«Проблема сумасшедших преувеличена»

Главный психиатр Минздрава, директор Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии им. Сербского Зураб Кекелидзе заявил в пятницу, что у большей части российских детей есть расстройства и аномалии развития.

10% людей на земном шаре в каждый момент страдают серьезным психическим расстройством

«На сегодняшний день среди дошкольников психические расстройства и аномалии развития – 60% от общего числа детей. Среди школьников расстройства и аномалии развития – 70–80% от общего числа учащихся», – сказал Кекелидзе на пресс-конференции, посвященной Всемирному дню психического здоровья.

При этом, по его данным, у 40% учеников начальных классов имеется «школьная дезадаптация» – нарушения приспособления ребенка к школьным условиям, при которых наблюдается снижение способностей к обучению.

В свою очередь заведующий медико-реабилитационным отделением Психиатрической клинической больницы им. Н. А. Алексеева Аркадий Шмилович отметил, что каждый пятый человек страдает от того или иного вида психического расстройства. Также он добавил, что подавляющее большинство инвалидов по психическим заболеваниям находится в трудоспособном возрасте.

Как можно оценивать подобные заявления?

«Расстройства и аномалии – дело очень растяжимое, – заявил газете ВЗГЛЯД главный ученый секретарь Российского общества психиатров Александр Аппенянский. – Если мы возьмем шкалу в 100%, они бывают от 0,01% до 99%. Со 100%, думаю, уже не живут, если у них сплошные аномалии. Аномалия не означает, что человек прыгает с 15-го этажа или нож хватает при каждом случае. Если мы подумаем, мы и друг у друга, и у себя найдем какую-нибудь аномалию».

На эту тему
• Главный психиатр: 70% школьников имеют отклонения
• Массовое убийство детей заставило вспомнить о благах советской психиатрии
• Марк Сандомирский: Российское общество в целом становится более агрессивным
• Надана Фридрихсон: У журналистов и врачей должен быть общий принцип
• Татьяна Соловьева: Болезнь сострадания

«Школьная дезадаптация означает, что они не справляются с программами, потому что из детского садика они сразу идут в школу, – добавил он. – Раньше был журнал про детей  «Семья и школа». Сейчас этого журнала у нас уже нет. Сейчас и семьи-то у нас нет, потому что люди только деньги зарабатывают, а детей покупают – подарками».

По его мнению, серьезного повода для беспокойства названные Кекелидзе цифры не дают. «Вообще проблема сумасшедших преувеличена, – сказал Аппенянский. – В некоторых странах вообще сумасшедших нет, там их считают людьми со странностями, их социум признает. Мне рассказывал один коллега, как он встретил в России итальянскую делегацию психически больных людей, которая ехала на поезде из Рима на Олимпиаду в Пекин. И они нормально обходились. С ними ехал один доктор и два или три санитара, которые давали им таблетки».

«Статистика – невероятно коварная и искусная девушка, которая, когда на нее смотрят одни, кажется красавицей, а когда другие – я бы сказал, не совсем,  – подчеркнул в интервью газете ВЗГЛЯД завкафедрой психологии личности психологического факультета МГУ Александр Асмолов. – В этой ситуации очень важно понять, каковы способы диагностики, с которыми мы имеем дело. В широком смысле слова речь идет о том, что мы часто имеем дело с теми или иными формами дидактогении (от греч. didasko – учить, genos – род), то есть с заболеваниями, которые связаны с развитием личности ребенка и возникают из-за информационных перегрузок. И в этом смысле, когда мы публично выдаем статистику, мы должны быть очень осторожны. Да, у многих детей резко возрастает тревожность. Многие дети становятся гиперактивными. Но вместе с тем очень часто мы те или иные варианты развития записываем в патологии, тем самым допускаем иногда не очень отвечающие картине реальности характеристики нашего детства».

В то же время, по мнению руководителя Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях профессора Михаила Виноградова, проблема есть, и довольно серьезная, а названные главным психиатром Минздрава данные, возможно, даже занижены. «У нас очень большие проблемы с детьми и подростками, – сказал он газете ВЗГЛЯД. – Если говорить о психологических отклонениях, то эта цифра должна соответствовать общему положению вещей. Если говорить о патологиях типа шизофрении, эпилепсии, это отдельная статистика, и там среди детей и подростков за последние несколько лет число больных увеличилось вдвое».

При этом Виноградов также подчеркнул, что расстройство или аномалия вовсе не означает психиатрическое заболевание. «Есть понятие психопатии. Раньше этот термин обозначал отклонения, которые являются не следствием развития какой-то психической болезни, а следствием деформации личности, – пояснил он. – Например, есть так называемые психостеники: они стесняются новых контактов, неловко чувствуют себя в обществе, стесняются делать публичные заявления, например отвечать в школе перед всем классом. Есть люди, которые пребывают в состоянии повышенного настроения, как мы говорим, гипоманиакальные. Они не больны, но они неадекватны по отношению к ситуации. Они могут на похоронах смеяться, шутить – не потому, что не уважают родственников умершего, а просто в силу своей психологической особенности. Есть педанты, которые все просчитывают до мелочей и от этого страдают сами: допустим, бухгалтер-педант – это хорошо, но вовремя-то она отчет не сдаст, она все будет считать, пересчитывать».

По его словам, это общая проблема, с которой сталкиваются и Франция, и другие европейские страны, особенно Германия.

Возможной причиной Виноградов назвал развитие новых технологий, а в случае России – также отсутствие внимания государства к развитию детей. «Все компьютерные игры с убийствами и с агрессией. С одной стороны, это дает выход агрессивности, с другой стороны, это школа, позволяющая оттачивать манеру убийств, агрессии», – отметил он.

В России, по его словам, это связано с изменившимися условиями воспитания и жизни. «Раньше были дворцы пионеров, кружки, занятия, и люди, которые стеснялись, могли реализовать себя в творчестве, принять участие в коллективных играх и постепенно войти в коллектив. Сегодня никакой реальной работы государственного уровня с детьми не ведется», – заключил профессор.