моего настроения к концу передачи! Я почувствовал, насколько один-единственный СЕРЬЕЗНЫЙ Проханов убедительнее своих многочисленных и весьма сплоченных оппонентов. Улыбки превосходства постепенно начинают вызывать раздражение, плавно переходящее в неприязнь.

«Они СЛИШКОМ ЗНАЮТ, - думал я про себя, - и они тупиковая ветвь мыслительного процесса. Проханов же в пути и поэтому… может быть… а почему бы и нет…» Любопытно, что один из арбитров, некий бизнесмен, отдал свое призовое очко Проханову со словами: «Он фантастичен, конечно. Однако на его фантастику у господина Барщевского не нашлось внятных аргументов», – что-то такое. Вот именно, на фантастику и поэзию закономерно не нашлось соответствующих словарных статей!

Я почувствовал, насколько один-единственный СЕРЬЕЗНЫЙ Проханов убедительнее своих многочисленных и весьма сплоченных оппонентов

Если мне не изменяет память, Михаил Барщевский – регулярный участник телепередачи «Что? Где? Когда?» И это весьма симптоматично. Так называемый «элитарный клуб знатоков» как раз и предъявляет в качестве высшей формы знания - знание книжного типа. Мир предстает здесь в качестве некоего вполне завершенного объекта, каждому сегменту и каждому состоянию которого поставлена в соответствие внятная словарная статья. Это бесконечный словарь, это картотека, и это торжество рационального метода. Какова модель мышления, таковы и поведенческие последствия. Элита, единолично обладающая законченным, не подлежащим корректировке знанием, обречена на степенную речь, на уверенную позу и на непременную улыбку превосходства.

Мне не хотелось бы никого обижать! По-видимому, все участники проекта «Что? Где? Когда?» в высшей степени достойные люди. Я же не о персоналиях, а о той, что называется, парадигме, о том стиле мышления, который наиболее ярко, грубо и зримо воплотился в идее «элитарного клуба знатоков». На самом же деле, начиная с позднесоветской эпохи, этот стиль мышления восторжествовал почти повсеместно. Именно тогда в первый раз почудилось, что двухполюсный мир оформился раз и навсегда, что Мир завершен.

Потом Советский Союз развалился, образовался уже однополярный мир с доминирующими Соединенными Штатами. Снова многим показалось необходимым и достаточным делом - культивировать социальную статику вкупе с книжным знанием. «Элитарный клуб» обрел теперь новую жизнь. Вбросили умопомрачительный слоган: «Клуб знатоков» - место, где зарабатывают деньги своим умом!» Стоит ли указывать на то, что идеология этого гордого лукавого лозунга полностью совпадает с идеологией элитарных же преобразований либерального толка?!

Но, похоже, сегодня социокультурный вектор резко изменился: начетничество обнаружило свою полную несостоятельность. Знатоки-либералы не добились никакого системного успеха. Самым показательным образом новую ситуацию предъявило новое же кино. Вот три последние отечественные картины, которые мне довелось посмотреть: «Живой» Александра Велединского, «Меченосец» Филиппа Янковского, «Остров» Павла Лунгина. Казалось бы, что между ними общего? Совершенно разные вещи. Разные жанры, разное качество проработки материала. Удивительно, однако, то, что во всех трех фильмах появляется фигура священника. Вдобавок читаю свежее интервью Алексея Балабанова, где тот признается в горячей любви к роману Лескова «Соборяне»…

Что это значит? Это значит вот что. За двадцать лет преобразований были последовательно дискредитированы все мыслимые социокультурные типы: от партийного секретаря и достойного семьянина до интеллигента и честного бизнесмена. Групповое десантирование священников на территорию масскульта означает полный крах рациональности книжно-перестроечного типа. «Знанию» решительно противопоставляется «вера», и заказ коллективного бессознательного на такую замену слишком очевиден. Итак, священник как последняя легитимная фигура, как воплощение тотальной серьезности. Как логический предел.

Ирония воплощает идею критики, идеологию сомнения. Эта самая ирония более не катит, и это уже ВИДНО.
Досмеялись.
Отсмеялись.

Весьма симпатичный телесериал «Кадетство» транслирует идею НЕЗНАНИЯ

Весьма симпатичный телесериал «Кадетство» транслирует идею НЕЗНАНИЯ. Главные герои – курсанты Суворовского училища, недоросли, в сущности, дурачки. Границы их поведения ограничены воинским уставом, а их компетентность - слишком юным возрастом. Идеология обучения становится здесь доминирующей. Все с нуля. Провоцирующий улыбку превосходства ритуал «книжный вопрос – книжный ответ» здесь не актуален. Актуально движение по волнам житейского моря, а не по страницам устаревших словарей и переводных учебников. Актуально не начетничество, но персональный опыт.

«Знаток» - человек, который ошибается лишь по недоразумению. В хорошем фильме Лунгина «Остров» отец Иов (актер Д. Дюжев) поначалу самодовольно кичится: «Я читал книжки и даже многое помню наизусть!» Но вскоре он принимает иную систему координат: ошибки неизбежны, даже полезны. Недоразумение – это как раз вечно улыбающиеся, уверенные в собственном знании, безупречные знатоки.

…Еще раз оговорюсь, передача «Что? Где? Когда?» всего лишь удобна в качестве модели, я ни в коем случае не против передачи как таковой! Она и увлекательна, и профессионально сработана. Иногда смотрю, отдельно радуюсь тем эпизодам, где голос из ниоткуда, то бишь голос Ведущего, торжественно констатирует неудачу, ошибку. Тогда знатоки неподдельно огорчаются, скорбят, спускаются с небес и наконец-то обретают человеческое измерение.

Правда, следом голос из бездны сообщает правильный ответ, и вот этот момент огорчает меня по новой. У зрителей с игроками создается ошибочное представление о реальности. Мир не каталог, все ответы – приблизительны.

Иногда размечтаюсь, представлю себе, что Ведущий громогласно вздыхает: «Правильный ответ неизвестен. Правильного ответа не существует. Доподлинно никто ничего не знает. Поэтому никто никого не победил. Никто никого не умнее. Всякая элитарность фиктивна. Драматическая ничья».

Когда и если Ведущий произнесет нечто подобное, я наконец-то заулыбаюсь, даже захохочу. До тех же пор, пока чудо не произошло, обязуюсь культивировать гипертрофированную серьезность, переходящую в здоровое угрюмство.