В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Алексея Остальцева о том, как Петр Порошенко решил «взбодрить» команду подконтрольного ему «Пятого канала».
С Петром Порошенко я познакомился в далеком 2004 году. Случилось это так. Украина тогда впервые с упоением скакала на граблях Майдана, заботливо разложенных американской рукой на пути молодой демократии.
Мать Тереза какая-то, а не человек. Почетный святой и великомученик
И вот, когда Януковича свергли после третьего тура и посадили в феврале 2005 года на шею народу продвинутого бухгалтера Ющенко, по Сети стал гулять аудиоролик с записью голоса будущего украинского президента Петра Порошенко.
Когда переворот уже случился и ничего вернуть нельзя, кураторы революции обычно сливают некий компромат, который утаивать – себе дороже. В год первого Майдана таким компроматом стал разговор между Порошенко и редактором подконтрольного ему «Пятого канала» (думающий народ на Украине опускает букву «к» в названии этого медиаресурса).
Рейтинг канала в дни революции зашкаливал. Самые сенсационные новости лились потоком. В частности, канал без устали отслеживал наступление российских батальонов на Киев и высадку русского десанта в Полтаве. Ничего не напоминает?
Очевидно, редакторы недостаточно усердно полоскали мозги населения этой бредятиной, и Петр Алексеевич решил взбодрить команду. Начал с главного редактора, которому предложил оторвать «свою …опу» и поехать в Северодонецк, где десять лет назад впервые пробовала отделиться от сумасшедшей Украины молодая Новороссия.
Вопросы редакционной политики Петр Алексеевич предлагал решать жестко и конкретно: если журналисту не нравится текст, который ему принесли для зачитки – он может «идти на х…р».
И что он, Петр Алексеевич, лично найдет замену любому слишком «незалежному» журналисту-звезде. Потому что «Пятый канал» – это канал Порошенко и ничей больше. Других мнений о происходящем в стране, кроме мнения владельца, быть не должно... И все это на вполне внятном русском языке – языке врагов демократического прогресса, марширующих на Киев.
Этот разговор будущего украинского президента я бы порекомендовал прослушать восторженному Евгению Киселеву, бывшему НТВ-шнику, который не так давно разразился статьей на страницах одного либерального ресурса, где всячески восхвалял свободу и независимость украинских журналистов. Врунишка. Лгунишка. Лицемеришка.
Помимо полного набора доказательств, разрушающих на корню все мифы о свободе украинских СМИ, монолог Петра Алексеевича поражал своими интонациями. Ударившийся было в самооправдание редактор быстро сник под напором крика и матерщины – босс не стеснялся в выражениях.
Чувствовалось, что президент шоколадной фабрики привык решать дела именно так – криком и истерикой. Кричал Порошенко профессионально, буквально вымогая извинений от подчиненного...
Прошедшие годы ничего не изменили, и вот в разгар очередного Майдана, в феврале 2014 года, после выстрелов на Крещатике, скрытая камера вновь показывает нам Петра Алексеевича, который снова кричит не своим голосом. На этот раз досталось некоему Новинскому. Сюжет развивается по прежней схеме: микрофон едва фиксирует невнятное бормотание провинившегося, а уж Петр Алексеевич просто заходится в децибелах.
И снова требует извинений, иначе «даже разговаривать не буду». Но это в финале, а до этого – сплошное обеление себя, пушистого. Мать Тереза какая-то, а не человек. Почетный святой и великомученик. Можно только представить, что творится в администрации украинского президента после каждой «перемоги» украинских войск в Донбассе. Сколько визга слышат эти стены...
И тем не менее Петр Алексеевич – лучший президент Украины. Он не только проникнут чистейшей, не замутненной никакими экономическими соображениями русофобией.
Но и психологически он весьма точно отражает психотип украинской нации: побеждающая здравый смысл вера в собственную исключительность и величие, вера в глубокую заинтересованность окружающего мира в судьбе Украины, полная неспособность к адекватному восприятию прозаичной и прагматичной реальности, истерия и поиск виноватых после столкновения с нею – все это разделяют миллионы жителей бывшей Украины.
Петр Алексеевич много и вдохновенно врет с обязательной и распространенной повсеместно на Украине показухой (как до него Ющенко, как до него Кучма и Кравчук). Все эти паспорта русских военных, ошметки взорванной маршрутки, выставка русских танков в центре Киева, все эти вышиванки и слезы в стиле «же суи что-то там» – весь этот театр, одним словом, он дорог и люб каждому украинцу.
Страшный театр, которому хочется бросить знаменитое «Не верю!» Станиславского. Потому что Украина сегодня – это очень, очень неубедительно. И гнилые помидоры для артистки уже приготовлены – в партере, в ложах и даже за кулисами.
Ждут лишь занавеса в финале затянувшегося, плохо поставленного спектакля. Вывешенное в первом акте ружье уже выстрелило в третьем. Четвертый акт в разгаре, пятого может и не быть.