Олег Кашин: Полный Альбац

Какими будут потери «Эха Москвы» сейчас – пока прогнозировать трудно. Единственное, что можно сказать с очень высокой долей вероятности, – для спасения репутации радиостанции придется расстаться со своей ведущей Евгенией Альбац* и ее программой «Полный Альбац». Очередной выпуск «Полного Альбаца» (воскресенье, 19.08) – уже под угрозой срыва. Возможно, редакторам радиостанции придется отказаться в этом выпуске от основной традиции «Эха» - слушательских звонков в студию. Как и два года назад, когда сайт «Миллион против Киркорова» собирал подписи под обращенным к певцу требованием извиниться перед журналисткой, многие пользователи Интернета готовятся к флеш-мобу, участники которого собираются звонить в эфир с единственной фразой: «Альбац, вон из эфира!»

Скандал начался в прошлое воскресенье, когда Альбац пригласила в свою передачу молодую журналистку Анну Арутюнян, написавшую для англоязычного выпуска «Московских новостей» статью об Анне Политковской.

Многие пользователи Интернета готовятся к флеш-мобу, участники которого собираются звонить в эфир с единственной фразой: «Альбац, вон из эфира!

Тема передачи была заявлена обтекаемо: «Нужна ли «четвертая власть» российскому обществу?» Уже в эфире выяснилось, что ведущая и двое других гостей в студии (заместитель главного редактора «Новой газеты» Сергей Соколов и обозреватель того же издания Юрий Рост) намерены максимально сузить заявленную тему, сведя ее к обсуждению той самой статьи Анны Арутюнян, которая не понравилась всем троим.

Дискуссия в формате «трое на одного» (так же, как, например, и драка) - это уже не вполне честно, но соотношение сил оказалось только первым из череды сюрпризов, обрушившихся на Арутюнян в эфире.

Начиная разговор, Евгения Альбац упрекнула Анну Арутюнян в том, что она пишет не по-русски («Я вынуждена переводить с английского», - извинилась ведущая перед слушателями), а также в том, что, по мнению автора статьи, «российские читатели воспринимали Политковскую скорее как правозащитника, нежели как журналиста». Анна Арутюнян приготовилась отвечать на эти упреки, но Евгения Альбац, судя по всему, не нуждалась в чьих-то ответах – ответы у нее были готовы. Перебив девушку, Альбац зачем-то пересказала ее биографию (как будто пятнадцать лет, прожитых Анной Арутюнян в Америке, как-то влияют на ее право иметь собственное мнение), затем упрекнула ее в том, что в статье были использованы комментарии Глеба Павловского и автора этих строк, а затем разговор окончательно приобрел характер избиения. Цитирую по стенограмме :

«Е. Альбац: Что вами двигало, когда вы писали?
А. Арутюнян: Нет, я не хотела сказать, что она не искала правду.
Е. Альбац: Вы сказали именно это. Скажите, вам стыдно сейчас?
А. Арутюнян: Нет, мне не стыдно.
Ю. Рост: Жень, прости, пожалуйста. Я думаю, что тут все ясно, думаю, что силы неравны. И самое главное, обида…
Е. Альбац: Видишь, Аня защитить себя не может.
Ю. Рост: Обидно, конечно, что это опубликовано и что молодой человек начинает свою карьеру журналистскую именно с вот такого качества журналистики, если это можно так назвать. Мне это обидно. Я считаю, что в самом начале пути, по существу, она потеряла право, в общем, судить о любом человеке».

К заявленной теме Евгения Альбац вернулась только в конце передачи, заявив: «Мне кажется, что пока возможно написать о погибшем журналисте то, что написала Анна Арутюнян, нельзя рассчитывать на то, что нас будут воспринимать как «четвертую власть».
Но и это еще не все. В своем блоге Анна Арутюнян рассказала о том, что было после эфира: «Как бы то ни было, после эфира, опять в комнате ожидания, как только подошла Альбац, я пыталась выяснить, почему так вышло: «Евгения, я в некотором недоразумении... почему...» (Русский от взволнованности у меня немного поплыл.) И тут началось.

Евгения Альбац (фото: Гульнара Хаматова/ВЗГЛЯД)

«Вы должны уйти из профессии», - прервала меня Альбац, по ходу тирады постепенно повышая голос (свидетелей не было, как и диктофона, так что воспроизвожу по памяти). «Я буду теперь следить за всеми вашими публикациями. Вашу статью о Политковской я переслала Катрине Ванден Хювел [редактор американского журнала The Nation, куда я пишу]. Я в Америке знаю важных людей. Вам должно быть стыдно за то, что вы сделали [к тому моменту мне действительно стало стыдно, что я так бездарно и глупо потратила воскресный вечер]. А теперь - вон отсюда!»

Вот такая история.

Дело здесь, безусловно не в личности Анны Арутюнян, которой наверняка не хватает журналистского опыта (что в принципе поправимо), и тем более не в содержании ее статьи. В конце концов, мысль о том, что «российские читатели воспринимали Политковскую скорее как правозащитника, нежели как журналиста» – вполне банальна, даже президент Путин в Германии повторил ее с незначительными вариациями. Понятно, что тем, кто издевался над девушкой в эфире, сама Анна была глубоко безразлична. Хамство ведущих «Эха Москвы» по отношению к гостям в студии, радиослушателям и даже друг к другу давно стало одной из фирменных черт этой радиостанции. До какого-то момента легкая скандальность даже придавала «Эху» дополнительную популярность – но все приедается, приелось и это. Как злому подростку, мучающему кошек, в какой-то момент надоедает таскать за хвосты этих животных – и он (что в принципе логично) начинает их убивать. Пока тоже не надоест.

Но статус общенациональной радиостанции подразумевает все-таки чуть большую ответственность, чем у жестокого тинейджера. За свое хамство нужно отвечать. Ответит ли за него Альбац?

Впрочем, речь не только об узкокорпоративных проблемах «Эха Москвы». Проблема несколько шире. В российском журналистском сообществе сформировалась узкая группировка людей, присвоивших себе право выступать от имени всего журналистского сообщества, раздавать ярлыки, выступать не как журналисты, а как некая «профессиональная совесть», выводы которой обязательны к исполнению и обжалованию не подлежат.

Цветы у портрета журналистки, обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской (фото: ИТАР-ТАСС)

Показателен качественный состав этой группировки. В ней мы не найдем ни одного сколько-нибудь крупного из российских журналистов. «Совестью русской журналистики» не считает себя ни Андрей Колесников*, по праву считающийся классиком репортажно-фельетонного жанра, ни его коллега по «Коммерсанту» Ольга Алленова, уже который год остающаяся непревзойденным мастером «кавказского репортажа» - будь то репортаж из Чечни, из Грузии или из Беслана, ни многие другие, менее знаменитые, но бесспорно профессиональные представители деловой, «желтой» или «глянцевой» журналистики – журналисты «Ведомостей» и $mart Money, «Твоего дня» и Hello!, Esquire и GQ. Нет, в «Совесть журналистики» рвутся совсем другие люди – зацикленные на своих прошлых заслугах (реальных или вымышленных), навсегда оставшиеся в начале девяностых или даже в перестройке. Та же самая Евгения Альбац – что можно сказать о ней?

Журналистская звезда этой женщины взошла в конце восьмидесятых с подачи, как чаще всего в те годы и случалось, Егора Яковлева. Этот, бесспорно, великий редактор (тогда он возглавлял «Московские новости») дал тридцатилетней Евгении Альбац «звездное» задание, выполнение которого никак не зависело от ее профессиональных и журналистских качеств. Альбац тогда была беременна, и Яковлев предложил ей в рубрике «репортер получил задание» писать очерки о приключениях беременной женщины. Она писала. Эти очерки, последний из которых повествовал непосредственно о родах, не могли не войти в историю отечественной журналистики. Их интересно перечитывать и сейчас (лет десять спустя, кстати, Альбац вела в «Известиях» колонку о воспитании дочери – той самой). Могут ли они служить мандатом на журналистскую гениальность, не имеющим срока действия? Сомневаюсь.

Тем не менее по факту именно так все и произошло. Уже никто не помнит, чем знаменита журналистка Альбац – но мало кому приходит в голову сомневаться в ее величии. Особенно если учесть ее многочисленные титулы, заставляющие вспомнить Охотника из «Обыкновенного чуда» (он уже ни на кого не охотился, потому что был занят мониторингом охотоведческой литературы – следил, чтобы никто не опроверг его былых заслуг), – главной жемчужиной в этом ожерелье регалий выглядит звание профессора Высшей школы экономики (ГУ ВШЭ). И кому какая разница, что цена этому профессорству – аппаратный талант ректора ГУ ВШЭ Ярослава Кузьминова, который такими реверансами в сторону либеральной общественности (кроме Альбац, в ВШЭ профессорствует еще один «большой ученый» - Ольга Романова, уволенная в прошлом году с «РЕН-ТВ» после полемики в «эхомосковском» стиле с новым менеджментом телекомпании) компенсирует свою близость к нынешним властям. Это неважно. Написано «профессор» - значит, профессор.

Проблема дутых авторитетов существует во всех сферах – от журналистики и литературы до медицины и фундаментальных наук. Всем памятен случай, когда корейский биолог Хван У Сук, чьи успехи в клонировании были для корейцев национальной гордостью, при более тщательном рассмотрении оказался почти шарлатаном. Шарлатанов рано или поздно разоблачают. Надо только сделать первый шаг.

Станут ли возможные последствия скандала с Альбац таким первым шагом для российской журналистики?
Иначе – действительно будет полный Альбац.

* Признан(а) в РФ иностранным агентом